(ВН). 7—8 апреля в конференц-зале администрации президента России проходит конференция «Безопасность бизнеса (законность и социальная ответственность)». Среди организаторов мероприятия — администрация полномочного представителя президента в Центральном федеральном округе, Российский союз промышленников и предпринимателей, Всероссийская общественная организация «Опора России» и Торгово-промышленная палата.

Среди докладчиков — полномочный представитель президента в Центральном административном округе Григорий Полтавченко, министр экономического развития и торговли Герман Греф, министр регионального развития Владимир Яковлев, президент Российского союза промышленников и предпринимателей Аркадий Вольский, президент организации ОПОРА Сергей Борисов, председатель Координационного совета предпринимательских структур Александр Шохин, руководители федеральных и региональных правоохранительных структур, российские и зарубежные предприниматели.

Участники конференции обсуждают проблемы взаимодействия бизнеса и власти, развития деловой активности населения, создания условий для ведения бизнеса в регионах, а также этические и правовые вопросы бизнеса, роль административных и правоохранительных структур в защите собственности.

Ситуация парадоксальна: бизнесом в России занимаются уже миллионы людей, а термин «бизнес» в нынешнем российском законодательстве отсутствует. Его нет в Уголовном и Уголовно-процессуальном кодексах, Гражданском кодексе и Кодексе об административных правонарушениях. Только в Налоговом кодексе любознательный читатель обнаружит словосочетание «игорный бизнес». Естественно, нет в законодательстве России норм, связанных с защитой и безопасностью бизнеса. Напротив, своеобразным бизнесом, по мнению полпреда президента в Южном федеральном округе Дмитрия Козака, стала судебная система, куда крупные компании (да и сама власть) порой пытаются делегировать своих представителей.

О том, как мыслят себе необходимые изменения в российском законодательстве для защиты предпринимательства и обеспечения экономической безопасности России сами законодатели, обозревателю «Времени новостей» Николаю ПОРОСКОВУ рассказал председатель комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Виктор ОЗЕРОВ.

— Что бы там ни говорили о завершении в России периода первоначального накопления капитала, передел собственности продолжается. В том числе через так называемые «недружественные поглощения» предприятий и организаций. Проблема настолько обострилась, что решить ее невозможно только руководителю или собственнику в одиночку. Лишь в Москве за последние два года зафиксировано более 250 случаев незаконного захвата предприятий и объектов недвижимости. Случаев могло быть больше, если бы в столице не было департамента экономической безопасности. Может быть, этот опыт следует растиражировать по стране? И вообще, как воевать с такого рода поглощениями? Как защитить бизнес от бизнеса?

— Действительно, сегодня от 70 до 80% поглощений — враждебные. Владелец не станет модернизировать производство, не зная, что будет с ним завтра. Наоборот, он отпугивает стратегических инвесторов, повышает издержки производства. Преступный мир может настолько финансово истощить практически любое предприятие, что собственник будет вынужден продавать его по ценам ниже рыночных, посредством компаний-однодневок и без уплаты налогов. Иначе это предприятие у собственника захватят. Методов тут достаточно: незаконное судебное решение, ведение параллельного реестра акционеров, создание параллельных органов управления, перерегистрация в налоговых органах, имитация сделок с акциями. Недружественные поглощения практически всегда сопровождаются хищениями, злоупотреблениями и банкротством. Однако уголовные дела в этих случаях возбуждаются, как правило, по другим, «мягким» статьям: самоуправство, изготовление и использование подложных документов. Самозванцы продолжают распоряжаться имуществом и разворовывать его.

Думаю, в статью 159 Уголовного кодекса РФ после слов «мошенничество, то есть хищение чужого имущества, или приобретение права на чужое имущество» надо дописать: «в том числе предусмотренного акциями предприятия или его учредительными документами». Органы предварительного следствия необходимо обязать изымать и передавать собственнику захваченные предприятия. Пора ввести обязательную нотариальную форму для сделок по отчуждению доли в уставном капитале. Это, разумеется, не единственные возможные и необходимые меры. Но об одном аспекте сказать необходимо: органы внутренних дел должны получить полномочия госконтроля за выполнением руководителями объектов особой важности и повышенной опасности правил инженерно-технической, в том числе антитеррористической укрепленности. В связи с этим необходимо выработать единые стандарты в определении объектов, за которыми устанавливается государственный контроль.

