Сами собой определились и темы нашей двухчасовой беседы: мы мало говорили о прошлом и старались заглянуть в будущее. Чрезвычайный министр рассказал, что нам ждать от природы в 2006 году, заметил, что наши граждане крайне беспечны, и рассказал, как обезопасить себя от нештатных ситуаций.

Российская газета: Специалисты Центра «Антистихия» МЧС как-то обмолвились, что на ближайшие три года есть очень неблагоприятный погодный прогноз. К чему готовиться? В год Собаки природа нас действительно покусает?

Сергей Шойгу: Специально к приходу в «Российскую газету» мы подготовили прогноз значимых природно-техногенных ЧС на 2006 год. Здесь указаны угрозы, имеющие высокую вероятность быть реализованными, с конкретным указанием региона. Читатели «РГ» смогут ознакомиться с ним первыми. Тут все очень конкретно указано, без всяких общих фраз.

Более того, такой же прогноз передан всем властям на местах, чтобы они принимали конкретные меры. Например, строит человек дом в паводкоопасной зоне в Ставропольском крае, его сносит: кто потом виноват? Или людям отводят землю в очень красивом месте, недалеко от Махачкалы: они живут, любуются природой, а потом начинается сход оползней. Кто за это будет отвечать? Или Самарская область, которая не относится к сейсмоопасным. При сбросах воды на Жигулевской ГЭС свыше 12 тысяч кубов в секунду происходит микровибрация, в результате начинают разваливаться дома. 122 дома сегодня имеют трещины и отклонения, а всего домов в опасной зоне там 309. Власти не бездействуют: в Тольятти ведутся берегоукрепительные работы. Мы отдаем вам этот прогноз, чтобы читатели были в курсе происходящего.

Что же касается погоды, то за последнее десятилетие на фоне малозаметного тренда к потеплению — примерно на два градуса — в два раза увеличилось по отношению к средним многолетним значениям количество опасных гидрометеорологических явлений. Тех, которые раньше повторялись лишь в 50-100 лет. Так что от природы можно ждать разных аномальных явлений. Будут сильные засухи и, как следствие, лесные пожары. Удивительно снежная зима сейчас в Якутии. Это значит — будут сильные паводки. Ленское наводнение чем отличается? Основная угроза при его возникновении — это наползание льда, когда образуются заторы. В 2001 году высота льда была до 2,5 метра. Такой лед идет как бритва, срезает дома с фундамента. Потом поднимается вода и прорывает эту ледовую «пробку». Это только здесь, в Москве сидя, кажется, что с ледовым затором легко справиться. А когда он длиной 68 километров, высотой несколько метров, когда лед до самого дна, то бомбить его очень и очень сложно. Вот и плывут потом несколько тысяч домов одновременно по реке… Поэтому мы уже в конце ноября 2005 года озаботились этой ситуацией и начали принимать меры.

РГ: А какие паводки ожидаются этой весной на Дальнем Востоке?

Шойгу: До конца 2006 года власти Хабаровского края будут очищать воду из Амура активированным углем, проводить мероприятия по очистке близлежащих территорий, так что опасаться не стоит. Работы ведутся, причем не только с нашей стороны. Я бы хотел развеять миф, возникший в некоторых СМИ: якобы китайцы, построив дамбу, будут претендовать на нашу территорию. Здесь все согласовано между нашими министерствами иностранных дел, с пограничниками. Дамба была необходима, чтобы чистая вода Уссури не соединилась с загрязненной водой Сунгари. В ноте и решении по ее строительству указано, что после прохождения пятна китайская сторона обязуется разобрать дамбу в самые короткие сроки.

РГ: Не изменится фарватер реки? Граница ведь идет по нему.

Шойгу: Мне бы не хотелось, чтобы страсти нагоняли по этому поводу. Что изменится с этой дамбой? Ничего! Мы подключили специалистов, которые дали свои заключения, что ничего не изменится.

РГ: С Хабаровском понятно. Что будет с Комсомольском-на-Амуре, с Амурском, Николаевском-на Амуре, ведь протяженность реки колоссальная?

Шойгу: Весь комплекс мер, который проводился в Хабаровске, один в один проводится по всему протяжению реки. То есть во всех городах — и в Хабаровске, и в Комсомольске-на-Амуре, и в Николаевске-на-Амуре — вода очищается специальным углем.

