23 апреля 1564 года в Стратфорде-на-Эйвоне родился, а спустя ровно 52 года, 23 апреля 1616 года, там же умер Уильям Шекспир – самая мощная и самая загадочная фигура в мировой литературе.

Официальная биография Шекспира гласит, что он родился в семье перчаточника, 26 апреля был крещен в церкви Святой троицы, учился в грамматической школе, где освоил, как минимум, английский, древнегреческий языки и латынь, женился в восемнадцать лет на уроженке того же города, Энн Хетеуэй, бывшей на восемь лет старше жениха. Между 1585 и 1587 годами Шекспир покинул Стратфорд и перебрался в Лондон, где вскоре мы обнаруживаем его актером театра «Глобус» – впрочем, актером малозначительным, да и сам театр в ту пору отнюдь не считался вместилищем муз, а скорее развлечением для простонародья, вроде петушиных боев – было бы большой ошибкой переносить значимость нынешнего статуса актера и драматурга на XVI век, когда социальные акценты были расставлены совсем иначе. Тем не менее, Шекспир, очевидно, своим положением дорожил и держался за него. Его творчество как автора пьес было весьма насыщенным, и тридцать семь написанных им произведений для сцены интересны прежде всего тем, что абсолютно не поддаются временной девальвации – по прошествии веков они все так же уверенно завораживают зрителей, в той же мере манят режиссеров и служат традиционным соблазном для актеров: не сыграв Гамлета, ни один большой артист не может удовлетвориться своей сценической судьбой. Что-то есть в его вещах бесспорно магическое, что не подвластно ни времени, ни пространству, поскольку география распространения шекспировского творчества всеохватна и не оставляет на глобусе – настоящем, а не лондонском театрике – ни одного белого пятна.

   Поэтическое наследие Шекспира обладает точно теми же странностями, что и его драматургия: вместо того, чтобы стать обветшалым раритетом, интересным лишь для историков литературы, его сонеты остаются совершенно живыми и действуют, словно бы над ними не пронеслись бесчисленные года. Это поразительно, но даже в русских переводах Маршака, которые трудно назвать безупречными, они сохраняют не только пульсирующую мысль, остающуюся неиссякаемо интересной, но и острую эмоцию, задевающую и захватывающую читателя.

   Конечно, столь непостижимый феномен не мог не привлечь внимание исследователей. Первая посылка – что-то непросто с этим жалким перчаточником, не получившим даже высшего образования, не выезжавшим из Англии мелким актеришкой. Уж больно он силен и неувядаем. Да полно, он ли это, гений на все времена? Тем более что, как следует из документальных свидетельств, Шекспир отличался еще и незаурядной деловитостью, сумев приумножить то имущество, которым владел, в результате чего стал прямо-таки состоятельным человеком. Согласно же традиции, поэт должен быть нищ и гол, иначе это не поэт – какие ж тут своевременные взимания долгов и прочие совершенно непоэтические акции? Из такого рода сомнений, а также в результате скудости дошедшей до потомков достоверной информации – просто в силу очень уж давней давности лет, – возник целый веер легенд, приписывающий авторство текстов Шекспира людям, кажущимся исследователям более достойными кандидатами на пост поэта и драматурга номер один.

   Каждая из версий имеет под собой довольно складное обоснование, а, кроме того, искреннюю веру автора теории в свою правоту. Некоторые из гадателей о драматурге прибегают прямо к магическим пассам, пытаясь раскрыть «тайну Шекспира». Например, оказывается, что если из определенного издания пьес вырезать портрет автора и посмотреть через образовавшуюся дырку на следующую страницу, из видимого текста станет ясно, что издатели книги, «братья Уильям, граф Пембрук, и Филип, граф Монтгомери, лорды» являются на самом деле авторами книги. Почему же надо вдруг вырезать портрет? Это неоспоримо выводится из манипуляций с предпосланным портрету на шмутцтитуле обращением к читателю, точнее, с его переводом на русский, в данном случае, язык – фраза, звучащая так:

   «Эта фигура, которая здесь на твое обозрение помещена,

   Она для благородного Шекспира вырезана…» – то есть вырезана гравером, – приобретает вид:

   «Это (или она) для того, чтобы благородного Шекспира вырезали…»

   Понятно, что с помощью подобного шаманства в тексте можно вычитать буквально что угодно. И вычитывают. Авторами сочинений Шекспира уже побывали граф Оксфорд, граф Дерби, лорд Хансдон, Генри Ризли, граф Саутгемптон, Френсис Бэкон, Кристофер Марло и даже королева Елизавета и король Яков.

   Понятно, приверженцам аристократии обидно, что какой-то вполне низкого происхождения малозначительный персонаж не только создал совершенно бессмертные пьесы, но и располагал словарным запасом в двадцать тысяч слов, в то время как лексикон современного образованного англичанина не превышает пяти. Ясное дело, хотелось бы видеть на месте короля драматургии и царя поэзии кого-то поярче, потитулованней. Тут действительно пустишься на раскладывание пасьянса из текста и ворожения над портретом: что это у него вроде маски на лице, а пуговицы камзола не совпадают с петлями.

   В принципе, положа руку на сердце, ни одну из существующих и продолжающих возникать версий в борьбе «стратфордианцев» и «нестратфордианцев» (то есть сторонников авторства Шекспира и противников такового) нельзя отрицать начисто. Невозможно исключить, что человек, рожденный в Стратфорде, вовсе и не был автором текстов на все времена. Как невозможно не допускать, что все же был им. Любопытно, что шекспироведы советской школы все были ярыми стратфордианцами, что вполне естественно: именно их чрезвычайно грело плебейское происхождение Шекспира, и они даже успешно вычитывали из его текстов едва ли не призывы к пролетарской революции – ну, впрочем, на это рука была набита прочно…

   Вообще же все эти литературоведческие страсти более или менее безразличны нормальному читателю и зрителю: пьесы остаются захватывающими, а сонеты – чарующими, совершенно безотносительно к тому, по праву ли стоит имя на титульном листе книги или на театральной программке. И, вероятно, покуда масштаб фигуры Шекспира остается неперекрытым – а это все еще так, хотя попыток делалось множество, – лучше последовать просьбе, выраженной в эпитафии на его могиле, написанной, по слухам, им самим, и «не тревожить его прах», а просто любить, ценить и наслаждаться.

Ведущая рубрики «Люди во времени»

Влада ЛЯЛИНСКАЯ

N- 16/2006 24.04 — 30.04

"Русская Германия"