Лучшего (по итогам самых, между прочим, разных соцопросов) спортсмена России ХХ века. Первого в истории голкипера сборной мира. Олимпийского чемпиона. Победителя Кубка Европы. Обладателя “Золотого мяча”, присуждаемого лучшему футболисту континента. Пятикратного чемпиона Союза по футболу, а также — серебряного и бронзового призера… хоккейного первенства страны. Кавалера, наконец, множества “гражданских” орденов и медалей — вплоть до звездочки Героя Соцтруда! И просто — как говорят все, кто знал его, в один голос, — хорошего и очень доброго человека…

Фото ИТАР-ТАСС

Валентина ЯШИНА: ЗА 35 ЛЕТ НИ РАЗУ НЕ ССОРИЛИСЬ

    Великий вратарь, впрочем, не любил громких слов. Не выносил всех этих газетно-телевизионных эпитетов навроде “черного спрута” или “волшебной руки, одетой в перчатку”. “Мое дело — костьми об землю стучать… Без страховки…” — часто повторял. А еще он нередко говаривал: “Вот жена моя, Валя, все про меня знает. Написал бы кто-нибудь так, как она знает!”

    Валентина Тимофеевна, кстати, сама — профессиональная журналистка. Немало проработала на радио. И вправду, отчего ж не обратиться к этой удивительно обаятельной женщине?

    Согласилась пообщаться она, правда, далеко не сразу… “Устала уже, — вздыхает Валентина Тимофеевна. — Очень уж часто звонят, просят об интервью…”

    — Ну к кому же еще обращаться, как не к вам? 35 лет вместе прожили!

    — А вот вы спросите у своей жены так: “Что обо мне можешь рассказать?” Уверена — она сразу не ответит. То вы для нее идеальный, то хуже всех.

    — Так и есть, — вынужден согласиться. — Скажите тогда, а вы со Львом Ивановичем часто серьезно ссорились?

    — Чтобы серьезно — такого ни разу не было. Понимаю, вам мало верится, но это так. Конфликты нас как-то обходили стороной. Так, по мелочам — бывало. С утра, допустим, поругаемся, а через пару часов уже, глядишь, помирились…

    — И кто первый прощения просил?

    — По-разному. Наверное, тот, кто больше виноват был.

    — А как вы познакомились, можете еще раз вспомнить?

    — Сколько уж раз вспоминала… Да ничего там особенного нет: на танцплощадке познакомились. Мы вообще-то в одном районе жили — в Тушине. Так что часто встречались. Он про меня знал, я — про него…

    — Многие из тех, с кем дружил Лев Иванович, помогают?

    — Конечно, не забывают. И друзья его, и одноклубники, и фонд имени Льва Ивановича во главе с Геннадием Венглинским… Да перечислять долго!

    …Валентина Тимофеевна признается: никогда не забыть эпизод, произошедший после одного матча с англичанами. Во время игры Льву Ивановичу сильно досталось по голове. Превозмогая боль, он все же остался на поле. И уже в машине тогдашний вице-президент ФИФА (Международной федерации футбола) Валентин Гранаткин стал вовсю нахваливать Яшина: вот это, дескать, молодец, такую травму получил, а до конца доиграл и ни одного мяча не пропустил!

    А вратарь наш, между прочим, когда с игры уезжали, спросил у жены: “Мы выиграли или проиграли?” — “Выиграли”, — отвечает. “А с каким счетом?” Это же какой силой духа и мастерством надо было обладать, чтобы вот так, в практически бессознательном состоянии, не только не уйти из ворот, но еще и сохранить их в неприкосновенности…

Алексей ЛЕБЕДЕВ.

Отрывки из воспоминаний Бориса ЛЕВИНА

    Мое очное знакомство со Львом Ивановичем Яшиным состоялось, если не ошибаюсь, в 1965 году, в Новогорске, куда я прибыл по заданию главного редактора газеты “Московская спортивная неделя”. Готовился номер к открытию футбольного сезона, и интервью с Яшиным должно было стать материалом гвоздевым. Команда обедала, футболисты входили и выходили из столовой. И вот появился Яшин — в полинялой майке, тренировочных брюках. Я представился и попросил ответить на несколько вопросов. Но вопросы задал Яшин: “Ты из Москвы? Обедал?” И повел меня в столовую. “Покормите моего гостя, а то он все вопросы забудет!” — как-то очень тепло и душевно сказал Лев Иванович. Этот наверняка обычный для Яшина поступок — для меня очень яркий мазок в его портрете. С тех пор я сотни раз приезжал на сборы и могу пересчитать по пальцам именитых тренеров и звезд спорта, которые проявили бы столь глубокое внимание, чуткость к человеку, независимо от его значимости и должности.