РГ: Есть расчеты, когда бензольное пятно подойдет к выходу из Амура в лиман? Это не будет падать на путинное время, когда будет проходить красная рыба? Ведь лиман — это главное нерестовое место.

Шойгу: Нет, в течение ближайшего месяца все должно пройти. Очищать в дальнейшем активированным углем надо лишь для безопасного прохождения паводка.

РГ: Есть такое ощущение, что, может быть, впервые за какую-то обозримую практику совместные действия ваших спасателей и руководства Хабаровского края привели к позитивному результату. Это так?

Шойгу: Да. Администрация края, руководство города Хабаровска, все службы, должен вам сказать, сработали блестяще. Другой вопрос: что делать дальше? Мы должны на всех реках, которые впадают не только, кстати сказать, со стороны Китая, установить очень жесткий экологический контроль, поставить хорошие экспресс-лаборатории, которые будут выдавать информацию ежедневно, постоянно контролировать ситуацию. Во-вторых, безусловно, надо подготовить соглашения с нашими соседями, в соответствии с которыми компенсация ущерба будет решаться автоматически. Как, например, с разливами нефти. Есть всемирная система, всем понятно, какая страховая компания компенсирует все работы по сбору нефти, платит за экологический ущерб и так далее. И ни у кого не возникает никаких вопросов. То же самое должно быть здесь. Это большая, серьезная, кропотливая работа МИДа, природоохранных ведомств, но она должна быть сделана. Иначе мы будем сталкиваться с этим раз за разом. Не приведи господи, но экологические ЧП, радиация — это такая штука, для которой нет ни таможни, ни границы.

РГ: В Москве есть «больной» вопрос, связанный со строительством. Строят много и зачастую бездумно. Из-за строительства соседнего здания наша редакция уже пострадала: дом пошел трещинами. Строят высотки, средства спасения из которых еще не придуманы. К тому же Москва, как известно, стоит на карстовых пещерах, воду выкачали, залили солевые растворы, отчего фундаменты начинают разваливаться.

Шойгу: Вы задели очень серьезную тему. До тех пор, пока у нас приоритетом будет прибыль, а не безопасность, мы это не остановим. Сегодня ведь как: одному не разрешат строить, а другому — с большим удовольствием. Что касается высоток, то во время пожара они представляют собой серьезную опасность. Ничего нового пока не придумали в части эвакуации. Но ведь и сами граждане не помогают спасателям. Мы лучше балкон застеклим, пожарную лесенку срежем, запасной выход заварим. При этом пожарный надзор не имеет права заходить в квартиры с проверками, а на предприятия инспектор может приходить не чаще одного раза в два года. Вы задели такую тему, по которой, я думаю, нам надо будет в ближайшее время провести конференцию. Собрать всех, кто занимается вопросами безопасности в Москве: строительства, эксплуатации, прокладки коммуникаций, метрополитеном, обеспечением водой. Я думаю, что на будущий год мы такую конференцию обязательно проведем, чтобы, с одной стороны, оценить риски и громко сказать о них, а с другой — чтобы выработать комплекс мер по их минимизации.

Безопасность начинается с себя

Шойгу: Вы знаете, чем отличаются крупные чрезвычайные ситуации? Они имеют свойство перерастать из природных в техногенные и получаются природно-техногенные. А потом, как следствие, могут быть и социальные. Если не оказывать помощь, то люди выходят на улицу, начинаются несанкционированные митинги.

РГ: В прошлом году МЧС презентовало Атлас катастроф. Есть ли в России объект, в котором вы полностью уверены, что он не взорвется, не утонет, не обрушится, не прорвется и не обвалится?

Шойгу: Обсуждая тему безопасности, можно подумать, что в нашей стране просто жить невозможно. На самом деле это совершенно не так. Наша страна намного чище, чем многие другие страны. Или возьмите наводнения. Посмотрите, что творится в Европе, какая катастрофа разразилась в американском Новом Орлеане! А красота в России какая! Наш Байкал — куда там шведским фьордам!

РГ: Кстати, о Байкале. У нас недавно была большая публикация, на совет экспертов мы приглашали специалистов из МПР и экологов. Последние очень возбуждены известием о возможном строительстве вдоль Байкала нефтепровода. МЧС участвует в строительстве трубопровода?

Шойгу: Я вам коротко отвечу на этот вопрос. 26 декабря президент России был в Академии МЧС и поставил перед нами такую задачу: внимательно все изучить, проследить, чтобы были приняты все меры безопасности. Мы подключаемся к обеспечению безопасности этого проекта.

