(Трибуна). Каким образом почти 200 человек, не имеющих паспортов и других документов, умудрились пересечь несколько государственных границ и годами бродить по российским просторам, остается загадкой. Но факт есть факт: в нынешнем году табор зимовал в деревне Подстепновке Самарской губернии.

В свои 27 Радо Бугас ведет себя совсем как мальчишка, явно не по годам. Хватает нож и с визгом сечет воздух. Потом его руки сотрясает воображаемый автомат, разя наповал невидимого врага.

Ранним августовским утром, когда 7-й корпус армии Сербской Краины прикрывал уход из родных мест 250 тысяч беженцев, взрыв осколочной гранаты отбросил его на мостовую. Но умереть ему не довелось: подобрали цыгане. Спасаясь от кошмаров этнической резни, табор «баронов» Драгу Гамановича и Михая Исратовича, в мирные времена кочевавший по благодатным весям Румынии и Югославии, загрузил кибитки и двинулся в глубь России. Вообще в истории этой много непонятного. Каким образом почти 200 человек, не имеющих паспортов и других документов, умудрились пересечь несколько государственных границ и годами бродить по российским просторам, остается загадкой. Но факт есть факт: в нынешнем году табор зимовал в деревне Подстепновке Самарской губернии.

— Паспорта были, — уверяет цыганка Дарья, выжимая мокрое детское белье. — Да сгорели вместе с вещами, когда в прошлый раз зимовали в селе Яицком.

Появление табора на своей территории власти Волжского района восприняли как стихийное бедствие. Как-то в середине 70-х годов в Куйбышевскую область забрел еще больший по численности табор ромалов. Было лето, и облисполком не замедлил воспользоваться этим спасительным обстоятельством. Цыган посадили на баржу и отправили вниз по Волге.

Поздней осенью повторить былой опыт районные руководители не могли. Да, может, и баржи лишней под рукой не оказалось. Пришлось выделить место для временной стоянки цыган и попытаться установить над беспокойным сообществом хоть какой-то милицейский, эпидемиологический и противопожарный контроль. Однако подстепновские мужики поголовно встретили нежданных гостей в штыки.

— Воруют все что подвернется, — озвучил позицию озлобившихся селян скотник Илья Шутнов. — Веришь — нет, у нас электронасосы воду из колодцев не тянут, лампочки в избах чуть светятся. Всю энергию растащили…

В деревне нашелся один-единственный человек, посочувствовавший скитальцам: заведующая фельдшерско-акушерским пунктом Надежда Городнова.

— В таборе полсотни детей мал мала меньше, им прививки делать надо. А я их на учет поставить не могу, — вздыхает сердобольный медик.

Дом-халупа Драгу Гамановича интерьером побогаче. Барон все же. Двуспальная кровать, на стенах вылинявшие ковры. Сам Драгу в мягких сапогах, кургузом пиджаке и высокой ондатровой шапке почему-то напоминает казака. Может, из-за пышных усов и носа с горбинкой на усталом лице.

— Про нас все думают, что цыгане — сплошь конокрады и попрошайки, — уверяет меня. — А у наших мужчин руки откуда надо растут. Ходим по соседним деревням, слесарим, лудим, можем печь сложить, сарай построить, лошадь подковать, колодец выкопать. За пьянство кнут полагается. И за воровство, между прочим, тоже.

— А как же врезки к местным электросетям?

— Э-э, дорогой, разве за всеми уследишь? — улыбается барон. — Не замерзать же нашим детям…

— А вообще власти вас проверками донимают?

— А что нас донимать? — задумчиво переспрашивает Драгу. — Паспортов у нас нет, значит, и прописку проверять незачем. И высылать тоже некуда. Сами уйдем.

Владимир УЛЬЯНОВ

(Cоб. корр. «Трибуны»)

Самара

НОМЕР ОТ: 1 АВГУСТА , 2005 ГОДА

Трибуна