Норвежская группа A-ha выступила в спорткомплексе «Олимпийский». Неоромантики с двадцатилетним стажем продемонстрировали российской аудитории, что поп-музыка может быть аристократичной. Публика в свою очередь доказала, что поп-концерт может превратиться в настоящий светский салон.

На концерте побывала МАЙЯ Ъ-СТРАВИНСКАЯ.

Если судить по клипам и записям группы, трудно представить, что исполнители нежных сомнамбулических и поэтому однообразных мелодий способны собирать стадионы. Но тем не менее весь «Олимпийский» был забит под завязку. A-ha продала 30 млн дисков и попала в Книгу рекордов Гиннесса с потрясающей цифрой: в 1991 году в Рио 196 тыс. человек купили билеты на ее концерт. В Москве можно было ожидать аншлага. Впрочем, объяснить его сложно.

Из концерта A-ha мог бы получиться ностальгический вечер, ведь самые преданные поклонники помнят изысканный голос Мортена Харкета еще с восьмидесятых. Но по возрасту собравшихся, по плакатам, которые растягивали фанаты в танцевальном партере, было понятно, что публика пришла на концерт не из архивного, а из самого что ни на есть живого интереса. Ни радикализма в текстах, ни танцевальных ритмов, ни модной уличной стилистики – всего того, что привлекает толпы молодых зрителей на стадионы, у A-ha нет. Но есть нечто, чем не могут похвастаться другие коллеги вне зависимости от возраста.

Дело в том, что карьера группы A-ha как будто бы и не строится на хитах. Значительно продуктивнее работает концепция: соединение нордического духа, лирических мелодий и музыки, сработанная с ювелирной тщательностью. Это есть и в песне «Take On Me», памятной по клипу-мультфильму-комиксу, и в относительно свежей «Minor Earth, Major Sky» с роликом на любовно-космическую тематику. Судя по «битку» в «Олимпийском», изысканная рафинированная поп-музыка A-ha, выдержанная, словно двадцатилетний коньяк, способна привлечь не только потребителя продуктов категории luxury, но и самую массовую аудиторию. Спустя 22 года после старта проекта автор большинства мелодий A-ha Пол Воктор остается одним из лучших композиторов в поп-индустрии, а вокал диапазоном в пять октав все еще остается сокрушительным оружием вечно молодого Мортена Харкета.

Считается, что после своего возвращения в высшую лигу поп-музыки в начале 2000-х A-ha движется по направлению к более роковому саунду, а большие площадки, такие как «Олимпийский», это ощущение лишь подчеркивают – место требует более «аренного» звучания даже от убежденных лириков. Но даже в этой «жесткой» атмосфере голос Мортена Харкета звучал с той же пионерской искренностью, с которой музыкант начал свою карьеру в 80-х.

На видеоэкране крупные планы музыкантов были обработаны скромными видеоэффектами, но для дальних рядов картинка выглядела вполне по-эстетски. Даже однообразность не удавалось поставить A-ha в вину. Публика на эту учтивость, прилежность и сдержанность реагировала соответствующим образом. Поклонники A-ha подпевали «Summer Moved On», «Take On Me» и прочим шлягерам не фальшивя, толпа музыкальных фанатов выглядела обществом. Концерт больше напоминал разросшийся до стадионных размеров светский салон, в котором реплики произносятся именно в то самое мгновение, когда необходимо.

На приятие многотысячного общества музыканты реагировали сдержанно и скромно, как и подобает джентльменам. Рок-н-ролльного драйва на концерте A-ha не ощущалось, да и вряд ли он был уместен. Публика была довольна музыкантами, да и собой в не меньшей степени. Про таких обычно говорят: «Ах, какие приятные молодые люди!» Если не заглядывать в паспорта с датой рождения, к этому решительно нечего добавить.

ГАЗЕТА КОММЕРСАНТЪ № 211/П (№ 3542) от 13.11.2006, ПН

КОММЕРСАНТЪ