«Внезапно Джеймс Бонд понял, что устал. Он всегда прислушивался к тому, что подсказывало естество, и доверял ему. Инстинкт помогал избежать пресыщения и предупреждал моменты, когда острота восприятия притупляется и растет риск наделать ошибок».

«К трем часам ночи запах табачного дыма и пота становится невыносимым. Нервное напряжение игроков — тугой клубок алчности, страха и сосредоточенности — достигает предела; в свои права вступают чувства, эмоции выходят из-под контроля. Внезапно Джеймс Бонд понял, что устал. Он всегда прислушивался к тому, что подсказывало естество, и доверял ему. Инстинкт помогал избежать пресыщения и предупреждал моменты, когда острота восприятия притупляется и растет риск наделать ошибок».

Так начинается роман «Казино «Рояль», который отставной помощник директора секретной службы британских ВМФ Ян Флеминг написал в 1953 году. Впоследствии главный герой этой книги и ее многочисленных продолжений Джеймс Бонд стал иконой мирового масскульта, одним из главных киногероев всех времен. И продолжил свою кинематографическую жизнь даже после того, как были экранизированы все романы и даже крохотные рассказы Флеминга о Бонде (кажется, только «Раритет Гильденбранда» так и не был воплощен в целлулоиде, очевидно из-за громоздкого названия). Однако первой книге цикла фатально не повезло. «Казино «Рояль» так и не заняло свое место в официальной бондовской фильмографии. Правда, в 1954 году в телесериале «Высшая точка!» появился эпизод по мотивам книги (но там Бонд кощунственно трансформировался в американского шпиона и отзывался на имя Джимми), а в 1967 году роман силами аж пяти режиссеров (среди которых были ни много ни мало Джон Хьюстон и Вэл Гэст) был превращен в разудалый пародийный капустник с участием Питера Селлерса, Орсона Уэллса, Вуди Аллена, Урсулы Андресс, Жан-Поля Бельмондо и прочих знаменитостей. Но до канона всему этому было далеко. И вот теперь новая страница в истории агента 007 началась, как и полагается, с истоков. «Казино «Рояль» — первое дело Бонда, своего рода предыстория ко всей последующей истории (в самом начале фильма он даже еще не является обладателем «лицензии на убийство», что, впрочем, ему совершенно не мешает).

Как бы ни сложилась судьба «Казино «Рояль» в прокате (у нас фильм режиссера Мартина Кэмпбелла выходит одновременно с остальным миром, так что кассовые итоги первого уикенда станут известны только в понедельник), мужество создателей картины заслуживает самых искренних аплодисментов. Ибо за все время существования бондианы никто еще не осмелился обращаться с традициями настолько радикально. Дело не только в мелочах, вроде того, что впервые за всю историю сериала песня, звучащая на вступительных титрах, не соименна с фильмом — композиция Криса Корнелла, известного по проектам Soundgarden и Audioslave, называется «Ты знаешь мое имя». Самое главное — изменился весь настрой серии, вроде бы затверженный раз и навсегда. Вместо щекочущего нервы путешествия суперагента по всему свету — именно что служба, которая и опасна, и трудна по-настоящему. Вместо опереточных злодеев-мегаманьяков, планирующих операции не меньшего масштаба, как похищение всего золотого запаса США или завоевания Луны, почти комических в своем негодяйстве «докторов Зло», у которых весьма органично смотрится на коленях пушистый персидский котик, — вполне трагический Ле Шиффр (прекрасный датский актер Мадс Микельсен, известный у нас по трилогии о «Пушере»), плачущий кровавыми слезами астматик, организовавший в Черногории масштабный карточный турнир не по злобе душевной, но исключительно чтобы раздать долги международным террористам. Вместо почти что балаганного насилия и головокружительных трюков, вроде использования футляра для контрабаса в качестве горных саней или умопомрачительных кульбитов на крыле летящего самолета, — настоящее, нешуточное насилие, лишенное особенной балетной грации, но по-спецназовски действенное: головой в умывальник, нож в брюхо, пуля в коленную чашечку. Кажется, никогда в фильмах о Бонде не было так мало трюковых сцен — и при этом так много крови. Даже привычное бондовское обращение с женщинами, кажется, раз и навсегда определенное принципом «пришел, увидел, победил», сменяется едва ли не подлинными чувствами к казначейше мисс Веспер (Ева Грин) и весьма убедительно сыгранной рефлексией.

Но главное — сам Бонд. Он сменил личину уже в шестой раз, и, пожалуй, никогда выбор актера на эту роль не был столь спорным. Рассматривалось почти две сотни кандидатов (среди которых были Клайв Оуэн, Эван Макгрегор, Хью Джекман, Эрик Бана, Жерар Батлер и даже индийская суперзвезда нового поколения Хритик Рошан), но новым Бондом стал в результате британец Дэниэл Крейг. Фанаты сериала устроили ему заранее настоящую травлю — в Интернете появлялись гневные отповеди, смысл которых сводился к классической фразе «ой, не похож, ой, халтура!», и даже целые сайты с названиями вроде «Крейгнебонд.ком». Фанов можно понять — уж больно отличается Крейг от привычного бондовского образа (даже если сделать поправку на то, что он по сюжету находится только в самом начале своей биографии), но, с другой стороны, угодить на всех невозможно — даже безупречнейший агент 007 на все времена Шон Коннори был в свое время воспринят в штыки самим Яном Флемингом, называвшим его «сопящим водителем грузовика». Крейг действительно лишен аристократического лоска и напоминает скорее не аристократа от шпионажа, а заглавного героя широко известного в узких кругах криминального сериала «Спец». И нули, обозначающие его полномочия убивать, проскальзывают в крейговских невозможно голубых глазах задолго до того, как он официально получит лицензию.

Но это не страшно. Самое главное — что по воле провидения вместо очередной шумной, буффонной (и, признаться, весьма утомившей) вампуки мы получили на выходе просто очень хороший, серьезный и мудрый фильм, напоминающий скорее о последних изводах шпионского жанра (вроде «Идентификации Борна»), а иногда и о нашем «Мертвом сезоне». С отличными актерскими работами и по-настоящему остроумными диалогами. Способный не только взболтать, подобно шейкеру, эмоции, но и по-настоящему тронуть. Раньше Бонд при всем его лоске этого не мог. Да и не пытался.

Тем более что за минуту до финальных титров герой Крейга на самом деле осознает, кто он такой. И начинает звучать классическая мелодия Джона Барри — кажется, чуть не впервые за весь фильм. И раздаются наконец слова, которые так долго все ждали: «Меня зовут Бонд. Джеймс Бонд». Все только начинается.

Станислав Ф. РОСТОЦКИЙ

N°212

17 ноября 2006

Время новостей