— Передовые страны строят у себя инновационную экономику, решающие факторы которой — интеллект, организация, управление. Ученые шутят: задача инновационной экономики — сделать компьютер из грязи. Россия тоже избрала этот путь. Как уберечь российские инновации, предотвратить «утечку мозгов» из страны?

— Доля России на глобальном рынке инноваций мизерна — 0,5%. Для сравнения, у США — 36%, Японии — 30%, Китая — 6%. Количество научных публикаций российских авторов за последние три года уменьшилось на треть. По моим данным, ущерб от «утечки мозгов» из страны — 25 млрд долл. в год. Если национальная экономика не способна поставлять на мировой рынок инновационную продукцию, то есть внедренные изобретения, она обрекает себя на положение сырьевого придатка и гарантирует себе не просто бедность, а рост бедности.

Строительство национальной инновационной системы невозможно без правового обеспечения роста интеллектуального капитала, в том числе прав интеллектуальной собственности. Кроме того, необходимо обеспечить право на качественное образование. Сегодня нужно законодательство, которое регулировало бы не отдельные проекты (например, космические), а экономику в целом как инновационный комплекс. При этом рыночный сектор должен выступать одним из основных источников инвестирования и в производство, и в научно-исследовательские разработки. Получать же прибыль рыночный сектор сможет только при наличии законодательства о защите интеллектуальной собственности.

Существующее сегодня в России законодательство на сей счет не отвечает современным требованиям. В Конституции отсутствует даже термин «инновация». Об интеллектуальной собственности речь идет лишь в двух нормах Основного закона, которые гарантируют ее охрану и правовое регулирование. Но что это дает, если в ряде законов и кодексов суть терминов «интеллектуальная собственность» и «интеллектуальная деятельность» даже не раскрываются, слово «инновация» вообще отсутствует. В Уголовном кодексе предусмотрена ответственность за нарушение авторских и смежных, изобретательских и патентных прав, но нет ответственности за нарушение отношений в сфере интеллектуальной собственности.

— Экономические преступления в России очень часто совершаются, как говорят юристы, по схеме физических и интеллектуальных действий. Взятые по отдельности, они могут выглядеть абсолютно законными, но в совокупности наносят ущерб личности или государству. Есть ли противоядие таким схемам?

— При расследовании экономических преступлений правоохранительные органы основные усилия направляют на выявление преступных физических действий и на их исполнителей, в то время как суть такого рода преступлений кроется как раз в интеллектуальных действиях. Генеральный прокурор России Владимир Устинов предложил создать вне МВД самостоятельное ведомство по защите экономики от преступных посягательств и борьбе с коррупцией. Там должны работать специалисты в области экономики, финансов, банковского и таможенного дела, гражданского, бюджетного, налогового, торгового, валютного права. И только потом — знатоки оперативно-розыскной работы, уголовного процесса и права. В этом ведомстве должны преобладать методы финансово-экономического анализа, мониторинг экономической деятельности, финансовых и товарных потоков, технологий производств, рынка ценных бумаг, бюджетного и экспортно-импортных процессов.

— Знающие люди определенно говорят о том, что экономический криминал значительно превосходит в профессиональном отношении сегодняшние правоохранительные органы. Это действительно так? И в чем именно превосходит?

— Давайте рассмотрим проблему на примере тех же схем. Наиболее известная — отмывание грязных денег. В мире ежегодно «отстирывается» примерно 300 млрд долл. Считается, что отчасти благодаря принятым во многих странах законам о тайне банковских операций, а также вербовке преступниками высококлассных финансистов. Еще одна распространенная схема — процедура банкротства предприятий. Немало преступлений совершается с использованием высоких компьютерных технологий, с помощью Интернета. А таких преступлений, как получение и дача взятки, правоохранительные органы выявляют мизерный процент. По данным МВД России, в прошлом году зафиксировано лишь 5274 факта взятки, к уголовной ответственности привлечены 1795 человек.

