Как ничем не примечательного интеллигента характеризуют арестованного Николая Завадского (преподавателя Университета физкультуры имени Лесгафта) его коллеги по работе. Ничего предосудительного не могут сказать о своем знакомце и «коллеги по цеху» другого арестанта – петербургского антиквара Максима Шепеля. Между тем, за последние два дня эти два человека по количеству упоминаний в прессе вряд ли уступают самым знаменитым ньюс-мейкерам. Ведь оба они подозреваются в причастности к «краже века». Один как продавец краденого, другой – как звено цепочки сбыта.

Преподаватель истории войдет в историю?

В госуниверситете физической культуры имени Лесгафта сейчас немноголюдно. Только редкие абитуриенты да должники, разыскивающие экзаменаторов. Кафедра истории, преподавателем которой числится 54-летний Николай Генрихович Завадский, полным составом в отпуске, но только он один из преподавателей «отдыхает» не по своей воле и далеко не на курорте…Интерес журналистов к персоне Николая Завадского в вузе восприняли с некоторым недоумением – чем это так прославился пожилой историк? О его задержании до появления в стенах вуза журналиста практически никто не знал, в последний раз его видели в пятницу. Волновался ли он или, может, был чем-то расстроен, никто рассказать не может – близко с ним никто особенно не общался. В отделе кадров одна из сотрудниц призналась корреспонденту «Фонтанки», что видела знакомую фамилию в газете, но не придала этому значения, раньше она слышала о смерти его супруги.

Сотрудники ректората знают его как человека интеллигентного, мягкого, но в то же время инициативного и энергичного. Вредных привычек за ним не наблюдалось. Говорят, что он якобы работал или сотрудничал еще и в музыкальной школе по соседству, и как-то даже просил ВУЗ чем-нибудь этой школе помочь. Однако ни в самой школе, ни в расположенном неподалеку музыкальном колледже он в сотрудниках не числится.

В академии физкультуры Завадский-старший работает с 1974 года, прошел путь от рабочего технического отдела до преподавателя. Знаком с музейной работой — был картотетчиком Артиллерийского музея, переплетчиком, заведующим музеем при кафедре истории. Кандидат исторических наук, обучался в докторантуре Республиканского гуманитарного института при СПбГУ. Руководство ГУФК им. Лесгафта на официальном уровне характеризовало преподавательскую работу Завадского положительно, дисциплинарных претензий к нему никогда не было. В последние годы он преподавал физкультурникам историю по совместительству, поэтому в ректорате и в отделе кадров близко его не знали. Теперь в академии мрачно шутят: скромный историк имеет все шансы войти во всемирную историю ограблений. Вот уж воистину – «личность в истории»!

Местом паломничества стала в эти дни и квартира семьи Завадских на Каменноостровском проспекте. Правда, соседи говорят, что Завадский-старший там уже несколько месяцев не живет, предоставив жилплощадь сыну с невесткой. Повышенное внимание милиции и прессы к обычной питерской семье жильцов дома шокирует: многие из них знали и Ларису Завадскую, и ее мужа, и их сына Колю. «Спокойные, приветливые люди, богатства особого у них не было и нет», — рассказывают соседи. Да и какое может быть богатство, если жили они в коммуналке! Уж, наверное, если бы разбогатели «на народном добре», то в первую очередь обзавелись бы отдельной жилплощадью…

Между тем, следствие пока твердо стоит на своей позиции, считая, что доказательств причастности Завадских к краже из Эрмитажа достаточно, по крайней мере, для их задержания. Напомним, что Завадский-старший подозревается в сбыте музейных ценностей: обнаружено порядка ста залоговых квитанций на его имя, по которым в ломбарды могли сдаваться в том числе и похищенные из Эрмитажа предметы. Личность Завадского-младшего вызывает вопросы в связи с его работой в музее и, как кажется, внезапным увольнением. Да и нынешняя его деятельность в качестве таможенного брокера требует проверки. Однако в правоохранительных органах подчеркивают, что торопиться с выводами и «клеймить» семью не стоит.

