(РГ). 87-летний писатель Александр Солженицын в минувшее воскресенье дал большое интервью телеканалу «Россия». Сам факт появления в эфире после трехлетнего молчания патриарха отечественной культуры уже событие.

Нездоровье мешало Александру Исаевичу в последние годы «выходить в свет», но, возможно, у великого советского диссидента и не менее великого патриота России просто не было столь очевидных поводов, как у Льва Толстого при введении смертной казни, сказать: не могу молчать.

Когда в 1994 году после 18 лет эмиграции писатель триумфально вернулся из вермонтского затворничества в новую Россию, он знал, как ее можно обустроить, живя не по лжи, верил, что еженедельными публичными телебеседами можно улучшить и жизнь, и власть, и народ, способствуя просветлению нравов.

Пророков современники недолюбливают. Проповеди Солженицына стали вызывать легкое раздражение, да и модели обустройства России тоже. Тем более что он при всемогущих тогда олигархах не уставал повторять, как ограблен до нищеты народ, как доведена до беды российская провинция. Что сегодня сказал Солженицын?

Что лучшей национальной идеи, как сбережение народа, предложенной в свое время еще графом Шуваловым, он пока не знает. Кто и что еще услышал из этой речи?

О демократии

По словам Солженицына, в России вместо подлинной демократии «образовался политический класс». «Это несколько сот человек, которые заявили, я профессиональный политик и буду заниматься политикой», — подчеркнул писатель.

По мнению писателя, в России пока нет никакой демократии.

— Демократии у нас не было. Я повторял много раз — нет у нас ничего похожего на демократию, — заявил он.

По мнению Солженицына, «у нас в стране со словом «демократия» упражняются многие ораторы, склоняя это слово и очень поспешно вытаскивая ее признаки взамен самой демократии». Свобода слова и печати в России существует, но «это только частный признак демократии», — убежден Солженицын. «От одного этого признака демократии не будет», — считает писатель. По его словам, залог успеха демократии в западных странах — организация работы местного самоуправления. «Мы восхищаемся демократией в западных странах потому, что у них местное самоуправление великолепно работает. Не было бы у них демократии без местного самоуправления, а мы строим демократию без местного самоуправления, нам не нужно», — сказал Солженицын.

Он подчеркнул, что «демократия не может быть насажена сверх никаким умным законом, никакими мудрыми политиками».

«Она (демократия) не должна быть насажена, как колпак. Демократия может только расти, как все растущее, как все растения, — снизу вверх. Должна быть прежде демократия малых пространств. Должно быть прежде самоуправление местное.

Как начало демократии. И только потом оно уже начинает развиваться», — сказал писатель.

О политике США

По его словам, в США «более 10 лет назад появился вздорный проект — насадить демократию по всему миру». В США поняли демократию своеобразно — вмешались в Боснии, начали бомбить Югославию, потом Афганистан, затем Ирак, кто следующий, может быть, Иран, сказал писатель. «В США должны понимать, что демократию нельзя насадить, принести на штыках», — подчеркнул он.

О российском парламенте

Задав риторический вопрос: «Что такое вообще парламент и зачем он нужен?», Солженицын отметил, что это — народное представительство и оно может быть действительно народным, если избиратели знают, что делает их представитель. «Избиратели должны знать: как их представитель что делает. И как только им недовольны, отозвать его», — сказал Солженицын. «Это же естественный демократический прием — отзыв депутата. Не то делаешь — отзыв, поменяли. А у нас на четыре года выбрали, все, отдыхай Ванька, четыре года обеспечены», — заметил он.

В этом контексте писатель высказался против формирования парламента по партийным спискам и против партий. По мнению Солженицына, «всякая партия вообще ущемляет, ущербляет индивидуальность человека. Она втискивает его в программу, устав партии».

О власти

«Сбережение народа — вот главная задача, которая должна стоять перед властью. Каждый ее шаг должен быть направлен именно на это», — считает лауреат Нобелевской премии. Говоря о власти на местах, Солженицын резко критиковал саму идею выборов губернаторов. «На выборах (губернаторских) все решали деньги, подкуп, обман, а в некоторых местах — просто мафия, просто криминальные были выборы», — сказал писатель.

О ситуации в СНГ

Комментируя ситуацию в СНГ, писатель отметил, что ситуация на этом пространстве еще сложнее, чем в России. Вместе с тем, по словам писателя, «не дело России воспитывать страны СНГ».

«Нам самим надо быть заведомо лучшими, чтобы на нас смотрели. Мы должны лечить сначала сами себя», — заявил Солженицын.

О референдумах

Солженицын отметил важность проведения референдумов, которые являются «могучим орудием, но им надо умело пользоваться. Они крайне необходимы, но не нужно ими злоупотреблять».

Интервью телеканалу «Россия» моментально вызвало бурную дискуссию в политических кругах. «РГ» попросила прокомментировать высказывания писателя ведущих российских политологов.

Сергей Ознобищев,

ДИРЕКТОР ИНСТИТУТА СТРАТЕГИЧЕСКИХ ОЦЕНОК:

— Нельзя не согласиться с Солженицыным: принимаемый иногда нашими политиками некий менторский тон в отношении других стран, их лидеров, на мой взгляд, недопустим. Мы не сможем добиться улучшений отношений с соседями, называя их «несостоявшимися государствами», их лидеров — «карликовыми политиками». Обвиняя их в том, что в этих странах отсутствует вообще какая-либо власть. Все это является фактором, осложняющим климат на территории Содружества.

