25 лет назад в Москве прошли ХХ Олимпийские игры. Талисманом их стал симпатичный медвежонок, который получил мировую славу и признание, а вот его создатель – художник Виктор Чижиков, остался в тени, так как его имя в то время почти не афишировалось. Появление на свет талисмана Московской Олимпиады было окутано тайной, о которой в советское время никто не хотел распространяться. Лишь в так называемый постсоветский период стали известны сенсационные детали появления на свет любимца миллионов спортивных болельщиков. >>>

«До свидания, наш ласковый Миша!»

   Наши читатели, конечно, помнят драматический момент прощания с олимпийским Мишкой, взмывшим в чистое ярко-синее московское небо. Многие зрители не смогли сдержать слез, так как за время Олимпиады привыкли к этому миролюбивому зверьку, олицетворявшему весь Советский Союз. Единственным человеком, который проводил Мишу тяжким вздохом, был его «папа» – Виктор Чижиков.

   Подготовка к московской Олимпиаде началась еще в 1977 году. Именно тогда в телепередаче «В мире животных» ее ведущий Василий Песков попросил зрителей проголосовать за символ грядущих Олимпийских игр. Большинство в качестве талисмана выбрало медведя. После этого был объявлен Всесоюзный конкурс художников, но, к сожалению, он не дал никаких результатов: среди многочисленных работ не нашлось ни одного адекватного изображения. Виктор Чижиков в этом конкурсе не участвовал, так как информация о его проведении поступила лишь после того, как смотр благополучно закончился. И тут совершенно случайно от своего коллеги – Владимира Перцова, он узнал о том, что «было бы неплохо, если и детские художники смогут поучаствовать в конкурсе».

   Четверо из них – Е. Монин, В. Лосин, В. Перцов и В. Чижиков решили попытать счастья и создали оригинальные рисунки, но фортуна улыбнулась только носителю «птичьей» фамилии: Олимпийский комитет выбрал работу Виктора Чижикова. Надо отметить, что в первоначальном варианте олимпийский Мишка, по иронии судьбы, был лишен олимпийской символики, и только после возвращения художника из Германии на Мишке «нарисовался» пояс с олимпийскими кольцами, пригрезившийся Виктору во сне. Немаловажным, а быть может, и решающим фактором стало то, что изображение новоявленного «олимпийца» пришлось по душе тогдашнему президенту Международного олимпийского комитета лорду Килланену, да и мнение Василия Пескова также имело принципиальное значение.

   Рубаха-парень

   Очень важным для художника стала передача характера олимпийского Мишки. Нужно было постараться, чтобы он, с одной стороны, не выглядел заискивающим, а с другой – не был бы заносчивым. Виктор также хотел показать его силу и мощь, именно поэтому Мишка очень похож на штангиста. Наравне с этим символ Олимпиады должен был соответствовать особенностям русской души. Именно поэтому художник наградил его такими качествами, как добродушие и гостеприимство. Для того чтобы на мордочке «читалась» улыбка, пришлось придать ей белый цвет, хотя таких медведей в природе нет. Зато это позволило передать новые черты характера – некую бесшабашность «рубахи-парня», не шибко умного, но всегда готового за себя постоять. В работе над эскизом пригодился и опыт детского художника, а Игорь Сосновский, директор Московского зоопарка, даже определил возраст медвежонка – 3 месяца.

Автора!

   До конца сентября 1977 года Виктор Чижиков не знал, как сложится судьба его «питомца», но на Пленуме ЦК КПСС кандидатура олимпийского Мишки была утверждена, несмотря на полную беспартийность последнего. Отцу-основателю позвонили и поздравили с тем, что Миша «прошел ЦК», а «историческое» решение об этом будет опубликовано завтра. Художник попросил принять его в Олимпийском комитете для уточнения некоторых деталей. На следующий день Виктора пригласили в Олимпийский комитет, в недрах которого состоялся довольно странный, если не сказать абсурдный, разговор.

   В дверях комитетского кабинета его встретил некий начальник по фамилии Юрьев, а за длинным чиновничьим столом удобно расположилось нечто вроде производственного совещания. К нему и обратился Юрьев, сладко улыбаясь:

   – Товарищи, вот это Чижиков, хороший детский художник, он нам нарисовал «Забавного медвежонка». Думаю, он заслужил гонорар – 250 рублей. Есть другие мнения? Других мнений нет!

