Трагедия произошла в семье Парамоновых. В одной квартире вместе с 69-летней Галиной Петровной проживали ее 34-летняя дочь Ирина и 12-летний внук Володя, ученик шестого класса школы № 16. Отношения женщин никогда не были безоблачными, а в последнее время и вовсе стали весьма непростыми. Конфликты возникали буквально по любому пустяку. Естественно, ребенок постепенно втягивался в семейные разборки. Как правило, Володя во время ссор занимал сторону бабушки.

Словесные перепалки зачастую перерастали в рукопашную. В драках порой использовались не только кулаки, но и все, что попадалось под руку: лыжные палки, коньки и, как это произошло в последний раз, — кипяток.

День седьмого января у Парамоновых не заладился с самого утра. Ирина успела поочередно сцепиться с сыном и матерью, а когда вечером мальчик заступился за бабушку, то получил от родной мамы порцию кипятка. К счастью, кипяток большей частью попал на одежду мальчика. Ожоги оказались незначительными. По, как утверждают специалисты, ребенок получил сильнейшую моральную травму. В отношении Ирины было возбуждено уголовное дело. Травмированный мальчик сейчас находится в детском приюте «Дельфин».

Как в дальнейшем будут развиваться события в семье Парамоновых, никому не известно. Вполне возможно, ребенок будет возвращен в лоно семьи и ничего в его жизни не изменится. Снова начнутся разборки и драки, которые в любой момент Moгут закончиться еще более жуткой трагедией. Однако не исключено, что Ирину лишат родительских прав. По в любом случае Володя в свои двенадцать лет уже стал заложником судьбы.

Ребенка из семьи нужно забирать

Заместитель директора школы № 16 но воспитательной работе Татьяна Куляпина:

— Сначала мы ничего об этом происшествии не знали. Мальчик какое-то время лечился в больнице, потом поправился и начал учиться в школе. Потом в школу пришла инспектор по делам несовершеннолетних и попросила пригласить ребенка для опроса. Поскольку несовершеннолетнего нельзя опрашивать без присутствия законного представителя, разговор мальчика с инспектором проходил при мне.

Корр.: Что им можете сказать о семье, где воспитывается пострадавший мальчик?

Куляпина О проблемах семьи Парамоновых нам известно давно. Там сложнейшие отношения между мамой и бабушкой. Они делят буквально все. Разбираются даже, кто какие продукты в холодильник положил. Кормят ребенка но очереди. Частенько разбирательства заканчиваются скандалом и даже дракой. Мальчик, естественно, при всем этом присутствует. И несмотря на все происходящее, Володя умудрялся хорошо учиться. Это вообще удивительно. Мы все сочувствовали этому ученику. Но оказать ему помощь не представлялось возможным. Мы не могли его оторвать от семьи.

Корр.: А откуда в школе стало известно о плохом климате в этой семье?

Куляпина: Маленькие дети обычно склонны искать друга среди старших. Стремятся поделиться своими проблемами. Этот мальчик, еще будучи в начальных классах, рассказал учителю о происходящем дома. Учитель немедленно доложила о проблемах в данной семье мне. Я приглашала на беседу бабушку, потом маму. Они друг на друга жалуются и не собираются пересматривать свои отношения.

Бабушка, видимо желая малышку добра, наговаривает на маму. Мы проводили беседы с мамой. Она нас не слушает. Говорит, что это ее ребенок, что она будет его воспитывать так, как считает нужным. Причем, насколько мне известно, мама раньше училась в нашей школе. Занималась музыкой по классу фортепиано. А сейчас у нее, видно, что-то с психикой случилось. Есть информация, что она ходит с компанией малышей играть в игрушечки.

Корр.: То есть?

Куляпина: Знаете, в магазинах аппараты стоят, в которых за пять рублей можно игрушки доставать. Вот она ходит с детишками доставать игрушки

Корр.: А мать раньше била мальчика?

Куляпина: Нет. Такой вопиющий случай произошел впервые. Других фактов жестокого обращения с ребенком не выявлено. Мы постоянно интересовались обстановкой в этой семье. Неоднократно приходили домой к этому мальчику. Я бы ребенка из такой семьи забрала. Вы бы видели, что у них дома творится. Это ужасно. Стены обшарпаны. Разодраны занавески. Как в бомжатнике. Мы все в ужасе.

Ребенок пережил жуткий стресс

Встретиться с пострадавшим Володей Парамоновым нам не удалось. Как выяснилось, он получил серьезную моральную травму и сейчас находится под наблюдением психолога и вспоминать о случившемся ему противопоказано.

На наши вопросы ответила директор детского приюта «Дельфин» Светлана Лященко:

Корр.: Как себя чувствует Володя Парамонов? У него психологическая травма?

Лященко: Конечно. У него наблюдается большая дезадаптация.

Корр.: Какой период времени дети содержатся у вас?

Лященко: Каждый ребенок имеет свои индивидуальные особенности. Кому-то достаточно недели, другому месяцы, а кому-то даже годы.

Корр.: У каких специалистов наблюдаются дети?

Лященко: С ними работают психологи, социальные педагоги, юристы и трудотерапевты. По окончании наблюдения мы даем рекомендации в органы опеки.

а попечители дают рекомендации, куда ребенка определить. Он может либо вернуться к опекуну, либо быть направлен в детский дом. Кстати, пока ребенок находится у нас, с родителями тоже проводится определенная работа. Наша главная задача не только защищать интересы детей, но и сохранить им семью, если есть такая возможность.

Корр.: У вашего приюта есть своя школа?

