В программе были самые знаменитые его песни. Среди них Mon Emouvant Amour, Etre и две песни о сезонах французской столицы: «Люблю Париж в мае» и «Париж в августе». Несмотря на то, что голос великого певца не всегда был слышен в последних рядах зала, столичная публика приняла Азнавура на «ура».

Шарль Азнавур — человек довольно незаурядный. На сцене он около 70 лет. В юности танцевал, потом играл в драматическом театре известного французского актера Жана Дасте, а в 1947 году вдруг запел на пару со своим другом Пьером Роше. С тех пор Азнавур записал множество сольных дисков, открыл студию грамзаписи во Франции и поучаствовал в политической и общественной жизни Республики Армения. По происхождению Шарль Азнавур — армянин, и его настоящее имя Шанур Варинаг Азнавурян. Но поскольку его дедушка и бабушка эмигрировали в Париж, то фамилию пришлось офранцузить.

Нельзя сказать, чтобы карьера Азнавура была так легка и безоблачна. Первые концерты в зале «Олимпия» разгромила критика — его ругали за слабый непоставленный голос, низкий рост, неброскость… Азнавур, может, и бросил бы это занятие, не попадись ему на пути Морис Шевалье, а следом и Эдит Пиаф, которая взяла его к себе в ученики.

Прославился Азнавур и как киноактер. Он сыграл у Жульена Дювивье, Андре Кайатта, Фолькера Шлендорфа, Клода Шаброля и Клода Лелуша, но настоящим прорывом стал фильм Франсуа Трюффо «Стреляйте в пианиста» — о переменчивости славы ресторанного музыканта. Однако творческий союз с мэтром «новой волны» на том и закончился. Как сказал Азнавур в беседе с журналистом «РГ»: «Трюффо звал меня потом в «Фаренгейт 451″, но продюсеры отказались заниматься этим проектом со мной в главной роли. Это были английские продюсеры, они не знали меня. Правда, после Трюффо предложил им Бельмондо, но они и ему отказали».

Пожалуй, нынешние концерты Азнавура в Кремле были ярким подтверждением того, насколько неровным может быть успех музыканта. Например, ожидалось, что зал оба вечера будет битком, однако, как ни странно, он был едва заполнен наполовину. Бронь на несколько первых рядов объяснялась возможным появлением важных персон вплоть до президента Путина и его супруги.

В программе концерта были самые лучшие и любимые песни. Среди них, например, Mon Emouvant Amour, Etre и две песни о сезонах французской столицы: «Люблю Париж в мае» и «Париж в августе».

Пел Азнавур бодро даже грустные песни. Казалось, что тембр его голоса совсем не изменился. Сложно было поверить, что низенький седовласый старик, который устало и трогательно после третьей песни тащит себе стульчик, может производить такие воодушевляющие звуки.

Однако не обошлось без проблем. Первое, что сильно бросалось в глаза, — так это качество звука. Точнее его отсутствие. Было ощущение, что Азнавур поет для первых рядов, а остальным вроде как слушать и не надо. Третья песня с участием двух бэк-вокалисток в платьях с блестками и вовсе приводила в уныние: казалось, будто Азнавур поет свою песню, а девушки — свою. Причем какую-то другую.

Композицию Une Vie D,amour Азнавур начал петь по-французски, а закончил по-русски («Вечная любовь»). Правда, ближе нам эта песня, чем после фильма «Тегеран-43», не стала. Слов было не разобрать, впрочем, за старания спасибо.

Второе отделение было лучше. Кроме вокала Азнавур на зависть нашим пенсионерам регулярно пускался в пляс, резво подпрыгивал, прохаживался вдоль сцены жеманной походкой, а однажды станцевал сам с собой медленный танец (попытайтесь это представить). Впечатление подпортил дуэт певца с собственной дочерью Катей, которая пела слабовато. В общем, Фрэнка и Нэнси Синатры не вышло. Тем не менее все минусы быстро забывались и прощались публикой. Надо все-таки отдавать отчет в том, что Шарлю Азнавуру 81 год. Что, хоть он и обещает приехать к нам в будущем с симфоническим оркестром, мода на завершение своей гастрольной деятельности распространяется сейчас и на более молодых, чем Азнавур, исполнителей (Джо Кокер, Фил Коллинз). Поэтому ему прощали все. А когда под финал он затянул знаменитые La Mamma и цыганскую «Две гитары», то все вообще повскакивали со своих мест, захлопали в ладоши и, если бы не вовремя подбежавшая дочка Катя, неминуемо завалили бы великого шансонье цветами.

Андрей Захарьев

Дата публикации 6 октября 2005 г.

«Российская газета»