Разработчики схем — профессионалы в области экономики и юриспруденции. Они хорошо знают слабые места в законодательстве. Мне кажется, не лишена оснований гипотеза, что криминал проникает во власть через целевое лоббирование и нарочитое создание дефектов в текстах законов. Претензии по этому поводу должны быть предъявлены прежде всего самому обществу и народным избранникам. Экономическая и юридическая науки должны просчитывать схемы интеллектуальных угроз и прописывать контрмеры. В каждой отрасли науки должны быть специальные разделы «О профессиональной безопасности». Законодательство должно носить опережающий характер, а не догоняющий, как сегодня. И оно должно совершенствоваться. Сегодня в судебной практике вообще не применяется, например, статья 169 УК, предусматривающая ответственность за воспрепятствование законной предпринимательской деятельности, поскольку она неконкретна, декларативна. Такая же история со статьей 173 — лжепредпринимательство. Не работают статьи о легализации (отмывании) денежных средств.

— Наши законодатели не первый год борются с коррупцией. В Госдуме уже второй созыв подряд даже работает соответствующая комиссия. Но все остается по-старому. В российских СМИ сегодня даже приводятся расценки на коррупционные услуги: выигрыш процесса в арбитражном суде, незаконный арест имущества, необоснованное преследование органами МВД конкурента, силовой захват офиса, проверка налоговиков с обыском. Что представляет собой российская коррупция сегодня?

— У нас, как и в развитых, и в развивающихся странах, коррупция охватывает одни и те же сферы. Их примерно два десятка. Это госзакупки, операции с земельными участками, сбор налогов, назначение на ответственные посты в органах государственной власти и местного самоуправления, возбуждение и прекращение уголовных дел, контроль за безопасностью дорожного движения, получение кредитов в негосударственных банках и государственных целевых кредитов, таможенное оформление импорта, формирование партийных избирательных списков и т.д. Коррупция тесно связана с организованной преступностью. Представители оргпреступности, если государство недостаточно эффективно выполняет свои функции, как ни странно, способствуют поддержанию определенного порядка. Имеются в виду, в частности, криминальные крыши, захват предприятий.

Коррупции подвержены все структуры, в том числе и те, что обязаны бороться с такого рода преступлениями. Пресекать коррупционные преступления можно только оперативным путем. Однако закон «Об оперативно-розыскной деятельности» ограничивает, например, прослушивание телефонных и иных переговоров, проведение оперативного эксперимента. Кстати, очень сложно разграничить эксперимент, например, с провокацией взятки, за что российское законодательство предусматривает ответственность. Эти ограничения не согласуются с Конвенцией ООН против транснациональной организованной преступности. Она ратифицирована в России, и потому ее нормы должны стать частью правовой системы нашей страны. В законе «Об оперативно-розыскной деятельности» отсутствуют упоминаемые в конвенции понятия «электронное наблюдение», «агентурная операция».

Вообще российские нормативные правовые акты о противодействии коррупции разрозненны, многие из них носят подзаконный характер, не учитывают положений ряда международных законов. В частности, Протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, Протокола ввоза мигрантов, Протокола против незаконного изготовления и оборота огнестрельного оружия. А Конвенция о гражданско-правовой ответственности за коррупцию, Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию и дополнительный протокол к ней Россией подписаны, но не ратифицированы. Между тем часть названных в этих документах правонарушений в российском законодательстве отсутствует. Отчасти поэтому Генпрокуратура предлагает вернуть в УК ряд норм. Например, существовавшую там до 2003 года норму о конфискации имущества.

— Непременный элемент коррупции, как вы уже упомянули, — взятка или вымогательство взятки. Мне кажется, для России этот вид преступления особенно характерен.

— По данным ВНИИ МВД, российские бизнесмены ежегодно в качестве взяток выплачивают различным муниципальным и федеральным структурам 10—12 млрд долл. ежегодно. Фонд «ИНДЕМ» вообще называет цифру 33 млрд. Если мелкого чиновника «покупают» за 500—1000 руб., то федерального — за миллионы долларов. В сентябре прошлого года группа должностных лиц бывшего Госкомитета по рыболовству за предоставление квот на вылов рыбы получила от руководителей одного из хабаровских предприятий взятку в сумме 3 млн 700 тыс. долл. Вице-губернатор Калининградской области, он же председатель комиссии по проведению аукционов по квотируемым товарам, задержан с поличным при получении взятки в 150 тыс. долларов.