Лященко: Всe наши дети проходят обучение в школе № 59. Но разрешение на посещение школы даст психолог. Если он считает, что посещать школу еще рано, то ребенку назначается индивидуальное обучение. Например, Володя сейчас находится под наблюдением психолога Ему пока предписано индивидуальное обучение.

Корр.: Мама и бабушка приходят к ребенку?

Лященко: Конечно. Мы даем возможность родным посещать детей.

Корр.: Встреча происходит один на один или в присутствии ваших работников?

Лященко: В присутствии наших работников, социального педагога и воспитателя.

Корр.: Володя хочет оставаться в приюте, или ему лучше жить дома?

Лященко: Мы такие вопросы не задаем. Он пока не в состоянии объективно оценивать сложившуюся ситуацию. Вот когда с него снимут воздействие стресса, который он пережил, тогда можно будет о чем-то говорить.

Ирина Парамонова, мать Володи: «Мама и сын меня избивали»

— Ссоры с матерью у меня возникают постоянно. Инициатором раздора постоянно является она. Самое страшное, что маме удалось настроить против меня сына. Она постоянно упрекает меня, что я нигде не работаю.

Корр.: А кто вы по профессии?

Ирина: Но образованию я преподаватель начальных классов. Закончила Тольяттинское педагогическое училище. Затем по распределению была направлена на работу в среднюю школу поселка Выселки. Потом ушла в декрет и больше в школе не работала. Устроилась воспитателем в детский садик. Но заработки там небольшие. Пришлось уволиться. Встала на учет на бирже труда. Сейчас работаю распространителем газет. Заработок, конечно, небольшой -примерно триста рублей в день. Но мою маму это не устраивает. Она не считает это работой. И постоянно упрекает меня.

Корр.: Расскажите, как развивались события того дня?

Ирина: В тот день семейная ссора разразилась уже утром. Володя привел домой знакомую девочку. А я эту девочку знаю. Она и раньше приходила к нам. После ее последнего визита у меня пропала мягкая игрушка. У меня в квартире есть несколько мягких игрушек. Я подозреваю, что это она украла. Когда я увидела эту девочку, то сказала ей, чтобы она уходила и без игрушки не возвращалась.

Девочка ушла. Володя схватил лыжную палку и начал тыкать в меня острием. Мама была дома. Она все видела. Но традиционно поддержала сына. Когда я отмахивалась от лыжной палки, случайно задела локтем швейную машинку, и она упала на пол. Потом Володя успокоился и ушел на улицу. Мать велела мне поднять машинку. Но я отказалась. Тогда мать схватила палку и начала меня бить. Чтобы спастись, я даже выбежала на балкон. Когда мама успокоилась, я спросила у нее чего-нибудь покушать. Но она не разрешила мне даже заходить на кухню. Я расстроилась и ушла на улицу. Ближе к вечеру я вернулась. Мне захотелось попить чаю. Но мама чайник от меня спрятала, и я поставила нагреваться воду в ковшике. Вскоре вернулся с улицы сын. Он играл с ребятами в хоккей, поэтому зашел в прихожую прямо на коньках. Снял с себя верхнюю одежду и свитер. Потом вошел на кухню и начал меня пинать прямо коньками. Я точно не помню, как все произошло. Он ударял меня коньками. Я отступала, уворачивалась и случайно натолкнулась на стул. Чтобы не упасть, машинально схватилась за ручку половника с горячей водой. Половник опрокинулся, и вода попала сыну па рубашку и немного на шею. Володя упал на пол. Начал кричать. Говорил, что убьет меня. У меня тут началась истерика. Потом сын вскочил и напал на меня. Я выбежала из квартиры в общий коридор. Там стояли соседские ребята. Сын при всех догнал меня и ударил кулаком в лицо. Потом они с бабушкой пошли в травмпункт, где ребенку оказали первую помощь.

Корр.: Сколько дней сын пролежал в больнице?

Ирина: Он в больнице не лежал. Дома лечился. Ожог зафиксировали только через неделю после случившегося. Потом появилось уголовное дело.

Меня возмущает только одно. Почему им можно меня бить. Почему им все с рук сходит? За все ссоры почему-то достается только мне.

Корр.: А что им сходит с рук?

Ирина: У нас часто происходят конфликты. Например, в конце ноября мама с сыном меня избивали. Я зажалась в углу и кричала. Кто-то из соседей вызвал милицию. Меня доставили в отделение и посадили в камеру. Я просидела там три часа. Хотя в этом случае я была потерпевшей.

Корр.: Вы вообще вменяемый человек? К психиатру ни приходилось обращаться?

Ирина: Ненормальной меня считает мама. Чтобы доказать ей, что у меня с головой все в порядке, я отправилась на обследование в психоневрологический диспансер. Со мной побеседовали и сделали заключение, что я вменяема и психическими расстройствами не страдаю.

Корр.: Какой вы видите выход из сложившейся ситуации? Ведь сын вернется из приюта домой. И все закрутится сначала. Рано или поздно все может закончиться более тяжким преступлением, а может, и трагедией. Замкнутый круг получается?

Ирина: Я вижу только один выход. Милиция должна пересмотреть свое отношение ко мне. Они должны перестать видеть во мне монстра. Пусть обратят внимание на поведение моей мамы. Ведь у нее только одна цель -выжить меня из дома.

Добиться, чтобы меня лишили родительских прав, и тогда меня выгонят из квартиры. Я думаю, если милиция проведет с ней воспитательную работу, она перестанет встревать в мои с сыном отношения. Тогда у нас все наладится.

Олег Новиков,

ИА «АРиА»

«Тольяттинское обозрение»

№19 (924) от 4.02.04.