Название фильма режиссера Джона Мейбери The Jacket переведено как «Смирительная рубашка», ибо именно в смирительную рубашку (straightjacket) с завидным постоянством облачают героя картины, ветерана первой войны в Персидском заливе Джека Старкса (Эйдриан Броуди), оказавшегося в психушке. Но название картины, возможно, также несет второй смысл — антивоенный, перекликаясь с названием фильма покойного Стэнли Кубрика «Цельнометаллическая оболочка» (Full Metal Jacket).

Бронежилет Джека Старкса не защитил его от пули в голову, которую выпустил из спрятанного пистолета иракский мальчишка лет десяти. Джека уже сочли убитым и хотели отправить в морг, но он чудом выжил и вернулся в свой родной, заснеженный, почти идиллический штат Вермонт.

Правда, Джек страдает амнезией и часто не может вспомнить, что с ним было несколько минут назад. Это приводит к тому, что в результате трагического стечения обстоятельств Джека необоснованно обвиняют в убийстве полицейского и, признав его криминально невменяемым, отправляют в сумасшедший дом вместо тюрьмы. Тюрьма, наверное, показалась бы Джеку раем по сравнению с «Алпайн гроув», психиатрической лечебницей, которой руководит американский вариант нацистского доктора Менгеле доктор Бекер (Крис Кристофферсон).

Избежав морга в Ираке, Джек получает его в Америке. По необъясненным нам причинам доктор Менгеле-Бекер применяет к Джеку пыточные методы «лечения». Он накачивает ветерана меняющими сознание таблетками, а также, заковав Старкса в смирительную рубашку, помещает его на много часов в бокс для трупа в подвальном морге «лечебного заведения». В беззащитном, клаустрофобическом состоянии Джек начинает галлюцинировать, странным образом не только вспоминая эпизоды времен войны или историю с гибелью полицейского, но и предвидя будущее. В этом будущем он встречает молодую официантку Джеки (Кира Найтли), которая, как мы узнаем, имеет отношение к его прошлому.

Как видите, даже простой пересказ сюжета фильма говорит о его структурной сложности. Я бы даже сказал, что сценарист Мэсси Таджедин и британский режиссер Джон Мэйбери настолько усложнили структуру картины, что не вполне понятен ее жанр, не говоря о «послании» картины. Что это? Готический триллер? Антивоенная притча? Размышления о психиатрических злоупотреблениях? Видимо, в фильме есть всего понемногу.

Очевидно, не зря героя Эйдриана Броуди делают ветераном первой войны в Персидском заливе. Если бы он без памяти вернулся с нынешней, второй, то это выглядело бы слишком похоже на прямую антивоенную пропаганду, чего авторы явно не хотели. Но намек ясен!

В картине есть также аллюзии с гениальным фильмом Милоша Формана «Пролетая над гнездом кукушки», но пока еще никто лучше режиссера Формана и актера Джека Николсона не показал ужасы тоталитарного насилия над личностью и психикой человека.

Не дано это было и, в общем, хорошему актеру, лауреату «Оскара» за главную роль в фильме «Пианист» Эйдриану Броуди. Его физический облик — острое лицо с орлиным носом, почти истощенное тело походят к сюжету фильма. Но играть актеру почти нечего, ибо в центральных эпизодах картины режиссер Мэйбери слишком увлечен визуальными и монтажными играми, навеянными его практикой постановки видеоклипов. И Броуди ничего не остается, как широко открывать глаза и доверить нам домысливать ощущения человека, затянутого в смирительную рубашку и погруженного во тьму трупного ящика.

Думаю, что режиссеру в этих сценах отказывает чувство меры. Он слишком натуралистически обыгрывает пограничное состояние человека между жизнью и смертью. Желая создать у зрителя физическое ощущение, сравнимое с ощущениями героя, режиссер добивается лишь одного – нормальный человек, не обуянный комплексами Танатоса-смерти, просто не в состоянии смотреть в это время на экран. А еще добавьте к этому сцены, где Старкс вместе с Джеки бродит вокруг собственной могилы, и вам больше не захочется этой кинематографической «мертвечины».

Возможно, кто-то усмотрит в этом «воспоминании о будущем» какой-то скрытый смысл. Но я увидел лишь явно неудачный фильм. Впрочем, возможно, это результат этакого русского отношения к погосту как к маловажному элементу настоящего. Не говоря уже о будущем.

Сергей Рахлин

28 Jan 2005

voanews.com