(Профиль). Галина Немова: Мы впервые встретились с Лешей на подмосковной спортбазе «Круглое озеро», где тренируются команды сборной России. Моя семья переехала туда из Каширы, когда я училась в пятом классе. Мама пошла работать на базу. Потом туда пришла работать и я. Я была тогда замужем, и не за спортсменом. Сыну Жене было 3 года. Нам, конечно, хотелось жить отдельно от родителей, а тут поступило предложение: освободилась квартира для сотрудников. И я пошла работать администратором спортивного гимнастического комплекса.

А.Г.: И там впервые увидели Алексея Немова?

Г.Н.: Да, в 1994 году. Алеша тренировался в нашем зале. При первой же встрече у меня возникло ощущение, что он — близкий и родной человек. Как потом выяснилось, это ощущение было взаимным. Иду на работу и первое желание — увидеть бы его. Ведь работала я не каждый день, а посменно. И Леша узнавал о моем присутствии в зале по парфюму.

А.Г.: А какие у вас были духи?

Г.Н.: Ланкомовский «Трезор».

А.Г.: Вы сразу решились изменить свою прежнюю жизнь или все-таки были сомнения?

Г.Н.: Это была очень мучительная ситуация для нас. Я боролась со своими чувствами как могла — все-таки речь шла не только обо мне… Лешка усиленно готовился к Олимпиаде в Атланте, о чем-то там мечтал, витал в облаках. После Олимпиады спортсмены должны были разъехаться с базы по домам, и мы бы перестали видеться. Это было мое спасение. Все решится само собой, подумала я. И мне бы не пришлось менять все в жизни.

А.Г.: На той Олимпиаде Алексей впервые стал чемпионом?

Г.Н.: Да. Леша завоевал две золотые медали. Сразу по возвращении он примчался в зал и одну из них хотел подарить мне, но я отказалась. Это были его медали.

Но после Олимпиады Леша никуда не уехал, а продолжал тренироваться на базе. Мои надежды на то, что все решится само собой, рухнули. До 1998 года ситуация никак не разрешалась. Но мы уже поняли, что должны быть вместе, — не было никаких сил расставаться. Я взяла сына и уехала жить к Леше в Тольятти. Первое время было очень тяжело. Обычно из семьи уходят мужчины, а тут получилось наоборот. Но не успели как следует обосноваться на новом месте, как Леша продолжил свои тренировки на «Круглом». А я осталась в Тольятти, прилетала к нему иногда на выходные.

А.Г.: Зачем же вы уезжали с базы, если Алексей туда в результате все равно вернулся?

Г.Н.: В то время это было лучшее решение. Все-таки база — замкнутое пространство, не хотелось, чтобы были ненужные разговоры.

А.Г.: Как к вам отнеслась будущая свекровь?

Г.Н.: Изначально она не шла на контакт, и я понимаю ее. Своему сыну все матери желают чего-то особенного. Надежде Акимовне нужно было время, чтобы лучше узнать и понять меня. Сейчас у нас хорошие отношения. Внук Алешенька для бабушки — свет в окошке.

А.Г.: Да и для Алексея рождение сына наверняка стало главным событием в жизни. Он сильно переживал за вас во время беременности?

Г.Н.: У меня была очень тяжелая первая половина беременности. Тогда Леша меня всячески поддерживал, с тренировок на два-три часа мотался в Нахабино, где мы тогда жили, а вечером возвращался обратно на «Круглое озеро», чтобы не нарушать спортивный режим. Я решила: надо что-то делать. Он же не сможет подготовиться.

Открытие Олимпийских игр в Сиднее (15 сентября 2000 года) совпадало с предполагаемой датой родов. Наша сборная уехала в Сидней за месяц до начала соревнований, и Леша мне все время звонил, спрашивал, как мы себя чувствуем, говорил, что не может спать — очень волнуется за нас.

Я своему врачу Инне Алексеевой сказала: «Мне срочно надо рожать, а то меня беспокоит, что Леша не высыпается». Она улыбнулась: «Вот в субботу и родим, чтобы папа успел подготовиться». Утром в субботу начала болеть спина. Инна Николаевна посмотрела на меня и велела: «Перебирайся рожать». Сработал психологический эффект, и я родила на неделю раньше. Месяц назад я встретила ее на светском мероприятии и еще раз поблагодарила за то, что она помогла мне родить сына. Роды принимала акушерка Оксана Бородина. Мне было приятно, когда через несколько лет мне рассказали, что она меня особенно запомнила. Во время родов по радио крутили песню «Потому что есть Алешка у меня…». И у меня не осталось сомнений, как назвать сына.