РГ: Вы говорите, что в Красноярске красивые места. Между тем сейчас там 21 градус мороза и очень высокая влажность. Жители города так и говорят: построили каскад водохранилищ, от повышенной влажности страдают прежде всего сердечники. Насколько учитывается при таком строительстве мнение вашего ведомства? Ведь эти самые рукотворные вещи потом становятся причиной техногенных катастроф и природных изменений.

Шойгу: Давайте мы с вами порассуждаем на эту тему таким образом. Вы можете назвать сферу деятельности, которую нельзя привязать к чрезвычайке? Я думаю, не можете.

РГ: Игра в шахматы…

Шойгу: А если шахматы сделаны из дерева, которое спилено в радиоактивной загрязненной зоне? Что касается Красноярска, то эта проблема давняя — еще с советских времен. С постройкой ГЭС количество пасмурных дней в году в этой зоне увеличилось в 12 раз. Это следствие вмешательства человека в природу. Естественно, мы принимаем участие в экспертизе. Просто знайте, что при строительстве любого предприятия ущерб все равно будет — природе, экологии, человеку. Думаете, за границей иначе? Все то же самое, просто они очистили, например, газ настолько, что не видно, как он выходит из трубы. И мы, россияне, приезжаем туда, видим, что трубы не дымят, и восхищаемся.

РГ: Ну а что можно сделать? В Карелии десятилетиями длится застарелая ЧС — Надвоицкий алюминиевый завод. Там люди лет тридцать болеют флюорозом, причем этот диагноз ставят даже новорожденным. А владелец завода — олигарх — не хочет тратиться на дорогостоящие заглушки, лечение больных людей. Ваше ведомство действует достаточно эффективно, когда что-то случается. А застарелыми ЧС кто должен заниматься?

Шойгу: Этими проблемами должен заниматься Росприроднадзор. Они должны приехать в Карелию и закрыть этот завод, лишить владельца лицензии. Законы сегодня это позволяют. В 2004 году за грубые нарушения лицензионных условий и требований при осуществлении деятельности по эксплуатации взрывоопасных и химически опасных производств была аннулирована лицензия у ООО «Красноярские волокна». И именно на этом предприятии, в силу его повышенной опасности, МЧС в феврале 2005 года были проведены учения по ликвидации ЧС с угрозой выброса АХОВ.

РГ: Каждый год на Северном Кавказе гибнут альпинисты. Будет ли МЧС добиваться ограничений на использование турмаршрутов?

Шойгу: Нужно, чтобы альпинисты, лыжники, туристы в обязательном порядке имели при себе поисковые маячки, чтобы можно было быстро определить место нахождения. Кроме того, мы будем добиваться обязательного введения прохождения через контрольные посты. Чтобы пришли и сказали: наша группа идет по такому-то маршруту, выходит в такое-то время. На посту будут сидеть наши специалисты, которые скажут: вам на этот маршрут требуется неделя, выход на связь каждые сутки в 18 часов, контрольный срок возврата тогда-то. Вот и все, спокойного отдыха.

РГ: Еще два вопроса от наших читателей. Людмила Пащенко из станицы Саратовская Краснодарского края говорит, что ее подворье постоянно затапливается. Вторая читательница ссылается на публикацию «РГ» «Затерянные в лесу» о бедственном положении кубанских подтопленцев. Там речь шла в том числе и о ее семье. Зимой они жили в полузаброшенном детском лагере. Людей переселили, но новое жилье, как они сами говорят, напоминает собачьи будки. К примеру, под ее домом просел фундамент, строение дало крен. Люди помнят, как вы восстанавливали дома после наводнения в Якутии, и спрашивают совета: куда им обращаться?