В итоге, считают некоторые эксперты, Россия сегодня в двадцатке наиболее коррумпированных стран мира. Борьба с коррупцией затруднена тем, что в этой сфере используются безналичные и вполне легальные способы получения денег: завышенные гонорары за чтение лекций или изданные книги, научные консультации и т.п.

— А сами наши крупные предприниматели какого мнения о бизнесе в России?

— Вот результаты опроса 175 руководителей крупных российских компаний с многомиллиардным суммарным годовым оборотом. 23% участников опроса сочли, что в самой стране российский бизнес пользуется хорошей репутацией, 10% — что имеет позитивную репутацию на Западе. Но больше половины опрошенных сказали: негативная репутация отечественного бизнеса отражает реальное положение вещей. Косвенный индикатор таков: задолженность по заработной плате в частном секторе в 13 раз больше, чем в бюджетной сфере.

— После событий 11 сентября 2001 года международные и национальные организации обратили более пристальный взор на офшорные зоны, чтобы не допустить через них инвестиций в теневую и террористическую сферу. Насколько успешно?

— Трудность в том, что офшорными зонами могут быть целые страны, полностью финансово закрытые. Данные о владельцах не подлежат огласке, контроль за обменом валюты отсутствует, часто нет налогообложения. Офшорный бизнес — это уклонение от налогов, вывоз капитала, отмывание незаконно полученных доходов. Это и благодатная почва для мошенничества. Россия с этими проблемами столкнулась с началом рыночных реформ. Особенно опасно наличие в офшорных зонах корпоративных законов, благодаря которым процветает торговля анонимными корпорациями для сокрытия движения денег.

Офшоры как инструмент мошенничества существуют во многом благодаря несовершенству налогового законодательства большинства стран мира, в том числе и у нас, отсутствию гибкого контроля за движением капитала. И еще, массив законодательства слишком большой, его необходимо существенно упростить, продолжить его кодификацию. Генпрокуратура России не раз предлагала разработать общегосударственную программу законотворчества, которая способствовала бы появлению нужных законов и ликвидации пролоббированных в интересах конкретных компаний. Однако ничего пока не сделано. У нас не разработан даже механизм исполнения решений Конституционного суда.

— Говоря о безопасности бизнеса, нельзя обойти ее информационную составляющую. Сегодня предпринимателю, даже за плату, сложно получить информацию о своих партнерах и клиентах. Она либо закрыта, либо алгоритм ее предоставления не регулируется ни одним нормативно-правовым актом. Во многих западных странах такая информация (кредитная история фирмы, ее чистота перед налоговыми и другими контролирующими органами, сведения об учредителях и высших менеджерах, уставные документы) предоставляются без всяких ограничений. Никто не считает это разглашением тайны. В России же до сих пор нет четких критериев отнесения информации к служебной или защищаемой специальными грифами — «секретно», «особой важности» и т.д.

— Сегодня информация на рынке подразделяется на подготовленную пиратским способом (на дисках) и хранящуюся в базах данных государственных органов. Сложно привлечь к ответственности торговца базами данных — их юридического собственника формально нет. Привлечь за нарушение неприкосновенности частной жизни тоже сложно. Более того, по закону «Об информации, информатизации и защите информации» федеральные органы власти должны формировать открытые государственные информационные ресурсы с доступом к ним граждан. В то же время закон «О государственной тайне» определяет перечень закрытых сведений. Надо все же дать объектам бизнеса возможность иметь постоянный доступ к специальным государственным информационным ресурсам. Это позволит банкам, страховым и инвестиционным компаниям значительно снижать риски, предупреждать экономические преступления. Пока же государственными информационно-статистическими ресурсами распоряжаются чиновники. Это также одна из причин коррупции. Вспомним хотя бы шумное дело прежнего руководства Госкомстата.

