Во вторник в рамках дискуссионного клуба Гражданского конгресса российские правозащитники решали, идти им или не идти в Общественную палату. Мнения разделились. Одни однозначно считают этот орган «муляжом гражданского общества». Другие предлагают использовать любую возможность влияния на власть и общения с народом. Гарри Каспаров и вовсе призвал всех выйти на улицы и идти в народные массы, протестующие против реформ.

В начале дискуссии президент фонда Индем Георгий Сатаров (он вел заседание клуба) предложил коллегам исходить из презумпции невиновности разработчиков законопроекта об Общественной палате и предположить, что они не задумали худого. Сам г-н Сатаров в рамках предложенного принципа озвучил доводы как за вхождение в президентскую палату, так и против этого. По мнению политолога, надо пользоваться любой возможностью воздействовать на власть, в том числе и в рамках пусть и несовершенной Общественной палаты. Но при этом предположил, что главная опасность президентской инициативы заключается в том, что палата может монополизировать право на любую общественную экспертизу. «Как только мы получим из госучреждения ответ, что у нас уже есть Общественная палата и ваша экспертиза не нужна, этот орган станет крайне вредной структурой», – пояснил г-н Сатаров.

Председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева была более категорична – участвовать в Общественной палате не нужно по той причине, что это «муляж гражданского общества со всеми его проблемами». По ее мнению, вообще главным занятием российской политической верхушки стало превращение всего живого в муляжи. Вначале так поступили с Советом Федерации. В качестве примера правозащитница привела сенатора от Тувы Людмилу Нарусову: «Где мадам Нарусова, а где Тува?». Потом аналогичная судьба постигла и Госдуму. Появление идеи Общественной палаты г-жа Алексеева пояснила следующим образом: «Теперь в Кремле выяснили, что, обращаясь к Госдуме, они разговаривают сами с собой, что даже для нашей власти является шизофренией». По силе художественных образов с выступлением г-жи Алексеевой могло соперничать лишь определение Общественной палаты, данное одним из участников дискуссии: «Контрацепция гражданских инициатив».

Член «Комитета-2008», секретарь президиума федерального политсовета СПС Борис Надеждин уверен, что приличным людям в этом лучше не участвовать. При этом он процитировал принятый в первом чтении законопроект «Об Общественной палате РФ», в котором первой задачей этой структуры названо привлечение граждан и общественных объединений к реализации, а не разработке государственной политики. Г-н Надеждин привел и пример многочисленных общественных палат в российских регионах. Он сам по приглашению губернатора Бориса Громова принял участие в нескольких заседаниях подмосковной общественной палаты. По его словам, там обсуждаются идеи вроде: нарезать область на куски и раздать жителям, чтобы они сами сдавали их в аренду. В случае с Общественной палатой РФ, по мнению г-на Надеждина, создается орган, совпадающий по функциям с парламентом, и существует опасность, что рано или поздно палата подменит Госдуму.

Исполнительный директор движения «За права человека» Лев Пономарев удивил собравшихся своей толерантностью по отношению к власти. Он вспомнил, что при советской власти бытовали две принципиальные позиции: вступать в КПСС и разлагать ее изнутри, или уходить в диссиденты. В нынешних реалиях г-н Пономарев считает, что правозащитникам в Общественную палату точно идти нельзя, а остальные, например представители благотворительных и социальных организаций, могут «разлагать» ее изнутри. Говоря о перспективах палаты, правозащитник предрек ей судьбу Общественного российского телевидения (ОРТ).

Главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН Виктор Шейнис склоняется к тому, что в работе Общественной палаты участвовать нужно. Он даже привел цитату из Владимира Ульянова (Ленина): «Большевики должны работать в реакционных профсоюзах». Причем по его словам, делать это нужно в первую очередь в разведывательных целях, ведь участие в работе палаты дает допуск к информации, которая сейчас недоступна. Кроме того, грех не использовать такую трибуну для обращения к обществу. И, в конце концов, надо идти в палату хотя бы ради того, чтобы в случае ее плохой работы можно было бы из нее выйти. Правда, г-н Шейнис предостерег коллег – участие одних и неучастие других грозит расколом правозащитного сообщества.

Наиболее определенно высказался 13 чемпион мира по шахматам, член «Комитета-2008» Гарри Каспаров, всю дискуссию скромно сидевший в углу среди журналистов. По его мнению, идти надо на улицу, а не в Общественную палату. «Начало 90-х в России показало, что экспертам гораздо легче работать над законами, когда за окном стоят 50 тыс. человек», – пояснил он. При этом он не считает свой призыв экстремистским. Например, организаторы митингов протеста против монетизации льгот в Санкт-Петербурге, выслушав Гарри Кимовича, обвинили его в излишней дипломатичности.

В конце концов, кто-то из присутствующих задался вопросом: «А, может, нас вообще не позовут?».

ВЛАДЛЕН МАКСИМОВ

«Новые Известия»

«Новые Известия»