Татьяна Тотьмянина и Максим Маринин выиграли для российской сборной третью золотую медаль. Из двадцати спортивных пар, участвовавших в олимпийском турнире, они оказались единственными, кто не допустил ни одной ошибки, что в этом виде фигурного катания случается редко. На пресс-конференции Максим пошутил, что спрячет ценную награду куда-нибудь подальше – потому как накануне Игр увидел по ТВ ряд репортажей, где рассказывалось о том, как обворовывали олимпийских чемпионов и призеров. Но подержать золотой кругляш корреспонденту «Новых Известий» все-таки дал. Какой же он оказался тяжелый…

– Таня, Максим, говорят, момент олимпийского триумфа все переживают примерно одинаково. Вы вот медали свои из рук не выпускаете, плачете… Осознаете, что все эти слезы, пот, кровь, нагрузки нечеловеческие для вас уже позади?

М.М.: – Я был готов к тому, что все пройдет как сон. И сейчас, честное слово, испытываю странные чувства. Ты ждешь этого момента всю жизнь, а он проходит на одном дыхании. Теперь понимаешь, что самое приятное – это все-таки путь. А все думают: раз поднялся на вершину – значит, за ней только море и солнце. Но ведь с нее еще спуститься надо, а впереди еще гора… Будут теперь другие вершины, я надеюсь. А сейчас… Когда мы закончили программу, Таня ко мне подъехала и говорит: ты представляешь, это все! А я смотрю на нее и не могу в это поверить…

Т.Т.: – Я плакать не хотела, но так получилось. Столько ведь сил и здоровья отдано. Очень тронута жестом Максима, который поблагодарил меня, встав на колени и поцеловав руку.

– Показалось, что здесь, в Турине, во время выступлений больше нервничал именно Максим…

М.М.: – Я всегда больше нервничаю, чем Таня. И меня, честно говоря, давно удивляет ее уверенность и спокойствие. Получается, что я в какой-то степени был слабым звеном, хотя должно было бы быть наоборот. Но главное, что с нервами я справился, хотя весь день адреналин в крови покоя не давал, как молоко закипавшее… Все время надо было пену сдувать, чтобы оно раньше времени не вылилось.

– Удивило, что ваши главные соперники Шень Сюе и Чжао Хунбо, пропустившие весь сезон из-за тяжелой травмы партнера, все-таки вышли на лед?

Т.Т.: – Мы не верили, что китайцы пропустят этот турнир, потому что спортсмены такого уровня никогда не сдаются. Тем более у нас был подобный пример перед глазами. Накануне Олимпиады в Калгари Елена Валова, партнерша нашего тренера Олега Васильева, боролась с такой же травмой и вышла на лед за пару недель до старта. Причем одна нога у нее была в два раза тоньше другой – усохла. Но они благодаря своему опыту и характеру завоевали «серебро», поэтому мы не в коем случае не списывали Шень Сюе и Чжао Хунбо со счетов.

– Вы видели, как упала другая китайская фигуристка – Дань Чжан?

Т.Т.: – Я внутренне вздрогнула, потому что когда сама падаешь, можешь представить, как это больно и обидно. Они пошли на самый сложный на сегодняшний день в парном катании элемент – выброс в четыре оборота, считая, что только так могут обыграть нас. Это их выбор. Мое мнение: при новой системе судейства увлекаться подобным нет смысла. Большой прибавки в баллах это не даст, а вероятность получить травму достаточно высокая. Ребята еще достаточно легко отделались, раз смогли продолжить выступление и завоевать «серебро».

– Трудно катать «Ромео и Джульетту» (произвольный танец чемпионов. – «НИ»), если партнеры просто друзья?

М.М.: – Совсем нетрудно, потому что с новыми правилами не успеваешь создавать глубокие образы. Акцент делается на элементы, а лирики очень мало. На «чувства» остается от силы минута из четырех с половиной.

– Вы родились и выросли в разных городах (Татьяна в Перми, Максим в Волгограде. – «НИ»). Как нашли друг друга?

