Девушки охотятся за мужчинами – пока есть за кем
Бейрут – город ночных клубов, но ночная жизнь в эти дни особенная, и не только из-за лихорадочного напряжения чувств, обостренных летней войной. К восьми часам вечера появляются молодые женщины группками по пять-шесть человек, бросающие многозначительные взгляды абсолютно на всех проходящих мужчин.
В барах женщины танцуют часами, часто на стойке бара, и восхищенному взору присутствующих открываются ноги, талии, обнаженные плечи и едва прикрытая грудь.
Профессор социологии Американского университета в Бейруте Самир Халаф сказал, что подобная сцена шокировала его американских коллег. «Они были прямо-таки поражены, – говорит он. – И это Ливан, это Ближний Восток?! – повторяли они. Они говорили обо всех этих пупках, об откровенных позах этих полуобнаженных тел и не могли остановиться. Здесь это видно повсюду, это сочетание потребительских интересов, постмодернизма и женского соперничества».
На несколько недель дважды в год, после Рамадана и перед Рождеством, тысячи ливанских молодых мужчин, работающих за границей, возвращаются домой – и сразу сталкиваются с принятой здесь манерой демонстрации женских прелестей, одной из самых агрессивных в мире. Состоятельные молодые женщины целыми неделями прихорашиваются и строят планы, чтобы за короткое время успеть показать себя во всей красе максимальному количеству мужчин. Суровый месяц Рамадан закончился неделю назад.
Высокий уровень безработицы в стране заставляет молодых людей устремляться в поисках работы за границу, иногда в западные страны вроде Франции и Канады, но в основном в Объединенные Арабские Эмираты, Саудовскую Аравию и другие нефтяные государства Персидского залива. Женщины, которых сдерживают семейные запреты, обычно остаются дома.
«Демографическая ситуация по-настоящему тревожна, – говорит профессор Халаф. – Для выпускников университетов нет работы, а когда юноши уезжают, соотношение полов делается просто катастрофическим. Сейчас оно почти пять к одному: на каждого молодого человека приходится пять девушек. Когда мужчины в возрасте моих сыновей возвращаются в Ливан, девушки на них буквально набрасываются, и с этим ничего нельзя поделать».
Мужчин, которые возвращаются при деньгах и в хорошем настроении, такой прием не может не радовать.
«В Дохе это совершенно невозможно, потому что в Заливе нельзя заговорить с женщиной, – рассказывает 35-летний Висам Хамдан, вернувшийся из Катара, где он управляет сетью салонов-парикмахерских. – А ливанские девушки очень дружелюбные. Я надеюсь встретить много девушек, а потом выберу одну их них».
На днях 27-летняя Роула Халлак ходила по барам восточного пригорода Бейрута в компании шести вдумчиво одетых и накрашенных подружек.
«Я никого не высматриваю, но вот она – да, и она тоже, – сказала Халлак, показывая на двух девушек, которые захихикали и отказались назвать свои имена. – Таким способом очень трудно найти действительно стоящего парня, но мужчин в Бейруте в это время года так много… Ты ходишь по барам, смотришь и всегда надеешься на чудо».
По мнению профессора Халафа, ливанские христиане уезжали из страны по экономическим причинам еще со времен Оттоманской империи. Однако, когда экономический кризис в стране усугубился, исход охватил молодых людей из всех религиозных и социально-экономических групп и даже коснулся небольшой, но постоянно растущей части женщин.
В последние два десятилетия Персидский залив стал экономическим магнитом, и его притяжение сделалось только сильнее после месячной войны этим летом между Израилем и отрядами «Хизбаллах» на территории Ливана. При том что политическая ситуация остается крайне неопределенной, инвестиции и рабочие места продолжают сокращаться, что усугубляет гендерную диспропорцию.
Для молодых женщин умение модно одеваться превратилось в настоящий конкурс нарядов, а в ресторанах и магазинах часто можно увидеть, как девушки соревнуются «кто кого переглядит», особенно, как говорят они сами, если одну из девушек сопровождает привлекательный ливанский мужчина.
Бейрутский психолог Карин Язбек говорит, что тема недостатка доступных мужчин постоянно возникает в ее беседах с молодыми женщинами, пережившими депрессию или наркозависимость.
«В моей практике основная проблема, которая обнаруживается у многих молодых девушек, – это невозможность найти кого-то, с кем можно встречаться и за кого можно выйти замуж, – говорит Язбек. – Среди студенток проблема не столь остра, но после окончания института все меняется, потому что мужчины начинают искать работу вне Ливана».
«Общественное давление на молодых девушек огромно, – продолжает Язбек. – Все больше и больше внимания уделяется тому, чтобы быть красивой и нравиться. Конкуренция очень жесткая, нужно обязательно соответствовать стандартам, поэтому все, и бедные, и богатые, прибегают к пластическим операциям. Гуляя по некоторым районам Бейрута, можно обнаружить, что там почти у всех девушек одинаковые маленькие изящные носики».
Все согласны в том, что главный приз – внимание кого-нибудь из приехавших на каникулы соотечественников.
«Те парни, которые остались в Ливане, все дураки! – восклицает 19-летняя Найири Калайджан, которая вместе с тремя подругами курсирует по барам на Монот-стрит в центральной части Бейрута.
«Мы для них слишком хороши, – продолжает она. – Те, кто остался в Ливане, просто ограниченные, они хотят обязательно девственницу. Мне начинает казаться, что мужчины, которые остаются в Ливане, лишены амбиций в своей работе, иначе непонятно, почему они все еще здесь?»
Картин Зойпф
03 ноября 2006
***