Шойгу: Давайте на эту тему поговорим нормально, без ажиотажа. Что делает в таких случаях, допустим, швейцарский гражданин? Он приходит к местным властям и говорит: «Я хочу купить землю под строительство дома». Ему отвечают, что вот здесь строить можно, а вот здесь нельзя, опасно. А если что случится, то отвечать будет тот, кто продал эту землю. Начинается строительство. Гражданин приглашает страховую компанию, страхует свое жилье и живет себе спокойно. У него просел фундамент, страховщики пришли к строителям. Те либо заплатят, либо отремонтируют, да еще и моральный ущерб оплатят. Что у нас? Россиянин смотрит: ага, место хорошее, строю тут. Но не страхует: а зачем, какой смысл деньги тратить? Либо местные власти ему выделяют место, не сориентировавшись с возможными угрозами. И дальше, если что-то происходит, он пишет вам, а вы говорите мне: мол, что это МЧС мер не принимает? Но почему мы с вами, как налогоплательщики, должны заботиться о человеке, если он сам о себе элементарно не позаботился? Хоть один из пунктов бы выполнил, страховался бы или получил от местных властей подтверждение, что это безопасная зона. Ведь если руководитель региона подпишет разрешение на застройку, он и будет отвечать, а все ваши проблемы будут разрешены. Я очень хочу, чтобы люди отвечали за свои поступки. Чтобы наступил момент, когда человек, ставя подпись и давая разрешение на строительство или ликвидацию каких-то систем безопасности, точно знал, что в случае чего он за это ответит. Знаете, что происходит в Новороссийске? Под городом есть водохранилище. Рядом — орошаемые земли. Раньше пускали воду и она шла по каналам. Сейчас хозяина у дамбы нет. А мэрия отвела участки под строительство индивидуального жилья. Следовательно, кто должен за это отвечать? Конечно, тот, кто дал землю, но в любом случае это должно проходить через механизм страхования. Если что-то случилось, то страховщик должен найти через суд, кто за это ответит. Мы по этому цивилизованному пути даже еще не стартовали. Это то, о чем я многократно говорю, — надо воспитывать в себе ответственность за собственные жизни, имущество. Давайте все-таки начнем прививать людям элементарную культуру собственной безопасности.

РГ: Бывали случаи, когда вы помогали людям, а они были недовольны?

Шойгу: На юге построили 36 тысяч домов. И были несколько жалобщиков, которые говорили: «А что вы мне квартиру не даете? Почему мне дом не строите?» — «Но тебя же не затопило!» — «А я в этом виноват?!» В Ленске был случай. Президент поехал туда после наводнения, встречался с населением. Подходит к нему женщина в роскошной норковой шубе и бриллиантах и говорит: «Владимир Владимирович, все бутафория. Ничего тут никто не построил. Это вам замазывают глаза. Мой дом затопило, и мне никто ничего не компенсировал». Проверили ее адрес: действительно, дом стоит в зоне затопления. Президент дает мне поручение разобраться. Это же позор для нас, что мы не учли пострадавшего человека! Выясняется, что квартира была на третьем этаже, а затопило первых полтора этажа. Мало того, квартира принадлежала ее родителям, а она сама жила в Мирном и никакого отношения к этому наводнению и компенсациям не имела. Мы начинаем искать эту «домовладелицу», и выясняется, что она при прошлом наводнении получила жилищный сертификат в городе Иркутске, продала там квартиру, приехала назад и опять прописалась. Зачем, в ожидании нового наводнения?

РГ: Вы сказали о культуре безопасности. А не хотите издавать не только прогнозы и рекомендации для ведомств, но и простые обучающие книги для обычных граждан?

Шойгу: Знаете, издаем очень много. Мы приступили к созданию системы оповещения и информирования населения всей страны. Этот проект включен в федеральную целевую программу. Мы хотим в местах массового пребывания людей — в метрополитене, вокзалах, аэропортах, учебных заведениях, супергипермаркетах — поставить экраны и на них размещать нашу информацию.

РГ: Как вы оцениваете умение россиян спасать? Не ваших сотрудников, а простых людей? Ведь важно, чтобы не только ваши пришли на помощь, но и те, кто случайно оказался рядом, умели бы действовать. Россияне умеют спасать и вести себя в чрезвычайных ситуациях?

Шойгу: Наверное, нет. Для этого мы и создаем эту систему.

РГ: Не проявляют ли особый интерес к вашей работе и прогнозам страховые организации?

Шойгу: На сегодняшний день идет рассмотрение закона. Речь идет о законе страхования ответственности перед третьими лицами при эксплуатации. Есть предприятие. Вокруг него стоит забор. Владелец предприятия должен застраховать свою ответственность на случай нештатной ситуации перед теми людьми, которые живут за забором. Им будет выплачивать компенсацию страховая компания, и мы хотим сделать это обязательным.

РГ: Сейчас разрабатывается доктрина по безопасному дорожному движению. Каково участие в этом МЧС России?

