Испытатели Свою первую продукцию — самолеты Ил-2 и МиГ-3 безымянские авиастроители отправляли на фронт сначала в разобранном виде, по железной дороге. Это было дорого и долго, но другого выхода не было: у авиационных заводов № 1 и № 18 аэродром существовал только в проекте. Его начали строить лишь весной 1942 года, и рождался он в трудных условиях.

Строительные материалы были на вес золота, их не хватало даже для возведения заводских корпусов. Особенно трудно приходилось с бетоном. Поэтому ответственный за строительство летно-испытательной станции (ЛИС) Горбачев обратился в облисполком с секретным письмом.

Письмо заместителя начальника Управления авиационного строительства УНКВД Куйбышевской области Горбачева председателю Куйбышевского облисполкома Васильеву об обеспечении кирпичом строительства аэродрома в районе станции Смышляевка.

Учитывая особую важность строящегося аэродрома для двух крупных авиационных заводов, бетон в конце концов все же нашли. Летом 1942 года рядом со станцией Смышляевка была построена взлетно-посадочная полоса, к которой вели асфальтовые дорожки от сборочных цехов первого и восемнадцатого заводов, а рядом – деревянный барак с черной, покрытой толем крышей. Здесь находилась летно-испытательная станция: ее начальник, диспетчер, испытатели, военпреды, механики. Здесь велся учет сданных военной приемке самолетов, составлялись ведомости на устранение дефектов. Здесь же испытатели обедали, отдыхали, ждали вызова к очередной только что собранной машине. Ее нужно было облетать на различных режимах, в условиях, приближенных к боевым. Вот как об этом вспоминал директор завода А.Т.Третьяков.

«Днем и ночью, в хорошую погоду и в ненастье, в холод и жару испытывались самолеты в воздухе на боевое применение. Твердо, без послаблений оценивались их боевые качества, надежность, безотказность. Если не было замечаний, заводской и военпредовский летчики-испытатели, проверявшие самолет, принимали его, писали: «Годен и готов к бою». Если случались замечания, они без колебаний отклоняли самолет от приемки и отмечали, почему его отклоняют. По замечаниям летчиков велась доработка самолета и крутая «проработка» того, кто сделал плохо, кто недосмотрел.

Весь коллектив летно-испытательной станции отличался особым трудолюбием, выносливостью, умением работать в любых условиях. В коллективе аэродрома не было плохих работников, но особо следует отметить летчиков товарищей Калиншина, Екатова, Жукова, братьев Давыдовых, Баранова, Кулешова, Моисеева, Туржанского, Сахранова и Иноземцева. Много сил отдавали этому делу товарищи Медведев, Кулюкин, Лашкин, Генов, Ковалевский, Тепляков, Кулик, Локтев.

Ежедневные донесения наркому авиапромышленности о переданных военной приемкой самолетов в боевой готовности воинским частям являлись основанием для оценки работы коллектива завода».

Заводские испытатели рисковали своей жизнью не меньше фронтовых летчиков. Впервые поднять в воздух только что собранный самолет, не зная, как он себя поведет, в любую минуту ожидая какого-нибудь отказа – это уже подвиг. Испытателям приходилось поднимать в воздух также все модернизированные, конструктивно обновленные машины. А еще – испытывать самолеты в условиях плохой погоды, даже такой, в какую фронтовых летчиков не пускали в небо. Поэтому среди заводских испытателей были потери, и немалые.

В 1942 году завод № 1 стал выпускать по 14-16 боевых машин в сутки. Чтобы успеть облетать все самолеты, испытатели перешли на круглосуточную работу. Летали и ночью, причем практически в любую погоду. Особенно трудно приходилось в зимние нелетные дни. Остановить испытания было равносильно тому, что остановить завод – из наркомата тут же летели грозные телеграммы. Летчики вынуждены были рисковать.

В один из непогожих зимних дней, уже затемно, в ЛИС пришли директор завода и секретарь парторганизации. Они и сами видели, что летать нельзя, поэтому ничего не говорили летчикам. Но в глазах у начальства было столько тоски, что после их ухода начальник ЛИС Василий Сахранов молча взял парашютный ранец и пошел «опробывать небо».

При свете прожекторов самолет взлетел и стал набирать высоту. Оставшиеся в бараке летчики с тревогой прислушивались к гулу мотора. Сначала он ревел где-то над посадочной полосой, потом стал удаляться. Зная о том, что Сахранов в такую погоду не должен был далеко улететь от аэродромных огней, смена испытателей забеспокоилась. Летчики поняли, что командир не видит аэродрома, потерял ориентировку.

Связи с землей у Сахранова не было, так как рации устанавливались на самолет только после испытаний, непосредственно перед отправкой на фронт. Коллеги приняли решение включить все имеющиеся прожектора и развести костры вдоль полосы. Но облачность в ту ночь была настолько низкой, что это не помогло. Сахранов не видел аэродром, а горючее у него было уже на исходе. И тогда летчики пошли на последний рискованный шаг: сажать самолет «на себя». Для этого, вооружившись ракетницами, набив карманы патронами, Николай Иноземцев и Владимир Жумбакис через сугробы снега вышли на «взлетку». Николай встал на середину полосы, а Владимир сбоку и оба начали палить в небо, надеясь что Сахранов увидит ракеты.