    И навсегда в памяти осталась яшинская улыбка. Улыбка — это как отпечаток пальцев: сугубо личное и неповторимое. В годы триумфа Гагарина много писали и говорили об улыбке первого космонавта. Она становилась как бы его визиткой. Улыбка Яшина вызывала к нему ответное тепло, располагала. Такой Божий дар дан далеко не каждому.

    О прощальном матче Яшина — игре и участниках — написано много. Но были и ситуации мало известные…

    Подробностей того матча почти не помню. Не помню, как играли звезды, кто и как забивал. В поле зрения и в мыслях был только Яшин. Сценарий того матча — дикость. Именно по сценарию Яшина меняет Пильгуй. Зачем? Люди пришли к Яшину, миллионы у телевизоров — ради Яшина. Ну как же: эстафета поколений, преемственность поколений. Яшин обнимает Пильгуя, подняв правую руку и опустив голову, устремляется в раздевалку. Для меня матч Яшина без Яшина интереса не представляет. Пропуск с грифом “проход всюду” позволяет миновать тройной кордон контролеров и дружинников. Яшин сидит в кресле, голова опущена на грудь, а с подлокотников кресел почти до пола свисают мертвые, как петли, руки, руки творца игры. Какие чувства одолевали Льва Ивановича в те минуты, знал только он: великий вратарь простился с футболом, делом своей жизни.

    В раздевалке какие-то подвыпившие люди что-то говорят Яшину. Но он не видит и не слышит: Яшин один на один со своими мыслями. Телевизор голосом Озерова досказывает матч, счет уже 2:1, затем и 2:2.

    Все громче и цоканье шипов по асфальтовому покрытию, нарастает гул голосов: матч закончен, и футболисты вернулись в раздевалку. Теперь уже несчастный Пильгуй не поднимает головы: он пропустил два мяча. Лев Иванович его бережно утешает.

    А затем состоялась церемония проводов, Яшина несли на руках звезды и динамовцы, что-то вручали, кто-то что-то говорил, но все это уже значения не имело: футбол без Яшина осиротел…

    Запомнился и банкет по случаю 60-летия Льва Ивановича. Во время чествования на стадионе “Динамо” он вручил мне приглашение. Мы сидели за одним столом с Игорем Нетто, Ольгой и Владимиром Маслаченко и выдающимся в прошлом хоккеистом (хоккей с мячом) Вячеславом Соловьевым. К столу подошел Лев Иванович, мы встали, он всех поприветствовал и сказал: “Когда закончил с футболом, понял, что начинается борьба с жизнью. Ну, ничего…” (Он уже был на протезе.) Когда отошел, Соловьев заметил: “Борьба с жизнью значительно суровее, чем на футбольном поле. Даже для Яшина”. Как же он был прав!

    Анатолий ИСАЕВ, олимпийский чемпион 1956 года:

    — Познакомились с Львом Ивановичем мы в 1952 году: это было какое-то чудо! У меня день рождения — и он ко мне неожиданно приехал прямо домой поздравить. Я вообще обалдел: как он меня нашел? К тому же я старался не афишировать праздника… Потом на Олимпиаде в Мельбурне жили с ним в одном номере. Там перед открытием Игр такая жарища была, но нас Качалин пощадил и отправил домой “дежурить”. Потом мы с Яшиным на поле самыми свежими были, я даже гол забил…

    А вообще о Льве Ивановиче вспоминаю с большой благодарностью. Когда я перешел на тренерскую работу, постоянно за меня переживал, звонил и отслеживал каждый мой шаг. И еще я ему благодарен, что он работал только в футболе, а ни в какое закулисье не лез. Такой вот человек.