Шойгу: Проблема, действительно, очень серьезная. С нашей стороны мы считаем необходимым обеспечить поддержку в рамках закона об ОСАГО тех служб и формирований, которые сегодня реагируют на ДТП. Масштабы этой работы очень большие: к примеру, в первом полугодии 2005 года к ликвидации последствий ДТП в России привлекались 325 тысяч сотрудников МЧС. Благодаря их усилиям было спасено несколько тысяч человек. Мы считаем, что такая поддержка возможна в нескольких формах. Одной из них может стать финансирование расходов на создание постов аварийно-спасательных сил на наиболее загруженных автомагистралях и в местах с повышенной аварийностью за счет средств, получаемых страховщиками от ОСАГО, а также оснащение этих постов необходимым аварийно-спасательным инструментом и снаряжением. Другой формой поддержки могла бы стать компенсация страховщиками расходов аварийно-спасательных служб при их реагировании на ДТП. Такие предложения уже направлены в правительство Российской Федерации для внесения соответствующих изменений в закон об ОСАГО.

Пятнадцать лет без перерыва

РГ: МЧС сейчас вошло в «пятерку» лучших служб мира. Как и кем принимаются решения?

Шойгу: Это оценка экспертов ООН. А два года назад мы получили натовский доклад о деятельности европейских стран-членов НАТО при наводнении в Европе. Там оценивали все страны по очереди. В конце фраза: «На сегодняшний день лучшей чрезвычайной службой в Европе является российская». Какие критерии по выбору лучших? Количество спасенных жизней, проведенных операций, количество спасателей международного класса. У нас 170 спасателей международного класса, аттестацию «международника» дает уже отдельная комиссия из специалистов разных стран.

РГ: За 15 лет пройден большой путь — от Российского корпуса спасателей до Министерства РФ по чрезвычайным ситуациям. Начинали вы с десятком единомышленников, а сколько сейчас сотрудников в МЧС, сколько техники? Какой ущерб был предотвращен в этом году?

Шойгу: МЧС сегодня — это многофункциональная система, эффективно обеспечивающая безопасность населения нашей страны. Основу ее составляют поисково-спасательные формирования, войска гражданской обороны, государственные противопожарная служба и инспекция по маломерным судам. Сегодня в МЧС России чуть больше 121 тысячи человек, которые содержатся за счет средств федерального бюджета. Имеющейся у нас техники вполне достаточно, чтобы оперативно и качественно реагировать на чрезвычайные ситуации: ее количество исчисляется десятками тысяч. Другое дело: сейчас нужна более современная техника и более функциональная по своим возможностям. Что касается предотвращенного ущерба, то в 2005 году усилиями сотрудников МЧС было сохранено материальных ценностей на сумму свыше 21 миллиарда рублей.

РГ: МЧС России открыло свои постоянные представительства при Евросоюзе и НАТО, что будет способствовать продвижению российских инициатив по созданию так называемого международного агентства по чрезвычайным ситуациям — МАЧС. Какие планы и задачи ставит перед собой министерство по участию в создании международных структур по предотвращению и ликвидации последствий глобальных катастроф? Насколько Россия готова финансировать наше присутствие в таких проектах?

Шойгу: Евросоюзу мы предлагаем поэтапно создать Европейский центр борьбы с катастрофами (ЕЦБК). Такой центр мог бы вполне стать стратегическим звеном в создании МАЧС. Ведь опыт показывает, что от одобрения идеи (а идея и концепция МАЧС встречены с интересом в мире) до ее создания необходимо пройти путь через эксперименты и «пилотные» проекты.

Первым этапом создания ЕЦБК стала договоренность о практическом сотрудничестве стран ЕС и тех стран, которые не входят в Евросоюз, а также реализация проекта евроэскадрильи для реагирования на крупные ЧС и пожары. Сейчас ясно, что ЕС заинтересован в высокотехнологичных возможностях российского МЧС и мы готовы их предоставить оперативно и с учетом международных стандартов. Думаю, что в 2006 году такие действия будут отработаны на учениях этой эскадрильи. Одновременно планируем подготовить соглашение о включении авиационных технологий МЧС в состав объединенных сил Евросоюза.

Теперь о финансировании. Тот факт, что представители МЧС содержатся за счет госбюджета России, говорит о многом: это и ответственность, это и реальное продвижение к цели — вклад в общеевропейскую безопасность.

Кроме того, силы ЕС с российским участием ставят своей целью не только защиту населения на европейском континенте. Еще одна важная цель — помощь «третьим» странам, а также совместная работа под эгидой ООН против глобальных катастроф.

