(Би-би-си). Каждый из иммигрантов грустит о чем-то своем. Но все скучают по привычной с детства еде. А еще по образу прежней жизни. За пятнадцать лет моей канадской жизни бесчисленное множество раз слышала жалобы вновь прибывших соотечественников: продукты здесь плохие. Мясо формалином отдает, колбаса совсем несъедобная, творога — «как был у нас на базаре» — вообще в продаже здесь нет, а помидоры «даже отдаленно не напоминают те, что мы ели в Херсоне»… >>>

Самое главное блюдо любого русского застолья, салат «оливье», — и то претерпело здесь изменения. Недавно купила такой в одном из местных русских магазинов — главным ингредиентом в этом салате оказались грибы… Не помню, чтобы дома использовала данный продукт, готовя «оливье».

То, что все недавние иммигранты дома ели под названием салат «оливье», тоже на самом деле очень далеко от первоначального рецепта этого блюда.

За границей этот салат именуют теперь просто — русским. Но от настоящего «оливье» в нем остались только яйца…

Недавно в монреальском ресторане «Эрмитаж», по просьбе особо истосковавшихся клиентов, шеф-повар Олег Скабиола (сам он родом из Молдавии) приготовил этот салат по его оригинальному рецепту, придуманному в Москве во второй половине позапрошлого века известным французским поваром Люсьеном Оливье.

«И что же мы тут едим?»

«Мои клиенты не только измучились ностальгией, они просто любят изысканную еду. Советский вариант «оливье» — колбаска или курица, огурцы, яйцо, картошка, — возникший примерно в шестидесятые годы, им не особо нравится.», — пояснил Олег.

Про «оливье» иммигранты помнят, но то, что они едят здесь (и даже там) имеет мало что общего с тем, как первоначально было задумано это блюдо.

«И что же мы тут все едим?», — интересуюсь озабоченно. «Вы хотите, чтобы я вам дал рецепт настоящего «оливье»? Подождите, возьму свою бумажку, не надеюсь на память, — охотно соглашается шеф. — Пишите: два рябчика, 100 граммов черной паюсной икры, 200 граммов салата латук, пару отварных языков, 25 раковых шеек, 200 граммов маленьких маринованых огурцов, 200 граммов сои, два свежих огурца, 100 граммов каперсов, пять целых вкрутую сваренных яиц и майонез, сделанный на масле «Провансаль». Этого хватит на 10 человек».

В Канаде, правда, рябчиков так и не нашлось, их заменили перепелками, а паюсную икру для своего заказа доставили из России сами изголодавшиеся клиенты. Они в ресторане — специальная публика, как заметил шеф.

«Ностальгия» в Торонто

«Все иммигранты больше всего тоскуют по своей родной еде», — убежден Борис Пейсахин, хозяин магазина в Торонто.

Борис живет в Канаде с 1989 года — «не механик, не инженер, не музыкант, не доктор наук, как большинство здешних иммигрантов. Я — торгаш», — гордо представился он, заметив: продукты там и здесь отличаются по сей день.

В Канаду здешние законы запрещают ввозить молочую и мясную еду. Местным же клиентам очень хотелось откушать сала — продукт в Канаде просто не употребляемый.

«Нашли мы и сало в Квебеке — оно ближе всего к нашему, привычному. Покупаем там, но засаливаем сами. Его у нас не просто берут, — расхватывают», — уверяет Борис.

Полки магазина ломятся от продуктов из бывшего Союза — больше всего там литовских поставок. У входа в магазин «Ностальгия» посетителей встречает скульптура Ленина — его протянутая рука то ли указывает путь к колбасам, то ли поесть чего просит.

«Этого Ленина создал один художник из Словакии. Он тоже, наверное, тоскует», — пояснил Борис.

Но ведь у многих к Ленину, особенно у иммигрантов, очень специфическое отношение. Не раздражает ли сия фигура в магазине местных покупателей?

«За все время, что он стоит у нас, может, человек десять пожаловались. Шибко они были идейные», — припоминает Борис.

Сам признается: с пеленок не любил советскую власть. А этого Ленина он просто использует как указатель к магазину. «Он всего лишь вывеска», привлекающая страдающих ностальгией иммигрантов, — рекламный трюк, который пока работает.

«Но колбаса в России все равно лучше, чем здесь», — не сдаваясь, предъявляю мою личную — чисто вкусовую экспертизу.

«Она не лучше, просто более привычная. Здесь колбаса другая», — возражает Борис.

«Но дети иммигрантов очень быстро забывают русскую еду», — не без сожаления все же признает он.

От СССР — к ASFSR

Более трех лет в Йоркском университете Торонто существует ассоциация студентов, выходцев из бывшего Советского Союза. Моему собеседнику, Олегу Попову, в данный момент президенту этой организации, всего 20 лет.

«Вам не кажется несколько парадоксальным, что там, у вас на родине, многие связи рушатся, СССР давно уже нет, а вы здесь объединяетесь?» — интересуюсь я.

«А вот и не кажется почему-то. Знаете, прошлым летом мы ездили на север Онтарио, очень там красивые места. Нас было человек десять, и все оказались из разных республик — из России, Украины, из Эстонии, Латвии, Молдовы. Это нам нисколько не мешало. Сидели, говорили на одном языке, шутили, всем было хорошо. Мы все были, как одна страна».

Про свою историческую родину Олег (он родом из Братска) припомнил следующее: «В очередях за молоком стоял, помню, как меня в октябрята принимали. Дали нам с одним парнем значок — один на двоих. Дефицит уже во всем начинался. В пионеры попасть не успел. Детство было — весело, хорошо».

На русские студенческие вечеринки, устраиваемые университетом, организаторы привлекают посетителей платками, матрешками, а больше — той самой русской едой — блинами с икрой, пирогами и салатом «оливье» в его советском варианте.

Людмила Белецкая

Торонто, для bbcrussian.com

понедельник, 20 июня 2005 г., 11:12 GMT 15:12 MCK

bbcrussian.com