Согласен с тем, что в первую очередь нам надо лечить самих себя. Надо быть заведомо лучшими, примером для других. И, разумеется, не позволять топтать русских. Россия должна бороться не только за права русских за своими рубежами. И делать это не так избирательно, как она делает сейчас. Но в первую очередь нам надо обеспечить права русских у себя в России. В том числе для тех людей, которые вернулись сюда из зарубежья и, как мы часто видим, влачат жалкое существование по каким-то полузаброшенным деревням.

И важен также и вполне убедителен названный Солженицыным фактор экономики, который и должен сплотить заново, и может сплотить заново пространство СНГ.

Экономика своими оборванными связями по-прежнему стремится к воссоединению оборванных нитей. Тем странам, которые просятся в Европейский Союз, если когда это и состоится, не удастся занять сразу достойное место в европейском экономическом пространстве. А наработанные связи с Россией способны поддерживать экономики многих стран, многих республик на плаву.

Что касается предсказания и прогноза писателя в отношении того, что Украина может развалить «пространство четырех», нам известен постулат Солженицына о том, что вообще на территории Советского Союза следует образовывать славянский союз трех республик вместе с Казахстаном. И, наверное, он имеет в виду это.

И каждый раз, обращаясь с критикой в адрес того или иного деятеля СНГ, надо в первую очередь подумать о том, все ли мы делаем для того, чтобы не просто исправить образ России, а на деле исправить политику России в отношении этих стран. И исправить жизнь внутри самой России.

Потому что Солженицын еще говорил о том, что во главе угла должна стоять забота о человеке, забота о каждом гражданине. Вот если это в качестве такой национальной идеи будет реализовано, то, конечно же, Россия сможет гораздо в большей степени эффективно объединять вокруг себя страны Содружества.

Игорь Бунин,

ЦЕНТР ПОЛИТИЧЕСКИХ ТЕХНОЛОГИЙ:

— Солженицын — не политик, не политолог, а писатель. Писатель же всегда мыслит некими схемами, на основе которых пишет свои произведения. Например, Лев Толстой так написал «Воскресение», где нанес сильнейший удар по институту присяжных. Это происходило из его понимания мира, в которое суд присяжных не вписывался. У Солженицына тоже свое, очень своеобразное понимание мира. Напомню, что у нашего диссидентского движения, как известно, было два ответвления — сахаровское прозападное и почвенническое, персонифицированное в какой-то степени с Солженицыным. Они были конфликтны тогда, они остались конфликтны и сейчас. Поэтому для Солженицына западные демократии — не образец. Партии, парламенты по Солженицыну — это бесполезная вещь, говорильня. А вот все, что идет от народа, от почвы, — это и есть основа будущего России. Земства, местное самоуправление — вот на что должна опереться Россия.

В Послании президента, кстати, тоже есть мысль о своеобразном пути развития России. И здесь также говорится о своеобразном пути, но с земствами. Другой вопрос, что в реальной жизни действующая власть ведет переговоры, строит институты, пытается вписаться в Европу. То есть существуют некие идеологические декларации, а есть дела, ориентированные на цивилизационный, общепринятый путь развития через демократию, партии, парламент. Где-то в его интервью есть перекличка с нынешней политикой. С другой стороны, очевидно, что пути российской власти и Солженицына в реальности расходятся.

Михаил Краснов,

ФОНД «ИНДЕМ»:

— Не хотелось бы комментировать Александра Солженицына. Я слишком трепетно отношусь к этой личности. Даже если он в чем-то и ошибается, то критиковать его слова я не решусь. Вероятно, не станут с ним спорить и власти. Здесь, наверное, сработает принцип эмпирической непогрешимости чиновника: «как решили, так и будет, нам виднее». Одно другому не мешает — можно заверять всех в любви и уважении к писателю и одновременно не следовать его советам.

Алексей Слаповский,

ПИСАТЕЛЬ:

— Ничего нового, как вы понимаете, в идее сбережения народа, конечно, нет. Она была предложена Шуваловым в свое время, но и найти ее и вспомнить — это тоже большая заслуга. Много кто предлагал всяких формулировок. Эта хороша тем, что, во-первых, красивая, во-вторых, примиренческая, в-третьих, широкая. Чем она неудовлетворительна? Тем, что она красивая, примиренческая, широкая. То есть тем же самым нехороша. Знаете, почему нехороша? Потому что она никого ни к чему не обязывает. Дело в том, что у нас откровенных врагов собственного народа нет. А любой жулик рассуждает, я думаю, следующим образом (если он вообще рассуждает): «Я ведь тоже народ. Я вот сначала сберегу себя, помогу близким, а за счет этого, глядишь, может, и другим станет лучше». Под народом воспринимают или себя, или каких-то абстрактных далеких людей, которые живут где-то, даже не в Москве, потому что считается, что в Москве живет не народ, а москвичи.

Почему-то считается, что если мы найдем национальную идею, уже полдела будет сделано. Для современной России этого мало. Впрочем, если уж говорить об идеях, то есть более конкретная и более простая, которую тоже можно выдать за национальную: не воровать. С чего-то начать надо.

Владимир Богданов, Татьяна Владыкина, Ядвига Юферова

Дата публикации 7 июня 2005 г.

«Российская газета»