Т.Т.: – Мне было четырнадцать, и я приехала на свои последние, как предполагала, соревнования – занималась одиночным катанием, и особых перспектив у меня не было. Хотя безумно хотелось стать звездой! Мама рассказывает, как в четыре года я вставала перед зеркалом и говорила: «Чемпионка мира Татьяна Тотьмянина, Советский Союз!» На тех соревнованиях Наталья Павлова увидела меня и предложила попробовать покататься в паре с мальчиком, который уже переехал в Питер. Я подумала: ну, попробую…

М.М.: – У меня уже был небольшой опыт тренировок в паре, а Таня вообще ничего не умела. К тому же то, как Таня выглядела тогда и как выглядит сейчас, – две большие разницы. Помню, посмотрел на нее и тихонько сказал: «Ой!»

– Долго привыкали друг к другу?

Т.Т.: – Да… Не сразу все пошло, как надо. Мы очень много ругались и выясняли отношения.

М.М.: – Помнится, на нашем первом совместном сборе в Самаре разучивали тодесы (это когда партнер, держа за руку партнершу, крутит ее вокруг своей оси. – «НИ»). У Тани руки были слабенькие, и чтобы она не вылетела на другой конец катка, я сильно сжимал ей кисть. Но она думала, что я нарочно причиняю ей боль, и в отместку царапалась. А как тяжело и дорого было жить в чужом городе! За год до отъезда в Америку мы с Таней и ее мамой даже поселились в одной квартире. Так было и дешевле, и удобней: Танина мама готовила, убирала, стирала…

– Так кто победил в итоге?

М.М.: – У меня ведущим быть не получилось, хотя сопротивлялся долго. Я Овен по гороскопу, и желание быть лидером у меня в характере присутствует. Но в паре приходится выбирать. Иначе выйдет, как с лошадьми в одной упряжке: в разные стороны тянут, а воз не двигается. Я свои амбиции немного усмирил, занял определенную позицию для того, чтобы достичь максимального результата. А главный, не главный… Какая разница? Или ты партнеру доверяешь, или нет. Если нет – тогда не стоит работать. Я вот доверился, и все получилось.

Т.Т.: – Теперь практически не ссоримся – повзрослели, поумнели, научились прощать какие-то недостатки.

– Максим, все знают, как тяжело вы переживали, когда уронили Таню с поддержки на прошлогоднем турнире «Скейт Америка». У вас ведь психолог появился после того случая?

М.М.: – Да. Только недавно я освободился от чувства вины, которое мне, можно сказать, жить не давало. Я и сейчас работаю с психологом Еленой Дерябиной. Конечно, она не может меня всюду за руку водить. Тем более что живет в Москве, а я – в Чикаго. Но звоню ей часто, спрашиваю совета. Многие этого не поймут, наверное. Мол, крепкий, здоровый парень… Под метр девяносто вымахал… Должен быть сильным (вздыхает). Но, собственно, речь даже не о том падении. Просто у всех есть свои волнения, переживания, комплексы. Страх, короче. А это, как объясняет Дерябина, защитная реакция организма на неизвестность. Психолог помогает выйти из этого состояния. А Таня, кстати, надо отдать ей должное, ни разу меня за то падение не упрекнула.

Т.Т.: – Меня вообще больше всего в этой истории удивило то, что интерес к нашей паре возрос именно после случившегося, хотя на тот момент мы уже были чемпионами мира. После того как меня выписали из больницы, я в один день дала одиннадцать интервью американским журналистам!

– Почему вы уходите из любительского спорта так рано?

М.М.: – Хотим поберечь свое здоровье. Собственно, не мы одни. На днях случайно с Мишель Кван (знаменитая американская фигуристка. – «НИ») в олимпийской деревне пересеклись, тоже об этом поговорили, и наши мнения совпали. Всегда лучше уйти на пике. Будем кататься в профессионалах.

– Не жалко оставлять наше парное катание на растерзание китайцам? У нас же никого теперь, к сожалению, не осталось…

Т.Т.: – Очень сложный вопрос… Мы же тоже не вечны. А свято место пусто не бывает. Рано или поздно все равно кто-то придет.

ОКСАНА ТОНКАЧЕЕВА, Турин

15.02.06

среда

«Новые Известия»