В воскресенье вечером исполнением «Реквиема» Верди откроется Эдинбургский международный фестиваль – один из самых престижных исполнительских форумов мира. Рассказывает РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.

Среди европейских театральных фестивалей идет постоянная подковерная борьба за первенство. Вес Эдинбургского фестиваля обычно сравнивают с фестивалем в Авиньоне. Делают это, как правило, заочно, потому что очевидцу никогда бы не пришла в голову идея сопоставлять два фестиваля. Сравнивать можно разве что «Авиньон-офф» и эдинбургский «Фриндж» – безразмерные скопища приехавших на выставку-ярмарку малоформатных постановок, один – самый крупный во франкофонном мире, второй – в англоязычном. Что касается Festival d`Avignon и Edinburgh International Festival, то они, несмотря на совместное лидерство в международной табели о рангах, строятся на совершенно разных принципах.

Авиньонский фестиваль, во всяком случае в его нынешнем виде, все больше обретает черты авторского, кураторского проекта. Он посвящен собственно драмтеатру, и если вдруг его программа и клонится в сторону танца, музыки, новой драматургии или мультимедийных проектов, то лишь потому, что такой крен кажется актуальным нынешнему куратору фестиваля. Ровесник Авиньонского Эдинбургский (обоим скоро исполнится 60 лет) – из другой породы. Это так называемый городской фестиваль, какие устраивают во многих богатых городах мира и куда свозят для развлечения охочих до искусства горожан образцы разных жанров – тут вам и драма, и танец, и балет, и опера, и симфонические концерты. На таких фестивалях обычно не кипят споры о будущем театра, здесь не выявляются (и не имитируются, что в иных местах нередко происходит) «тенденции». Если в Авиньоне не без оснований считают, что «офф» отчасти паразитирует на славе «главного» фестиваля, то с Эдинбургским фестивалем – если иметь в виду престиж в профессиональной, а не в обывательской среде – дело обстоит с точностью до наоборот.

Скажем, ни один из кураторских фестов Европы давно не приглашает драматические спектакли Петера Штайна. Он, конечно, известный мастер, но сегодня совершенно неактуален. А в Эдинбург зовут и гордятся: к нам приехал наш любимый, Петер Штайн наш дорогой! Потому что зрители к нему привыкли. Сейчас господин Штайн представит в Эдинбурге мировую премьеру спектакля по пьесе шотландского драматурга Дэвида Хэрроуэра «Черная птица». Впервые увидит свет рампы в Эдинбурге пьеса «Молельня» другого шотландца – Шана Хана. Она посвящена донельзя актуальной сейчас в Великобритании теме межконфессиональных противоречий. Зрителей также ждет встреча с еще одним драматургом – всемирно известным ирландским классиком Джоном Сингом. «Друид-театр» с родины Синга покажет в Эдинбурге полное собрание его сочинений – все пьесы на одном фестивале.

Сказанное выше не означает, что спектакли появляются в Эдинбурге совсем уж с бухты-барахты. Иногда они связываются в маленькие циклы. Вот, например, из Японии приезжает труппа традиционного театра но с трагедией «Сумидагава». В Эдинбурге вспомнили, что Бенджамен Бриттен однажды видел в Токио эту пьесу о женщине, приходящей на место гибели своего сына, и под сильным впечатлением от но написал оперу «Река Керлю». К гастролям японцев фестиваль заказал новую постановку этой оперы, ее осуществит французский режиссер Оливье Пи. Вообще, появление японского спектакля – исключительное событие: фестиваль в Эдинбурге долгие годы сопротивлялся поразившей Европу моде на восточное и вообще экзотическое искусство.

Если в драме эдинбуржцы стойко привержены Петеру Штайну, то в области балета – Джорджу Баланчину. Причем в исполнении американских трупп. Кажется, в США не осталось уже ни одной мало-мальски значимой балетной труппы, которая бы не побывала на Эдинбургском фестивале. А в этом году Баланчина станцуют еще к тому же Национальный балет Нидерландов и Шотландский балет. Впрочем, и на данс-поле проникают европейские свежие ветры. Несколько лет назад в Эдинбурге побывала актуальная немка Саша Вальц со спектаклем «Тела». Теперь она приезжает вновь – с жесткой и безысходной по настроению, но очень мощной по воплощению постановкой «Impromptus» на музыку Шуберта, которая стала год назад одним из главных событий Авиньонского феста.

Наконец, еще одна ниточка, связывающая островной Эдинбург с европейским фестивальным рынком,– очень популярная в последний год чеховская «Чайка» венгерского режиссера Арпада Шиллинга (в Москве она была показана в прошлом декабре в рамках фестиваля NET). Венгры играют Чехова без костюмов и декораций, как обычные современные люди, в которых вдруг «находятся» герои русского классика. Однако главная сенсация состоит даже не в том, как именно исполняется венгерская «Чайка», а в том, что на Эдинбургский фестиваль наконец дали залететь птице из Центральной Европы. Ведь до сих пор для директора Эдинбурга Брайана Макмастера география заканчивалась Германией. А дальше на восток театра – ни драматического, ни балетного – словно и не существовало вовсе, разве что отдельные музыканты носились в воздухе над непонятными и неинтересными землями.

№ 150 (№ 3234) от 13.08.2005, СБ

"Коммерсантъ"