В минувшую субботу администрация Ленинградского вокзала вдруг перестала пускать провожающих на перрон, к уходящим поездам. Эти действия объяснялись так: идет борьба с терроризмом. Позже выяснилось, что таким образом железнодорожники просто боролись с «левыми» доходами проводников. Похоже, что антитеррористическая кампания в России оказалась выгодна самым разным чиновникам: в ее рамках можно решать какие угодно проблемы. В центре «борьбы с террором» на одном из самых крупных вокзалов Москвы оказалась корреспондент «НИ».

В субботу, 9 октября, я хотела помахать рукой знакомому, отправляющемуся в Питер, и передать с его помощью посылку родственникам. Ничего особенного – коробка конфет, шампанское – обычные маленькие презенты, напоминающие о Москве. Поскольку обитаем мы в диаметрально противоположных районах столицы (он – в Северном округе, я – в Южном), встретиться договорились в 16.00 непосредственно у «Авроры» (скоростного поезда Москва – Санкт-Петербург). В том-то и заключалась наша стратегическая ошибка, поскольку именно в этот день и час Октябрьская железная дорога вступила в борьбу с террористами.

«Много вас тут шастает»

У входа на платформу №7 тесными рядами стояли сотрудницы железнодорожного вокзала с красными повязками на руках и зычными голосами объявляли: «Проход на перрон только по предъявлению проездных документов!». «Почему? Зачем?» – недоумевал народ, нагруженный тяжелыми сумками, лихорадочно роясь в карманах в поисках запропастившихся документов.

«Гражданка отъезжающая пусть проходит, а вас, гражданин сопровождающий, попрошу остаться!» – отдавала команды бравая железнодорожница. «Позвольте, – попытался возмутиться молодой человек в очках, – у меня жена беременная, ей поднимать тяжести нельзя, посмотрите, какая у нас сумка!» «Раньше надо было думать! Нанимайте носильщика!» «Но как же? Где же…» – молодая женщина лихорадочно озиралась по сторонам. Носильщиков в окрестностях не наблюдалось. Сохранявший остатки спокойствия муж потянулся за бумажником. «Ну, ладно, проходите, – смилостивилась женщина в униформе, – но чтобы это было в последний раз».

На пятачке у платформы №7 между тем собралось уже около 100 человек. Люди выходили из здания вокзала и никак не могли понять, почему их не пускают на перрон. Задние ряды все сильнее напирали на передние. Давка усиливалась. Где-то заплакал ребенок, истошным голосом замяукала кошка.

«Слушайте, у меня дочка с маленьким внуком уезжают в Питер. Я отошла купить им сока в дорогу, пропустите, ради бога!» – со слезами на глазах умоляла пожилая женщина.

«Не положено! Много вас таких провожающих тут шастает, а потом полный поезд зайцев».

«Честное слово, я не уеду! Возьмите в залог паспорт!»

«Не положено! Обращайтесь к дежурному по вокзалу».

«Железнодорожники развлекаются»

Дежурный по вокзалу был суров и краток: «На перрон никого не пущу! Вы что не понимаете, что делается в стране?!» Народ не понимал и продолжал настаивать на своих правах. «Хотите что-то передать в Питер, звоните друзьям и знакомым на мобильники, пусть выходят за оцепление, но я вам не советую. Пассажир не имеет права брать что-то не относящееся к его вещам. Вот вы, девушка, – обратился он ко мне, – вполне можете оказаться «пособницей террористов». Под видом конфет передадите взрывчатку, а нам потом отвечай. Лучше, как цивилизованные люди, обращайтесь в «Сервис-центр». А если что-то непонятно, тут где-то неподалеку пробегал оперативник ФСБ в штатском…» Народ испуганно замер. «Господи, что же это делается? Не иначе шахидки этим поездом едут!» – крикнул истеричный женский голос в толпе.

