В понедельник 16 февраля в интерактивном выпуске программы «Радиус» Русской службы Би-би-си принял участие Александр Яковлев — бывший член политбюро ЦК КПСС и один из инициаторов перестройки; историк, писатель, дипломат и яркий политик. Вел программу Константин Эггерт.

На сайт bbcrussian.com пришли десятки писем, и больше десятка слушателей дозвонились до нашей студии. Кто-то восхищался и благодарил, кто-то негодовал и возмущался, кто-то поздравлял с недавно прошедшим юбилеем, кто-то откровенно ругался…

Да, к Яковлеву относятся по-разному — причем, полярно по-разному, от восторга до ненависти — но совершенно ясно, что его фигура вызывает и в России, и за ее пределами поистине огромный интерес. Вот лишь несколько тем, о которых шла речь в передаче.

О реабилитации жертв репрессий

Несколько вопросов были обращены к Александру Яковлеву как к председателю комиссии по реабилитации жертв политических репрессий, которую он возглавляет со дня ее основания в 1991 году. Например, журналиста, бывшего обозревателя радио «Свобода» Джованни Бенси из Италии интересовало, почему тема сталинского террора не стоит так остро в России, как в Германии тема гитлеровского террора.

Александр Яковлев: Реабилитация продолжается, она не закончена. Сегодня реабилитировано более 4,5 миллиона человек. Осталось около 400 тысяч дел (в основном, среди военных), которые еще предстоит рассмотреть.

Тысячу лет Россия не знала, что такое быть под управлением законов. Она всегда была под управлением людей. И вот парадоксальная деформация психологии: власть в России не любят, но она — всегда права. Компенсация за нелюбовь к власти — бездумное подчинение ей!

Ленинско-сталинский режим, полуазиатская коммунистическая деспотия — что это? Одних осведомителей миллионы, а сколько наследников тех, кто непосредственно участвовал в арестах, пытках, преследованиях, фальсификациях всякого рода дел? Сколько людей «ловили» мифических «шпионов» за письменными столами в своих кабинетах? Тысячи, тысячи и тысячи. Система нетерпимости специально создавалась.

Я сам задумываюсь: почему наше общество столь равнодушно к тому, что продолжает ужасать весь мир? Может, действительно в нашем сознании засела страшная формула: «смерть одного — трагедия, смерть миллионов — статистика»? И людям намного легче воспринимать ту информацию, которая как-то успокаивает их, укрепляет в них ощущение стабильности, а не подрывает устои их мироощущения.

О распаде СССР

Можно ли было избежать распада СССР? Существовали ли альтернативные сценарии развития страны в начале 80-х? Возможно ли в будущем возрождение Советского Союза в каком-то новом качестве? Эти вопросы интересовали Юлию из Канады, Айдара из США, Якова из Израиля и других слушателей и посетителей сайта bbcrussian.com.

Александр Яковлев: Я не называю случившееся в 1991-м ни распадом, ни развалом СССР. Моя формула: образование на территории бывшего СССР пятнадцати независимых республик.

СССР сердцем можно жалеть: привычки, родственники, единая экономическая система… У многих россиян имперское мышление сохранилось: мол, мы потеряли Киргизию или там Украину. Но почему-то в Киргизии или на Украине не говорят, что они потеряли Россию!

Я не верил, что СССР в таком виде сохранится. Я считал, что необходимы преобразования. И ушел в отставку в июле 1991-го года из-за несогласия именно в том, как надо преобразовывать Союз. Я тогда выступал за конфедерацию с реальной независимостью союзных республик во всех областях. Я всегда был против хаотического распада страны.

Но случился хаос. Разошлись, разбежались, не договорившись ни о границах, ни о других вещах, и сразу же после этого начали друг в друга через границы камни бросать, искать виноватых.

Сегодня всем государствам на постсоветском пространстве надо пожить самим и прочувствовать, что это такое. Тем более, что в век глобализации значение паспортов, таможен, границ будет постепенно снижаться.

Восстановление СССР конечно же невозможно. В форме какого-то экономического союза — да, вполне возможное дело. Весь цивилизованный мир идет к интеграции.

Рано или поздно мы перестанем таскать через границы товары из страны в страну, а будем торговать информацией — и это уже совсем другие отношения. Мы очень часто в плену атавизмов — разных там таможен, виз и прочих выдумок, которые служат только бюрократам, только чиновникам и больше никому.

О современной России

Каковы шансы соперников Владимира Путина занять второе место на президентских выборах? Какова, на взгляд Яковлева, общая ситуация в стране и дальнейшая судьба демократии в России? С этими и другими вопросами, касающимися актуальных российских политических проблем, к гостю нашей программы обратились Геннадий Дерткин из Канады, Сергей из России, Ефим из США.

Александр Яковлев: Ситуация напоминает мне только что появившийся анекдот. Знакомый спрашивает знакомого: когда пойдем Путина выбирать, ты за кого голосовать будешь?

Я думаю, и в Кремле понимают, что сложившаяся обстановка не очень отвечает канонам демократического развития, когда люди заранее знают, кто будет избран. И реальных соперников я не вижу.

Но что меня всерьез беспокоит, так это то, что президентские выборы идут после парламентских, а в результате них в парламенте сложилась однопартийная система. Я считаю это очень опасным. Мы жили под однопартийной системой. Объективно в ней заложена большая возможность разложения демократии как таковой.

Демократии без оппозиции не бывает. Я не верю в демократию без оппозиции!

Лично я встречался с Путиным лишь один раз — по проблемам реабилитации жертв политических репрессий. Беседа прошла вполне нормально, с пониманием.

Бояться я ничего не боюсь, моя «боялка» кончилась, страх я давно уже потерял. Как о человеке о Путине я не могу судить — информации мало. Ничего не могу сказать о нем, как о личности.

Что касается его деятельности, то, как гражданин России, его внешнеполитический курс я вполне разделяю. Это грамотная, правильная, уравновешенная политика, соответствующая интересам России на данном этапе развития.

Во внутренней политике разделяю его отношение к земельному вопросу, хотя можно было быть и более решительным и последовательным. Мне нравится внимание к физической культуре и спорту.

Но многие политические вопросы вызывают у меня по меньшей мере непонимание. Скажем, гимн. Нас, страну, снова заставили петь гимн сталинского времени, который как бы благословлял репрессии и все гадости того режима.

Мне кажется, что у нас сейчас сложилась ненормальность отношений власти и средств массовой информации. Давным-давно известно, что тот руководитель, который объявил войну СМИ, обязательно проиграет. Знают ли это люди из окружения Путина?

Что касается дела Ходорковского, то меня больше всего угнетает наша привычка чуть что — сразу хватать и сажать человека в тюрьму. Даже если имеем дело не с откровенно уголовным элементом, а с человеком, следствие в отношении которого вполне можно было бы вести, оставив его на свободе. Может быть, надо мною довлеет опыт работы по реабилитации жертв политических репрессий.

Почему наше реальное развитие не вполне соответствует провозглашенному нашей властью демократическому курсу? Тут не надо искать вину только в каком-то одном человеке. Мне не дает покоя мысль о нашей собственной вине. Ведь мы же сами и выбираем эту власть, и даем ей все полномочия.

Недостаточная политическая культура общества — вот наша проблема. Лекарство от этой болезни одно — образование. И серьезнейшая ошибка демократической власти — небрежение к системе образования. Это — основа цивилизации человеческой.

17 февраля 2004 г., 14:34 GMT 17:34 MCK

bbcrussian.com