И чудо произошло. Сначала откуда-то из темноты послышался гул мотора, потом он стал сильнее и, наконец, заревел над самой взлетной полосой. Три раза самолет заходил на посадку, и лишь на четвертый с трудом сел.

Так было зимой. Но и летом нередко бывало не легче. 31 июля 1943 года Василий Титович Сахранов снова поднимал Илы ночью при нелетной погоде. Он испытал в ту ночь пять машин, но шестую посадить не смог и погиб вместе с нею. По законам военного времени заводская газета «Сталинец» опубликовала некролог, в котором не называлось место и вид деятельности Сахранова. «В ночь на 31 июля, при исполнении служебных обязанностей, погиб Василий Титович Сахранов. Преданный сын нашей партии, товарищ Сахранов прошел яркий путь от простого пастушенка до руководителя группы, работавшего на сдаче сложных агрегатов нашей промышленности…».

Беда не приходит одна. Меньше чем через неделю, тоже ночью, в трудных погодных условиях не смог вывести машину из пике еще один летчик – Павел Чурилин. Обоих похоронили недалеко от аэродрома на Смышляевском кладбище.

Новым начальником заводской ЛИС назначили Николая Николаевича Иноземцева, которого в отряде звали Ник-Ник. Все знали, что у этого у этого высокорослого человека здоровье было неважное. Хронический гастрит, недолеченный туберкулез, боли в позвоночнике. Пять раз по состоянию здоровья его отчисляли из Военно-Воздушных сил, но каждый раз он просил оставить его в строю, и ему шли навстречу: все-таки более 25 лет стажа, а опытных летчиков так не хватало. Николай Николаевич мечтал после войны уехать вместе с женой на Украину и пожить на берегу Днепра. Не пришлось. Он погиб в небе над заводским аэродромом, и опять в нелетную погоду.

Сотрудник заводской многотиражки Иван Рахилло так писал об этом в своих воспоминаниях. «В то воскресное утро над аэродромом неподвижно висели густые мрачные облака. Облачность – десять баллов. При такой видимости в воздухе разрешается быть лишь одному самолету. Иноземцев и вылетел на разведку погоды. Не зная об этом, соседний завод, по трагическому совпадению, выпустил в воздух начальника своей летно-испытательной станции Созинова.

В воздухе два летчика, два старых друга. Один из них летит по большому кругу, а второй, сокращая полет и срезая по косой аэродром, мчатся в облаках навстречу. И вот в сырой клубящейся мгле они увидели друг друга и, чтобы разминуться, взяли штурвал на себя. Оба. Им не хватило одной роковой секунды, чтобы разойтись».

Трудна и опасна работа заводских испытателей. Сознавая это, бывший летчик-испытатель, начальник объединенного заводского аэродрома Павел Шустов, который подчинялся непосредственно наркомату авиационной промышленности, многое сделал, чтобы улучшить быт испытателей. Для летчиков рядом с ЛИС была построена жаркая баня. Под насмешки заводского начальства Шустов завел на аэродроме даже коров. Организовал покосы травы на аэродромном поле. Сено шло на корм скоту. У летчиков всегда были свои молочные продукты, хороший буфет.

До конца войны заводские испытатели передали на фронт 27 истребителей МиГ-3, 11863 штурмовика Ил-2 и 4996 штурмовиков Ил-10. Это был их вклад в победу над фашистами.

А после войны заводской аэродром давал путевку в небо бомбардировщикам Ту-2, истребителям МиГ-9, МиГ-15, МиГ-17, бомбардировщикам Ил-28 и Ту-16. Почти все оборонные заводы Безымянки держали здесь свои собственные самолеты, которые возили срочные грузы со всех концов страны. На заводском аэродроме приземлялись самолеты с крупными партийными и советскими руководителями. Сюда часто прилетал Главный конструктор первых ракетно-космических систем С.П.Королев, сюда прилетали все первые космонавты, в том числе и Юрий Гагарин. Заводской аэродром верой и правдой служит Самаре и всей нашей стране по настоящее время.

(Продолжение книги здесь:)

Первые публикации темы здесь:

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 1)

Огромная территория к Востоку от Самары, на которой ныне располагаются предприятия и жилые массивы Безымянки, в начале прошлого века практически пустовала. Местность здесь была ровная, с небольшими перелесками. За свое плоское строение она получила у жителей Самары название «Подъ», по аналогии с той части русской печи, на которой пекли подовый хлеб. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 2)

Первые дни войны В полдень 22 июня 1941 года Советское правительство по радио известило страну о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз. На всех заводах Куйбышева прошли митинги с призывами дать опор врагу и увеличить выпуск военной продукции. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 3)

Самые тяжелые дни Враг все ближе подступал к столице. 15 октября 1941 года Государственный комитет обороны в Москве принял трудное историческое решение. Вот оно дословно: >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 4)