А.Г.: Олимпиаду вы смотрели по телевизору?

Г.Н.: Еще до начала Олимпиады во время рекламы показывали заставки — наших чемпионов. Глядя на Лешу, я вздыхала, а роженицы меня не понимали. Никто, кроме заведующей роддомом, не знал, что я — жена Немова. Леша завоевал тогда шесть медалей — это был лучший подарок на день рождения нашего сына Алешеньки.

А.Г.: Вы, наверное, хотели девочку?

Г.Н.: Я— да, а для Леши было главным, чтобы ребенок родился здоровым. На УЗИ врач поздравил: «С мальчиком вас!» Лешенька очень похож на папу — искренний, добрый и ранимый.

А.Г.: Кто вас встречал из роддома?

Г.Н.: Моя подруга из Минска Сюзанна, жена знаменитого гимнаста Вани Иванкова. Она и моя мама Антонина меня очень поддержали в отсутствие Леши. В то время Сюзанна и Ваня не были женаты и стали крестными Алешеньки.

А.Г.: Леша-старший часто играет с Лешей-младшим?

Г.Н.: Они любят вместе ползать по полу, играть в прятки, бороться…

А.Г.: А гимнастикой ваши дети занимаются?

Г.Н.: Старший, Женя, занимался таэквондо. А младший свои первые шаги сделал в гимнастическом зале и сейчас ходит с папой на тренировки. Я бы хотела, чтобы он пошел по стопам отца и стал олимпийским чемпионом, но для меня не важно, в каком виде спорта. Гимнастика хорошо развивает координацию и растяжку, после нее открыта дорога в любой вид спорта. Мы Лешеньку спрашиваем: «Ты гимнастом-то будешь?» — «А я уже гимнаст!» — отвечает.

А.Г.: «Олимпийские жены» неоднократно возмущались в прессе, что им запрещают сопровождать мужей на соревнования, жить вместе с ними на базе. Почему вы ездите вместе с мужем?

Г.Н.: Вообще-то это запрещено. Но мне почему-то разрешали сопровождать его на показательных выступлениях, и у него получалось лучше, чем если бы я сидела дома и смотрела соревнования по телевизору. На самом деле на последней Олимпиаде было распоряжение правительства, что один человек со спортсменом может поехать сопровождающим. Но об этом узнали уже после Олимпиады.

А.Г.: Что вы чувствовали, когда весь мир в прямом эфире наблюдал, как вашего супруга засудили в Афинах?

Г.Н.: Мы с друзьями смотрели выступление Леши в клубе «Чемпион», где шла прямая трансляция Олимпиады. Я была в шоке, не верила, что в спорте результаты соревнований могут быть определены заранее. Но никто не рассчитывал на такое блестящее выступление Леши и бурную поддержку зала.

А.Г.: Судьи все же попытались сделать хорошую мину при плохой игре, впервые в истории Олимпийских игр изменив оценки под давлением зала…

Г.Н.: А что это изменило? Леша занял пятое место, а судей дисквалифицировали.

А.Г.: Алексей тяжело переживал поражение?

Г.Н.: Очень, особенно если учесть, что он выступил достойно. Для него это было очень важно. Из дома не хотел выходить. Мне бы хотелось выразить признательность всем, кто оказал нам такую поддержку, которая дала силы выстоять. К нам подходили незнакомые люди и поздравляли Лешу, как победителя… Признание народа — это больше, чем олимпийское золото, это признание человеческих качеств.

А.Г.: Алексей производит впечатление очень спокойного человека. Это так?

Г.Н.: Он очень добрый и заботливый, заботится обо всех, кто его окружает. Но когда Леша готовится к соревнованиям, появляется раздражительность. Видишь ссадины на руках и понимаешь, что лучше его не трогать. Когда папа появляется на пороге с опущенной головой, дети быстро идут к себе в комнату. С годами научились понимать, какую цену платит спортсмен за победу.

А.Г.: А у вас бывают моменты, когда опускаются руки?

