Новый год — это коллективное помешательство. Даже если человек весь год жил уединенной жизнью благородного мыслителя, в конце декабря он становится инфузорией, вливается в беснующуюся толпу, ищет подарки, готовит застолье и, доходя до ручки, призывает к себе на порог Деда Мороза. Неужели рациональное мышление человека третьего тысячелетия все так же беспомощно перед дремучими мифологемами древности? Но если последним усилием воли стряхнуть с себя новогодне-рождественское оцепенение и вернуть разуму толику въедливости, то в наивных мифологемах можно уловить дыхание нашего сложного и противоречивого времени.

В Манчестерском университете проведена реставрация внешнего облика святого Николая, останки которого были вывезены из Малой Азии крестоносцами и хранятся в Италии. Именно святой Николай Угодник стал прообразом Санта-Клауса. До этого компьютерная технология реставрации была опробована на самом знаменитом древнеегипетском фараоне Рамзесе II, что, впрочем, ни в малейшей степени не говорит о ее достоверности. Так вот, святой Николай оказался приземистым мужчиной с широкоскулым лицом, близко посаженными глазами, перебитым в драке носом, большими залысинами и шкиперской бородкой. Внешне он походил на беглого каторжника, но душа-то добрая.

   Для нас важно то, что восстановить историческую внешность русского Деда Мороза невозможно в принципе. Питать надежды на этот счет столь же нелепо, как тешить себя иллюзиями по поводу того, что когда-нибудь удастся прояснить многочисленные белые пятна отечественной истории. Наш Дед Мороз — такая же загадка, как княжна Тараканова, Лжедмитрий, банкир-большевик Парвус и первый космонавт Гагарин. Некоторые исследователи легкомысленно полагают, что Дед Мороз был призван на Русь вместе с варягами, но это такая глупость, что обсуждать не хочется. Все гораздо сложнее, ибо синтетический образ Деда Мороза вбирает в себя вековой метафизический порыв русской души одновременно к сонному покою и внезапному чуду. Дед Мороз — материализация русской мечты, образ отца и заступника. Западный Санта-Клаус в профессорских очочках, в кургузой курточке, в мятых брючонках, заправленных в высокие ботинки, будто он собирается на барбекю, вызывает фамильярное отношение, где можно уловить признаки сомнительных ценностей западной демократии. Санта-Клаус похож одновременно на Генри Киссинджера и Джорджа Сороса — оба те еще фрукты. Но наш могучий и брадатый, с лица необщим выраженьем, источающий, как колба с жидким азотом, клубы густого пара Дед Мороз вызывает столь дорогой всякому русскому трепет и почтение перед высшей властью. Слегка загримированного президента Ельцина вполне можно представить Дедом Морозом. Дар Деда Мороза приравнивается к тринадцатой зарплате, в нее, как в чудо, верит каждый русский.

   Теперь о Снегурочке. Почему рядом с Санта-Клаусом нет вступившей в пубертатный период особы? Если бы поблизости от такого типа находилось невинное создание, на ум сразу пришли бы Гумберт Гумберт и Лолита. Чувствуется в Клаусе дух растления, что-то сомнительное, нездоровое. Одиночество Санты подчеркивает индивидуализм западного мира, где человек человеку в лучшем случае партнер. Наш Дед Мороз в сопровождении Снегурочки — это подтверждение чистоты русской души и благоговения перед женщиной, которая составляет соль земли русской. Снегурочке рядом с Дедом Морозом не страшно и тепло. Важно подчеркнуть, что с медицинской точки зрения внешний вид Деда Мороза таков, что никаких подозрений о сексуальной дисфункции у него не возникает. А вот Санта-Клаус явно не гигант.

   Кстати, в кулуарах собрания Российской академии наук, которое состоялось на минувшей неделе, мне довелось ознакомиться с результатами еще неопубликованного исследования, проведенного нашими пытливыми учеными. Доказано, что новогодние дни являются тем периодом, когда молодые люди чаще всего лишаются невинности. Предметом дальнейших исследований должно стать выяснение причин расставания с целомудрием: то ли это подарок избраннику, то ли ожидание новогоднего чуда, то ли следствие первых неосторожных возлияний. Ученые думают. Хочется им пожелать не терять времени даром, ведь праздник недолог.

СЕРГЕЙ ЛЕСКОВ, «ИЗВЕСТИЯ» — СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ «ПРОФИЛЯ»

N48 (462) / Декабрь 2005

"Профиль"