    Валентин ИВАКИН, вратарь “Даугавы”, ЦСКА, “Спартака” 50—60-х годов:

    — Если освежить в памяти годы его дебюта, начинаешь понимать: “А ведь в то время заявить о себе как о хорошем вратаре было крайне сложно!” Потому что были Иванов, Макаров, Разинский — великие имена. Но он смог стать наследником таких звезд, как Саная, Хомич… Человек редкого трудолюбия! А сколько он внес во вратарскую игру: и ввод мяча рукой, чего раньше не практиковалось, и игру во всей штрафной площади (а иногда и за ее пределами). И комментарии по телевидению порой резали слух: “Мяч попал в Яшина…” Да это не мяч попал, а Лев Иванович встал на его пути! Отсюда и так мало нелепых мячей в его воротах.

    Познакомились мы в 54-м, на аэродроме под Сочи, где в тот момент было много футбольных полей. Со сборов мы тогда почти не вылезали, и, тесно пообщавшись с ним, я понял, какой это человек. Сейчас редко когда игроки-соперники по-настоящему дружат, а он за пределами поля никогда не имел врагов. А как же иначе? Человек, прошедший войну за станком в таких суровых условиях, не может быть эгоистом…

    Геннадий ВЕНГЛИНСКИЙ, президент Фонда социальной защищенности спортсменов имени Л.И.Яшина:

    — В 1967 году мы, то есть руководство “Динамо” (а я был членом парткома и секретарем динамовского комитета комсомола), собрались в обеденный перерыв скромно отметить мой день рождения. Накрыли стол — и все ждем Льва Яшина, который в то время учился в Высшей партийной школе и в этот день сдавал экзамен.

    Председатель московского “Динамо” Лев Евдокимович Дерюгин — удивительный и уважаемый человек, начал возмущаться (конечно, в шутку) и говорить, что Яшин — “железный человек”, они у него ничего не выпытают. Смотрим, подъезжает такси к Северной трибуне, из него выскакивает Лев Иванович и бежит — весь красный и очень возбужденный. Ну на него все и накинулись: сколько тебя одного ждать! А он смущаясь и в то же время с большим юмором говорит: “Мужики, они (имеет в виду преподавателей политэкономии СССР) совсем обалдели! Сами в экономике пятьдесят лет не могут разобраться, а хотят, чтобы я им за один час все рассказал”. Все покатились со смеху и с хорошим настроением сели за стол.

    Никита СИМОНЯН, заслуженный тренер СССР:

    — Про Яшина уже столько сказано, столько написано, что вспомнить о нем что-то новое довольно сложно. Гражданин, великий вратарь — это все про Льва Ивановича… Часто, когда бываю за границей, рассказываю: вот за московский “Спартак” играл. Кивают: ну да, слышали. За сборную СССР выступал — знаем. Но стоит только сказать: “Я играл в одной команде со Львом Яшиным…” — в ответ сразу: “С тем самым?!”

    Когда он стоял в воротах, его уверенность передавалась не только защитникам, но и форвардам. Все знали: пока Лев в рамке — не пропустим. Не зря же его признали лучшим голкипером столетия. Но что, на мой взгляд, выделяло Яшина и тогда, и продолжает выделять сейчас — так это не только то, что у него не было слабых мест как у вратаря, но и личные качества. Потрясающий был человек!

    Лев ЛЕЩЕНКО, народный артист России:

    — Очень хорошо, что память о нем живет до сих пор. Это был человек необычайной души. В отечественном спорте нет подобной фигуры — легенды, которую бы знали во всем мире… Это национальный герой, на примере которого должны воспитываться дети! Историческая личность — гордость страны. Такой же, как Шаляпин, Шостакович…

    Помню, один раз Лев Иванович пришел играть в преферанс в компанию, где находилась мать моего приятеля. Так вот: он заказал игру и “подсадил” остальных игроков. Мама моего товарища свернула в руке бумажку и запустила в него. Он не видел момента броска, но, не оборачиваясь, среагировал мгновенно — поймал ее одной рукой. Все смеялись, было весело… Но какой же необходимо обладать реакцией, чтобы отразить и этот удар!

Московский Комсомолец

от 22.10.2004

Московский Комсомолец