(НИ). На минувшей неделе у парижских дворников и экспертов страховых компаний было необычно много работы. Дважды – в пятницу и воскресенье – одним приходилось ликвидировать, а другим – оценивать последствия происходивших накануне беспорядков, которыми сопровождались массовые демонстрации протеста студентов против введения «договора первого найма» – нового вида трудового контракта для молодежи, вызвавшего волну недовольства во французском обществе. Оба раза события разворачивались по сходному сценарию.

Беспорядки вспыхивали сначала в конечных пунктах движения колонн, а затем перемещались в район Сорбонны – самого известного из парижских университетов, который для многих до сих пор остается символом событий мая 1968 года, основательно встряхнувших старую буржуазную Европу и даже заставивших говорить о «студенческой революции».

Воскресным утром на парижском бульваре Сен-Мишель, главной артерии знаменитого Латинского квартала, что на левом берегу Сены, было много не только дворников и полицейских, но и разнообразных зевак. Среди групп молодежи – куртки, бесформенные штаны, кроссовки, рюкзачки за плечами – возрастом и одеждой выделялись жильцы близлежащих домов, охотно готовые поделиться ностальгическими воспоминаниями о безвозвратно ушедшей собственной молодости.

– Ну конечно, я хорошо помню весну 1968-го, хотя и прошло почти четыре десятка лет. – Буржуазного вида дама в норковом полушубке (нынешний март в Париже выдался необычно прохладным), вышедшая прогулять своего йоркширского терьера, мило улыбается в ответ на просьбу поделиться воспоминаниями. – Мне кажется, тогда все было намного серьезнее, решительнее и романтичнее. Баррикады, схватки с фликами-полицейскими – и одновременно песни, цветы, make love, not war, – выговаривает она со смешным акцентом. – В общем, какая-то философия, возвышенное стремление изменить к лучшему весь мир. А теперь… – Дама в задумчивости пожимает плечами, оглядывается на стоящих поблизости молодых людей.

– Да, мне не до философствований, – охотно вступает в беседу парень, назвавшийся Антуаном. – Через год закончу учебу, надо на работу устраиваться, а мне суют «договор первого найма»: поработай пару лет, а там мы посмотрим – оставить тебя или выгнать на улицу. Меня такая перспектива не устраивает. Не знаю, как это в 68-м году было, а у нас сейчас цели конкретные.

Разговор то оживляется, то затихает, машут метлами дворники, настырные журналисты со своими камерами, фотоаппаратами, диктофонами перемещаются от одной группы к другой, задают вопросы, делают пометки в блокнотах… Обычное воскресное утро в Париже.

Совсем иной была здесь обстановка в субботу вечером, когда несколько сотен молодых людей, в основном студенты парижских вузов, собрались на Буль-Миш (так называют бульвар Сен-Мишель с того самого 1968-го) и прямо на проезжей части устроили сидячую акцию протеста. Но скоро просто так сидеть надоело, и манифестанты перешли к более активным действиям: привязали длинный трос к ограждающему подступы к зданию Сорбонны металлическому барьеру двухметровой высоты (он был установлен после того, как в четверг по соседству с университетом развернулось настоящее уличное сражение между манифестантами и стражами порядка) и попытались разрушить ограду. Часть барьера рухнула, манифестанты ринулись к пролому, одновременно запылал полицейский фургон, в который чья-то меткая рука запустила бутылку с зажигательной смесью. Полицейские и жандармы продемонстрировали завидную выучку: струя водомета сбила пламя с фургона, мощные струи, выпущенные из других водяных пушек, отбросили манифестантов от пролома в барьере, который республиканские гвардейцы уже загородили своими телами. Отступив и перегруппировавшись, студенты принялись выкрикивать антиправительственные лозунги и распевать революционные песни, а гвардейцы, дождавшись подкреплений, перешли в контрнаступление и окончательно оттеснили манифестантов, которые вскоре после полуночи рассеялись в узких улочках Латинского квартала.

Перед этим беспорядки в течение нескольких часов происходили в районе площади Насьон в восточной части Парижа. Здесь сначала стали забрасывать полицейских камнями и бутылками, а затем принялись громить все, что попало под руку. Постепенно стражам порядка удалось отловить большую часть погромщиков, а оставшиеся сами разбежались. В «сухом остатке» этих происшествий – 167 задержанных, 52 пострадавших, в том числе 18 манифестантов. Ущерб, который, согласно полицейским сводкам, причинен городу, оказался не слишком велик: разбиты витрины десяти магазинов, сожжены три и повреждены два автомобиля, расколоты стеклянные павильоны двух автобусных остановок и две уличные телефонные кабины, сожжен один газетный киоск, поврежден светофор. Помимо Парижа, беспорядки произошли в субботу в Марселе, где группа молодых анархистов пыталась поджечь дверь в здании городской мэрии, Лилле, Гренобле, Клермон-Ферране и некоторых других городах.

Впрочем, важнее беспорядков размах манифестаций, прошедших в субботу по всей стране и собравших, по разным оценкам, от 500 тыс. до полутора миллионов человек. Эти акции стали самыми крупными за те примерно полтора месяца, на протяжении которых молодежные и профсоюзные организации выступают против «договора первого найма». Согласно опросам общественного мнения, недовольство новым видом трудового контракта разделяют 68% французов.

Власти призывают к диалогу и говорят о возможности улучшения «договора первого найма» в результате общественной дискуссии, молодежные и профсоюзные организации выдвигают ультиматум: «молодежный контракт» должен быть отменен, и баста. Перед началом субботних манифестаций в руководстве Национального студенческого союза Франции заявили: «Или правительство отменит нововведение уже сегодня, или ему придется сделать это на будущей неделе, потому что мы снова, и в еще большем количестве, выйдем на улицы». В свою очередь, профсоюзы грозят властям всеобщей забастовкой, если требование об отмене «молодежного контракта» не будет выполнено.

АНДРЕЙ ДАНИЛИН, Париж

20.03.06

понедельник

«Новые Известия»