«Фонтанке» стали известны подробности задержания Завадского-старшего. Говорят, что для него это стало полной неожиданностью, и в первое время он даже не понимал, что ему полагается защита и т.д. Николай Генрихович согласился сотрудничать со следствием и признал свою вину – но только в том, что носил некие предметы искусства в ломбарды рядом с домом – на Петроградской стороне и в центре города – в районе Владимирского проспекта. Вещи якобы приносила и просила продать его жена. При этом она говорила мужу, что ее, в свою очередь, об услуге попросили знакомые ей люди. О том, что это музейные ценности Николай Завадский якобы даже не догадывался, хотя он и не дилетант в искусстве. Сам он в хранилище никогда не был, но порой помогал супруге перекатывать тележки с вещами по Эрмитажу – у жены были проблемы со здоровьем. Деньги за сданные вещи он отдавал Ларисе, полагая, что она передает их знакомым, возможно, оставляя какие-то небольшие «комиссионные». Никакого умысла на расхищение коллекции у него и в помине не было! «Если бы он был с кем-то в сговоре, разве он стал бы сдавать вещи на свой паспорт, да еще и рядом с домом?» — удивляется защита Завадского-старшего. Не менее удивлен адвокат и позицией прокуратуры, которая обосновала необходимость ареста задержанного тем, что он может скрыться и что преступление вызвало большой общественный резонанс: если бы он хотел скрыться, то давно бы это сделал. Про своего сына Николай Генрихович говорит, что тот и вовсе ни в чем не виноват и даже не знал о «деловых» отношениях родителей.

Ловушка для антиквара

Петербургский коллекционер Максим Шепель, также задержанный правоохранительными органами, вошел в число членов ассоциации антикваров северной столицы не так давно. И до сих пор к нему со стороны коллег «по цеху» претензий не было. Да и в ассоциацию, говорят, «с улицы» не попадают…

Сегодня антиквара можно было увидеть в зале Куйбышевского суда, где прокуратура ходатайствовала об аресте коллекционера как участника цепочки сбыта, по крайней мере, одной похищенной из Эрмитажа вещи. «Возражаю!» — робко ответил он на вопрос дежурной судьи о том, что он думает по этому поводу. А на вопрос «в связи с чем, кроме вполне объяснимого вашего нежелания сидеть в тюрьме?» — не знал, что и сказать. Потом все же ответил, что он «человек спокойный», что «плохо себя чувствует». «Это все?» — несколько раз спрашивала его судья. «Еще я… готов сотрудничать со следствием», — привел как последний аргумент Шепель. Потом слово взял адвокат подозреваемого. «Шепель, вы согласны с тем, в чем подозревает вас прокуратура?» — спросил он подзащитного. «Да…я покупал какой-то потир, но я не знал, что это краденый…», — пояснил антиквар. После этих слов адвокат попытался обратить внимание судьи на «сырую», по его мнению, доказательную базу применяемых к его подзащитному подозрений. «Вся его вина заключается в том, что он купил в магазине – заметьте, не на барахолке, а в магазине! – вещь, отвез ее в другой город и продал. А ведь Николай Завадский говорил, что сдал в магазин на проспекте Ленина, 13, около пятидесяти предметов! В таком случае надо задерживать и арестовывать всех, кто купил в этом магазине эти предметы. Это абсурд!». «Оценка достоверности подозрений не входит в юрисдикцию суда при избрании меры пресечения подозреваемому», — выйдя из совещательной комнаты, развеяла судья главный довод защиты. Тяжелое состояние здоровья Шепеля не получило документального подтверждения. Свою роль сыграло и отсутствие у него постоянного места работы.

В ассоциации антикваров Санкт-Петербурга задержание и арест Максима Шепеля предпочитают не комментировать – разобраться в ситуации должны правоохранительные органы. В телефонном разговоре с корреспондентом «Фонтанки» президент ассоциации Александр Горбунов озвучил позицию петербургских антикваров по отношению к происходящему: «Как руководство ассоциации, так и ее отдельные члены готовы к всестороннему сотрудничеству с правоохранительными органами. Прилагаются все силы к тому, чтобы вернуть в Эрмитаж похищенные вещи, если они вдруг обнаружатся в коллекциях членов ассоциации, причем на абсолютно безвозмездной основе. Ситуацию осложняет отпускной период, со многими антикварами просто не связаться. Находящиеся в городе члены ассоциации провели ревизию своих коллекций, сверившись со списком предметов, находящимся на сайте Эрмитажа». Президент ассоциации антикваров отметил, что коллекционеры могут и не знать, что приобретают краденые предметы, — принадлежность к музейным коллекциям на них фактически никак не отмечена. «Нормальному антиквару связываться с темными вещами в голову не придет», — заявил Александр Горбунов. По его словам, оперативники, работающие по делу, предельно корректны – к некоторым членам ассоциации они приходили с обоснованными обысками, но «тотальной зачистки» не было.

Слова антикваров не расходятся с делом: похищенные из Эрмитажа предметы продолжают возвращаться. На сегодняшний день их уже девять. Последним пока стала иконка с изображением Серафима Саровского, переданная сегодня в Росохранкультуру московским коллекционером.

Фонтанка.ру

07/08/2006 18:20

Фонтанка.ру