   И все дружно заерзали стульчиками, думая, что на этом разговор исчерпан. Чижиков решил, что пора вмешаться:

   – Подождите, но почему именно 250? Ведь по советскому авторскому праву мне за разработку олимпийского талисмана полагается, по крайней мере, в сто раз больше …

   С лица Юрьева сразу же слетела улыбка. Он как-то вымученно посмотрел на художника, явно не зная, что ему сказать в ответ. Вялую, совсем не театральную паузу прервал, причем вполне профессиональным образом, человек, неприметно сидевший за совещательным столом.

   – Виктор Александрович, дорогой, – сказал он по-отечески ласково, но с нажимом на слово «дорогой», – вы изготовили замечательный графический рисунок под названием «Забавный медвежонок» размером (тут он ухватил непонятно откуда появившуюся на столе линейку и с ловкостью заправского портного произвел несложные замеры) 30 на 20 сантиметров. За работу этого размера такой гонорар и полагается… Что до талисмана, – тут в голосе оратора что-то задребезжало, – то талисманом Олимпиады утвердили его мы. А еще раньше решение принял…

   – ЦК, – машинально вставил Чижиков.

   – Народ, Виктор Александрович, советский народ! Голосованием! Всем известно, что в начале этого года наш уважаемый телеведущий Василий Михайлович Песков в передаче «В мире животных» провел опрос телезрителей, и подавляющее большинство отдало свои голоса медведю как истинно национальному, русскому, советскому животному. Мы же только подкрепили его выбор, взяв за основу ваш эскиз «Забавного медвежонка», 30 на 20 сантиметров.

   – Позвольте, кто это… вы? – Чижиков переставал что-либо понимать.

   – Любомиров моя фамилия, – последовало после едва заметной паузы. – Товарищ Любомиров, управление авторских прав. – И уже раздраженно добавил:

   – Я же вам сказал, уважаемый автор, утвердил народ, так что хорошо подумайте до завтра…

   Художник решил посоветоваться со своим учителем – Михаилом Васильевичем Куприяновым – одним из Кукрыниксов, и тот настоятельно посоветовал ему подписать все, чтобы не осложнять дальнейшую карьеру, так как подобные вопросы не могли пройти мимо КГБ, а с этой организацией мог позволить себе шутить лишь сумасшедший.

Всемирное признание

   Мишка понравился людям. Виктору писали со всего мира. Со школьниками из польского города Свидвена он переписывался целых пять лет, пока они не окончили школу, посылал им значки с медвежонком и книжки, по которым они изучали русский.

   Из Америки пришло письмо от школьницы Дженнифер Шаттер: «Уважаемый мистер Чижиков, я накопила 10 долларов, посылаю Вам чек, вышлите мне олимпийского Мишку, его фото я видела в нашей газете». Тогда еще существовало мало изображений Мишки, потом появился кулон, фарфоровый медвежонок. Виктор послал все это, но ответа не дождался, да и глупо было в то время ждать письма из США.

   Из Индии пришло такое письмо: «Я миллионер, могу и так приехать на Олимпиаду, но мне хочется получить приглашение от Вас». К сожалению, это письмо пришло уже после Олимпиады. У нас знали, кто, что и когда должен получать. Но художник был рад, что сделал эту работу.

   Одна польская журналистка, абсолютно уверенная в том, что изображение Мишки – народное творчество, очень удивилась, прочитав, что у него есть автор. Так же и другие: узнав, что Виктор Чижиков – автор талисмана, сначала удивляются, потом благодарят. Ведь создать его мог действительно добрый и веселый человек.

Прощание с талисманом

   Подписью под документом о том, что Олимпийский комитет заказывает художнику «Забавного медвежонка» (нигде не упоминалось про талисман Олимпиады) и что ему полагается 1200 рублей и он просит переводить все причитающиеся ему деньги за рисунок «Забавного медвежонка» в Олимпийский комитет вплоть до 1980 года, Виктор Чижиков фактически отрекся от косолапого «сына». В общей сложности он получил 2 тысячи рублей, хотя, например, автор талисмана чемпионата мира по футболу в Англии 1966 года, львенка Вилли, получил 6,7 млн. фунтов стерлингов. Так что слухи о том, что художник обогатился и стал чуть ли не вторым Березовским, сильно преувеличены. До сих пор у Виктора Чижикова нет авторских прав на олимпийского Мишку, которому в этом году исполнилось двадцать восемь лет.

   3 августа на торжественном закрытии Олимпийских игр мы и не знали, что прощаемся со своим прошлым. Это был последний бал империи. Торжество всеимперского принципа: экономить на хлебе – сколько угодно, на зрелищах – никогда!