Г.Н.: Конечно, как и у любого человека. Бывает такое состояние, что хочется все крушить. Но быстро проходит. Меня успокаивает езда на автомобиле. Я сажусь, включаю музыку и быстро еду. Это мой аутотренинг, но только когда я нахожусь одна, потому что с детьми я не могу себе такого позволить.

А.Г.: Наверное, в последнее время водить машину приходится реже, ведь раньше вы жили в Нахабино, а сейчас — в Москве?

Г.Н.: Квартиру в Нахабино Леше дали за победу на Олимпиаде в Сиднее. На дорогу из Нахабино на «Круглое озеро» уходило очень много времени и сил. А эту квартиру мы купили. Спасибо почетному председателю Олимпийского комитета Виталию Смирнову: он настоял на том, чтобы мы вовремя написали заявление и оформили все документы.

Не успели доделать ремонт в нашей новой московской квартире, как нас тут же залили соседи сверху. Пришла женщина из БТИ и произнесла сакраментальную фразу: «Зачем вообще такие ремонты делать?»

А.Г.: Снова за город перебираться не собираетесь?

Г.Н.: Мы строим сейчас дом в Ватутинках. Мечтаем туда переехать. Место очень хорошее, лесной массив в пяти метрах от дома и рядом гимнастический зал.

А.Г.: Говорят, Алексей ушел из большого спорта…

Г.Н.: Нет, Леша ездит на тренировки, помогает молодежи и поддерживает себя в форме.

А.Г.: А чем вы любите заниматься на досуге?

Г.Н.: Отдыхать. Леша так устал от активной жизни, что ему в минуты отдыха хочется просто поваляться на диване. Периодически мы играем в боулинг или бильярд. Еще любим кино. В выходные часто ходим в ресторан, вкусно поесть — это наша общая слабость. Обожаем рыбу, морепродукты, салаты и, разумеется, японскую кухню. Часто заходим в Bosco-cafe в Петровском пассаже. УМиши Куснировича всегда вкусно готовят. Любимое блюдо Алексея — салат «Специальный» с омаром, а я люблю итальянские супы.

А.Г.: А готовить вы любите?

Г.Н.: Да. И Леша готовит. Его фирменное блюдо — спагетти с разными соусами. А у меня хорошо получается пицца, во всяком случае, друзья так считают.

А.Г.: Среди ваших друзей, судя по фотографиям в семейном альбоме, и Арнольд Шварценеггер?

Г.Н.: После Олимпиады в Атланте американцы устроили тур по США сильнейших спортсменов мира. Леша выступал с показательными выступлениями в рамках соревнований по бодибилдингу. А Шварценеггер — главное лицо этих соревнований. Нас очень тепло встретили. Мое пребывание вместе с Лешей оплачивала принимающая сторона. На следующий год нас опять пригласили. Леша выступал при полном аншлаге, гимнастика в Штатах очень популярна. А фото со Шварценеггером… Сами знаете, как это происходит. Стоит очередь в три тысячи человек, чтобы сфотографироваться со звездой. Один снимок, и все. Арнольд попросил сделать еще несколько снимков: «Это мои друзья из России». На банкете мы уже смогли с ним пообщаться. Шварценеггер уделил всем внимание, и это было очень приятно.

А.Г.: Алексей строгий отец?

Г.Н.: Иногда ему приходится быть таким. За двойки запретили старшему пользоваться компьютером, дав ему две недели на исправление, и забрали мобильный телефон. А то он уроки делает и параллельно по телефону разговаривает. Когда начинаем воспитывать Женю, маленький тоже вылезает: «Пап, ты чего?» А Леша ему в ответ: «Тебя это тоже касается».

А.Г.: Родители должны быть детям друзьями или истиной в последней инстанции?

Г.Н.: Субординация должна присутствовать. Но я стараюсь быть детям другом. Мне важно, чтобы дети мне доверяли. Я выслушиваю советы окружающих по поводу воспитания, но всегда принимаю решение сама. Женька во всем мне помогает. Единственная моя забота, чтобы он хорошо учился. Я не сомневаюсь, что он вырастет достойным человеком. У детей перед глазами лучший пример — их папа.

АННА ГОРБАШОВА

«Профиль»

№9 (424) от 14.03.2005

"Профиль"