Смежники В дни, когда на эвакуированных в Куйбышев заводах № 18 и № 1 шла сборка первых самолетов Ил-2, на моторостроительном заводе № 24 уже испытывали несколько двигателей к новым штурмовикам. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 5)

Как создавался Ил-2 О живучести самолетов Ил-2 сложены легенды. На одном из вернувшихся из боя штурмовиков авиакорпуса генерала Н.П.Каманина механики насчитали более 500 пробоин. После ремонта самолет снова ушел в бой. Пришло время подробнее рассказать о том, как создавался и что представлял из себя легендарный штурмовик Ил-2. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 6)

Штурмовик Ил-10 Самолеты Ил-2 всю войну были эффективным оружием для борьбы с танками и другой немецкой военной техникой. В 1943 году в дополнение к ним КБ Ильюшина разработало еще более мощный и совершенный самолет Ил-10. Это был тяжелый штурмовик — цельнометаллический бронированный моноплан, воплотивший в себе все лучшие качества самолета Ил-2. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 7)

Испытатели Свою первую продукцию — самолеты Ил-2 и МиГ-3 безымянские авиастроители отправляли на фронт сначала в разобранном виде, по железной дороге. Это было дорого и долго, но другого выхода не было: у авиационных заводов № 1 и № 18 аэродром существовал только в проекте. Его начали строить лишь весной 1942 года, и рождался он в трудных условиях. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 8)

Подшипники для танков Во время первого воздушного налета на Москву 22 июля 1941 года множество немецких «зажигалок» упало на главный корпус 1-го государственного подшипникового завода, а также на кузнечный цех, цех точных подшипников, компрессорную и склад лесоматериалов. Ночные налеты стали регулярными и в конце июля было принято решение об эвакуации завода в восточные районы страны. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 9)

По законам военного времени 26 декабря 1941 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР. В нем говорилось, что рабочие и служащие военных предприятий объявлялись на период войны мобилизованными и отвечали за дисциплину труда по законам военного времени. Самовольный уход с работы квалифицировался как дезертирство и карался тюремным заключением на срок от 5 до 8 лет. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 10)

Вести с фронта Письма с фронта. Как их ждали, как радовались им, знает лишь поколение, пережившее войну. Почтальоны, разносившие почту, хорошо отличали «живые» письма от «казенных» — похоронок, и радовались «живым» вместе с их получателями. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 11)

Чай из тарелки Именно так, в тарелках, подавали чай в столовой №1 завода имени Сталина осенью 1944 года. А что делать? Рабочие требуют чая, а посуды нет… >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 12)

*Быт рабочей Безымянки Семьи эвакуированных из Москвы работников авиазавода № 1 из-за отсутствия свободного жилья сначала размещали по всему Куйбышеву и даже в пригородных районах. Очень многие семьи эвакуированных жили в Доме промышленности и Доме сельского хозяйства.

* «Второй фронт» >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 13)

Помощь освобожденным районам Для куйбышевцев Сталинград был не просто город на Волге. Его защищали более 500 воинских частей и подразделений, сформированных под Куйбышевом. Куйбышевская область далеко не одна оказывала помощь освобожденным территориям страны. Но она раньше других начала восстановление разрушенного фашистами народного хозяйства. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 14)

* Авиационный институт Все безымянские предприятия Авиапрома испытывали острый недостаток инженерных кадров. В Куйбышевской области до войны действовало 8 вузов и 35 техникумов, но среди них не было ни одного учебного заведения авиационного профиля.

* В нашем клубе заводском В первые месяцы войны работникам Безымянки было не до развлечений. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 15)

«Говорит Москва» На девятый день войны, 1 июля 1941 года Совнарком СССР принял решение о строительстве близ Куйбышева новой сверхмощной радиостанции. Новая строительная площадка под Куйбышевом была найдена в рекордно короткие сроки — на шестнадцатый день после выхода правительственного постановления. В августе у села Ново-Семейкино Красноярского района начались земляные работы. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 16)

В Фонд обороны Знаменитая телеграмма Сталина безымянским авиастроителям: «Самолеты Ил-2 нужны нашей Красной Армии как воздух, как хлеб. Требую, чтобы выпускали побольше Ил-ов» всколыхнула не только Безымянку, но и всю Куйбышевскую область. В губернии начался сбор средств на строительство боевых машин. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 17)

На мирные рельсы День Победы не был неожиданным для трудовой Безымянки. Все знали, все чувствовали, что войне скоро придет конец, не знали только когда. И не думали, что это может случиться так скоро. Но вот 8 мая по радио пришло известие о подписании акта о капитуляции Германии. А 9 мая по всей стране прокатилось долгожданное известие об окончании войны. Радости не было предела. Люди плакали, обнимались, целовались, пели. >>>

Безымянка без грифа «Секретно» (часть 18. Финал)

Жизнь без войны Даже в условиях послевоенной разрухи, продолжающегося голода и всеобщей дороговизны лето 1945 года было счастливейшим временем для всей страны. Возвращались полные сил и желания работать фронтовики. На выпуск гражданской продукции переходила промышленность. На полях созревал неплохой по тому времени урожай. >>>

Самара today