   На балу все непременно регламентировано: первым номером менуэт, ну а мазурка – лишь за полночь. Не исключением стал и бал олимпийский: москвичам было строго предписано переходить улицу (вполне по-европейски) исключительно на зеленый сигнал светофора, по «зебрам» или подземным переходам. В отечественном словаре впервые активно мелькает импортное слово «секьюрити», по-нашему, впрочем, это давно и до боли знакомый Комитет государственной безопасности. Гэбистские дядьки незримо присутствуют везде – даже среди уборщиков стадионных помещений. Сам город являет собой нечто вроде декорации к инсценировке стенограммы очередного съезда КПСС – в той ее части, где речь идет об образцовом коммунистическом городе. Самое забавное, что «реквизитом» при этом становятся так называемые блага западной цивилизации.

   Ну что люди пробовали в старой брежневской Москве? Газированную воду за 3 копейки, «лучшее в мире» мороженое да гордость советских гастрономов – молочный коктейль. А тут нам наливают загадочные импортные напитки ярко-оранжевого и темно-коричневого цветов… Особая «песня» – прилавки магазинов. Если колбаса, то не одна лишь «Отдельная» (от чего, интересно, ее отделяли?) за 2,20, но еще и нечто ароматно-копченое с загадочным названием «салями». Кроме универсальной закуски – плавленого сырка «Дружба», символизировавшего нерушимую дружбу всего соцлагеря, – еще с десяток сортов сыра, упакованного в полиэтилен, а не в серую прилипающую бумагу, выступающую скорее не в качестве упаковки, а «утяжелителя» веса продуктов. И финское пиво со смешным русским названием «Синебрюхофф», а к пиву – сигареты с ментолом. Для самого стойкого советского гражданина все это выглядело, как восхитительный, иррациональный, манящий театр абсурда!

   Но вовсе не абсурд традиционной советской показухи, в который, замечу, партия и правительство вбухали миллионы и миллионы долларов, успешно заработанные западными поставщиками, и не «титанические» усилия многочисленных функционеров и организаторов, все «подготовивших» и «обеспечивших», даже не яркие, действительно запоминающиеся победы и рекорды спортсменов, наших и не наших, создали то незабываемое олимпийское настроение лета 1980 года.

   Человечность и обаяние Московской Олимпиады как-то незаметно, но полно вобрал в себя добродушный и улыбчивый олимпийский талисман – медведь Миша. Его называли эмблемой, символом Игр-80. Но, по сути, по-русски – он был их оберегом, а заодно и нашим.

   Когда возбужденная толпа на трибунах «Лужников» и во много раз более массовая «толпа» у телеэкранов провожала во все глаза улетающую резиновую куклу, надутую газом, почти все рыдали под проникновенную песню Пахмутовой и Добронравова «До свидания, наш ласковый Миша!». Но как минимум один человек точно не плакал от умиления. Не потому, что «вдаль глядел» и предвидел скорое будущее своего любимца. Не потому, что мог представить, как через час с небольшим Мишка неуклюже приземлится на окраине Москвы, как сшибет при этом пивную будку и чуть не покалечит двух алкашей…

   Нет, всего этого Виктор Александрович Чижиков, конечно же, предположить не мог. У него была своя, непубличная беда, а потому и личное отношение к происходящему: по сути, от него улетало – теперь уже окончательно – родное дитя, прав отцовства на которое его лишили вполне официально, оформив сей акт юридически. Так же официально, как и ранее, утвердили олимпийским талисманом.

   По горячим следам Олимпиады еще осенью 1980 года к советскому правительству обратилась одна солидная фирма из ФРГ с предложением купить резинового Мишу за 100 тысяч марок. Но ей было решительно отказано (у советских – собственная гордость!) – не достался врагу наш олимпийский герой. Мишку, на некоторое время выставив в одном из павильонов ВДНХ (видимо, в качестве достижения народного хозяйства), вскоре схоронили в подвале советского Олимпийского комитета, а через несколько лет его здесь съели родные советские крысы, причем совершенно бесплатно. Потеряли, сгубили, впрочем, тогда отнюдь не только Мишу. Можно много было бы вспомнить о так называемых хозяйственных «рекордах» тогдашних устроителей Олимпиады. О рекордном воровстве и уникальных ляпах работников нашей официозной культуры. Можно привести много примеров, подтверждающих тот факт, что московская Олимпиада-80 стала не только триумфом системы госбезопасности, но и системы в целом. Это был апофеоз, после которого ничего не оставалось, как только сорваться вниз!         

Евгений КУДРЯЦ

Еженедельная независимая газета РУССКАЯ ГЕРМАНИЯ

В Берлине — РУССКИЙ БЕРЛИН

В регионе Рур / Рейн — РЕЙНСКАЯ ГАЗЕТА

N- 31/2005 08.08 — 14.08

РУССКАЯ ГЕРМАНИЯ