— Что Россия может «вставить» в свое законодательство, исходя из опыта европейских стран с развитой рыночной экономикой?

— В число посягательств на свободу предпринимательства целесообразно включить незаконное влияние на рыночные цены, охрану законной предпринимательской деятельности от злоупотреблений управленческого персонала. Кроме того, не должны быть тайной сведения о владении акциями российских юридических лиц иностранцами. Необходимо определить конкретные сферы хозяйственной деятельности, в которые в целях безопасности государства недопустимо привлечение иностранных инвесторов. Есть необходимость определить механизм контроля деятельности международных общественных объединений — опять же в целях безопасности государства. Настало время восстановить лицензирование ряда видов деятельности, которое без каких-либо оснований было отменено. Например, работы с системами жизнеобеспечения хозяйственных объектов.

— Нерешенность проблем легитимации собственности, особенно крупной — постоянная угроза экономической и политической стабильности в стране. Как решить эту проблему правовым путем?

— Российское общество до сих пор не приняло итоги стихийной приватизации 1991—1996 годов. Отсюда массовое неприятие незыблемости права собственности, особенно на фоне создания крупных состояний, большинство из которых в сознании общества имеет криминальный оттенок. Большая часть собственности была передана в руки людей, приближенных в то время к власти. Перераспределение собственности, в том числе неправовое, не прекращается и сейчас, капиталы и предприниматели эмигрируют из страны. Перемена собственника идет через банкротство предприятий, широко применяется скупка пакетов акций и долговых обязательств, махинации с реестром акционеров. Облегчает эти действия низкий уровень легитимности собственности.

Назрела необходимость принятия основополагающего закона о собственности. Ее легитимация в среде среднего и крупного бизнеса займет целый период исторического развития. Этот процесс вряд ли пойдет сам по себе. Часть бизнес-сообщества предлагает создать институт уполномоченного по правам предпринимателей при президенте России с представителями в регионах страны.

— Еще раз сошлемся на мировой опыт. В Европе говорят, что самый безопасный бизнес — малое предпринимательство. Насколько этот сектор развит и безопасен в России?

— Федеральная служба государственной статистики утверждает, что к началу 2005 года в стране функционировало 940 тыс. малых предприятий, 86% из них — частные. С учетом индивидуальных предпринимателей число занятых в малом бизнесе — около 16 млн человек (21% занятого населения). Фактически же их значительно больше: работающие без договора, частное предпринимательство без регистрации — тот же извоз или ремонт. Вся эта «армия» производит около 14% ВВП. Вообще таких предприятий должно быть в четыре-пять раз больше, чтобы между ними была конкуренция.

Более половины малых предприятий — это сфера торговли и обслуживания. Здесь имеют дело с наличными деньгами, а это область повышенной криминализации. Малые предприятия уклоняются от налогов, скрывают доходы, расширяют теневую хозяйственную деятельность, здесь сосредоточены значительные и наименее защищенные денежные и материальные ресурсы, поэтому многие из таких предприятий втянуты под криминальные крыши. Активно «доят» их и государственные чиновники из сферы регистрации, лицензирования и контроля деятельности. 60% предпринимателей считают, что наибольшая опасность исходит именно из властных структур. В итоге предприниматели, чтобы компенсировать затраты, завышают цены, идут на другие нарушения.

Одна из основных причин криминализации малого и среднего бизнеса — действующая налоговая система. Из-за своей чрезмерной фискальной направленности она не отвечает задачам экономической безопасности. Очевидно, что нужно снижать налоговую нагрузку, особенно на малый бизнес. Принятие ряда новых законопроектов об ограничении сферы наличного денежного оборота также будет способствовать снижению доли теневой хозяйственной деятельности. В ходе реализации Федеральной программы государственной поддержки малого предпринимательства неплохо бы усилить роль корпоративных объединений малого предпринимательства. При несовершенстве и перегруженности судебной системы они могли бы взять на себя функции развития третейских судов для разрешения конфликтов между своими членами. И пример уже есть — Ассоциация российских банков.

Беседовал Николай ПОРОСКОВ

N°60

08 апреля 2005 Время новостей

Время новостей