РГ: Если будет создано ЕвроМЧС, то останется ли Америка в стороне? США традиционно отказываются от помощи, но изменила ли катастрофа в Новом Орлеане их точку зрения? Сотрудничаете ли вы с их Федеральным агентством?

Шойгу: Создание ЕвроМЧС — всего лишь этап, отвечающий мировым тенденциям. На этом направлении Россия и США действуют вместе. Цунами в ЮВА и землетрясение в Пакистане только подтверждают этот тезис: там мы многократно подставляли плечо друг другу и так будет, уверен, впредь. Катастрофа в Новом Орлеане, конечно, изменила многие взгляды, и не только США. Да, уже в ходе ликвидации ее последствий самолеты МЧС с российской гуманитарной помощью садились на авиабазе Литл-Рок. Так что перестройка произошла уже в ходе борьбы с новоорлеанской катастрофой. С ФЕМА мы сотрудничали в последние годы достаточно плодотворно, а общие проблемы только усиливают наше стремление друг к другу. Сейчас мы подготовили совместный план на 2006-2008 годы в области расширения сотрудничества между МЧС России и ФЕМА, а также другими структурами США в целях взаимопомощи и совместных действий.

РГ: Сотрудник противопожарной службы из Перми спрашивает, как будет происходить дальнейшая передача федеральных пожарных на местный бюджет и не пострадает ли от этого эффективность противопожарной службы?

Шойгу: Можем его порадовать. Ничего мы на местный уровень передавать не будем. В первом квартале 2006 года мы внесли уже все поправки в 122-й закон. И эта функция будет федеральная.

РГ: Какие ваши дальнейшие планы, куда поведете министерство?

Шойгу: У нас есть хорошие большие планы. Мы много строим, много делаем, много создаем. Хотим завершить создание Центра робототехники, хотим в этом году закончить испытания беспилотных аппаратов. Начали производство морских катеров. И на сегодняшний день на Рыбинском заводе создали лучший, на наш взгляд, катер «Мангуст». Мы испытывали его на Байкале, на Черном море, в планах — Северное море, Балтика, Дальний Восток, Каспий. Представляете, при волнении моря в три метра мы шли со скоростью 42 узла! В этом году начинаем строить национальный центр управления в кризисных ситуациях. Я этим проектом увлечен очень сильно, уже видел эскизы. Считаю архиважной программу «ОКСИОН» — оповещения и информирования населения в местах массового пребывания. Хотим оптимизировать систему нашего образования, из двух академий сделать одну. Еще выше поднять качество работы. Да много у нас еще всяких дел.

РГ: Да это еще три раза по пятнадцать лет! У вас в МЧС есть отличный тост: «Чтобы мы были всегда и чтобы при этом никому не нужны!» А что лично вы ждете от наступившего года?

Шойгу: Отпуска! Мне его уже подписали. И я улетаю в тайгу. С нетерпением жду этого момента.

РГ: А вы будете там знать, если что-то случится?

Шойгу: Не волнуйтесь. Сводка приходит каждое утро в шесть часов независимо от того, где я нахожусь. Это не работа, это образ жизни.

Прогноз

Глава МЧС России открывает серию «Деловых завтраков» 2006 года

В РЯЗАНСКОЙ ОБЛАСТИ обнаружены бесхозные газопроводы — 1825 километров. Наш корреспондент Михаил Осин сторожит потенциально опасные объекты и пытается найти их хозяев…

В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ 49 процентов лифтов давно отработали свой нормативный срок. В этом году прогнозируется увеличение количества аварий в лифтовом хозяйстве. Наш корреспондент Юрий Звягин вместе с чиновниками из мэрии вошел вчера в лифт…

В ТОЛЬЯТТИ регистрируются микросейсмические колебания. В зоне потенциальной угрозы находятся 309 домов, признаки разрушения, трещины, деформация и крен уже заметны на еще 122 домах. Наш корреспондент Андрей Имуков находится на месте возможного ЧП…

В КРАСНОДАРСКОМ КРАЕ бесконтрольно застраивают лавиноопасные и селевые зоны. Наш корреспондент Татьяна Павловская отправилась в гости к бесстрашным домовладельцам…

В ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ этой весной ожидается сильный паводок. Вместе со специалистами МЧС наш корреспондент Ирина Штырман навестила тех, чьи дома попадают в паводковую зону…

«Российская газета» №1 (3967), 11.01.06