Она уснула на второй день после своего совершеннолетия. Утром мама достала из холодильника кусочек торта, оставшегося после вчерашнего праздничного застолья, и пошла будить дочку — в этот день в институте ей предстояло сдавать экзамен. Но девушка не проснулась.

Маша успела закончить только первый курс юридического. Ее близкие верят, что не последний. Но, уснув 2 июня 2001 года, она и по сей день остается спящей красавицей из сказки, счастливого конца которой ждут уже четыре года.

Когда это случилось, ее друзья были в шоке. «Такая молодая, никогда особо и не болела, и вдруг такое, — говорит ее подруга Ксения Наумова. — Мы втроем учились в одном классе, дружили и после окончания школы всегда ходили друг к другу в гости…» Девушка уже давно не видела Машу — ее почти сразу увезли в деревню к бабушке. Там она находится до сих пор.

Все началось с безобидного недомогания. Длительная простуда переросла в сильные головные боли. К врачам обратились, когда появилась высокая температура, а головная боль стала просто нестерпимой. «Наши медики предположили, что у Маши опухоль мозга, и, возможно, злокачественная, — рассказывает мама девушки. — Мы взяли направление в Москву. Маша еще сама передвигалась. В институте им. Бурденко ей поставили диагноз — энцефалит, но почему-то даже не все мос¬ковские медики поверили в такой результат исследования».

Также скептически отнеслись к диагнозу и республиканские врачи. Маша спала, и почти год ее продолжали лечить от какой-то неведомой болезни. И все это время близкие ей люди хватались даже за тонкую соломинку. Они надеялись, что Машу могут спасти народные целители, бабушки-знахарки. Десять раз они ездили в Пензу к одной из них. Женщина взялась вылечить «спящую красавицу» и заверила, что через полгода та проснется и заговорит. Но полгода миновали, за ними пролетели еще полгода, и еще, а состояние Маши оставалось неизменным. Не стало ей лучше и после посещения ульяновской целительницы, и после обращения ко многим другим врачевателям. «Им только деньги подавай», — вздыхает мать.

Дважды в год Машу кладут на обследование в 4-ю городскую больницу. Машина мама уверена: если бы заведующий терапевтическим отделением этой больницы Николай Дорогое лечил ее дочку с первых дней заболевания, сейчас она бы была совершенно здоровой.

Иногда Маша безмолвно плачет. Бывают минуты, когда она открывает глаза, и даже кажется, что фокусирует взгляд и узнает окружающих. В такие мгновения мама рассказывает ей все новости, делится проблемами. Разговаривает она с дочкой и во время кормления. Но. увы. происходят эти разговоры в режиме материнского монолога. «Я не знаю, что ей нравится, а что нет. И хочет ли она вообще кушать. Ведь она всегда молчит. Глотает все. что даю. Мясо, колбасу разрезаю на маленькие кусочки. Иногда заметно, как Маша жует пищу». Для мамы она — красивый любимый цветочек, который нужно постоянно подкармливать и поливать. И она уже привыкла называть состояние своей дочери медицинским термином — «вегетативное».

…Сколько еще лет продлится это состояние и сколько жизни вообще отмерено Маше, не знает никто. Но ее близкие уверены, что много. «Все гадалки с уверенностью только это и говорят, — говорит мать. — Встанет Маша или нет, один Бог ведает. Был же случай, когда женщина проснулась после четырехлетнего сна. Да мало ли что может случиться. Я все энциклопедии прочитала. И ни в одной из них не зафиксировано случая, чтобы при энцефалите так долго лежали…»

Российская газета № 98 (3767) от 12.05.2005.