«А что, поступили какие-то сигналы о возможности теракта?» – обратилась я к скучающему неподалеку милиционеру. «Да какие, к черту, теракты?! – в сердцах сплюнул он. – Железнодорожники развлекаются. Опять у них месячник по ловле зайцев на «Авроре». И действительно, на соседних платформах никакого оцепления и столпотворения не наблюдалось. Все желающие спокойно проходили к вагонам, заходили внутрь, укладывали сумки. Остающиеся в Москве, как и водится, махали уходящему поезду и бежали вслед за ним по перрону.

Объясняться с возмущенными «гражданами» дежурному по вокзалу все же пришлось, правда, только после того, как он увидел мое журналистское удостоверение. «Ну что вы все возмущаетесь?! – сокрушался представившийся Павлом Тачановым дежурный помощник начальника вокзала. – Я еще понимаю, когда такие вопросы задают темные обыватели, но вы-то, девушка, корреспондент, должны понимать, какое положение с терроризмом в стране. На перрон не пускаем по распоряжению начальства». И в подтверждение своих слов с гордостью продемонстрировал «Указание от 6 октября 2004 года…» за подписью начальника дирекции А.Б.Сонвыка. В этом интересном документе говорилось, что «во исполнение телеграммы начальника ДДПП «Транссервис» Мельникова А.С. №НР5208 от 30 сентября 2004 г. обязываю в период с 6 октября 2004 г. по 15 октября 2004 г. организовать проверки прибывающих и отбывающих поездов Октябрьской железной дороги. Особое внимание обратить на поезд №18, 16, 382. Усилить персональный контроль». На вопрос: «Почему усиление приобрело такие странные формы, ущемляющие права пассажиров?», Павел Куприянович ответить не смог. «Как хотим, так и контролируем, – бросил он, удаляясь с бурлящего перрона. – Мы, вообще, собираемся в ближайшее время поставить металлоискатели, будете проходить досмотр, как в аэропорту».

Борьба с терроризмом как синоним передела бизнеса

Мы тоже всячески поддерживаем борьбу с терроризмом. Всем нам будет спокойнее ездить на поездах, если мы будем уверены, что в багажном отделении или в пассажирском вагоне не заложена бомба. Но, для того чтобы осуществлять подобный контроль за пассажирами и их багажом, нужны специальные условия: рентгеновские установки, приборы, способные «унюхать» взрывчатку, зоны ожидания и т. д. Эффективность же билетного контроля при входе на перрон, осуществляемая сотрудниками железной дороги, вызывает большие сомнения. К тому же, по словам пассажиров, регулярно ездящих по маршруту Москва – Санкт-Петербург, на скоростных поездах подобные мероприятия проводятся регулярно, в среднем раз в три месяца. До сих пор с угрозой терроризма их не связывали. Можно предположить, что и на этот раз руководство Октябрьской железной дороги преследует сугубо свои личные цели, прикрываясь борьбой с терроризмом.

Ни для кого не секрет, что еще два года тому назад уехать на скоростном поезде из Москвы в Санкт-Петербург было не просто, а очень просто – достаточно было «дать на лапу» проводнику. Проезд обходился в половину стоимости билета, и желающих уехать подобным образом из Южной столицы в Северную было хоть отбавляй. За последние годы руководству Октябрьской железной дороги удалось навести порядок в сфере пассажироперевозок, а вот практика передачи вещей и документов через проводников осталась. Обычной почтой посылки из Москвы в Питер идут долго, а тут через 5–6 часов они уже там. Услугами проводников с удовольствием пользовались студенты, их родители, а также представители коммерческих фирм. До поры до времени руководство Российских железных дорог относилось к посылкам «из рук в руки» достаточно лояльно, рассматривая их чуть ли не как полулегальный способ повышения жалованья обслуживающего персонала. Однако, по мере того, как расценки росли (в последнее время стоимость посылки Москва – Санкт-Петербург достигала уже 200 рублей), золотую жилу, по всей видимости, решили прибрать к рукам, передав услуги по доставке посылок в Сервис-центры. Это, правда, не объясняет, почему руководство Октябрьской железной дороги при наведении порядка начало проверять не собственных сотрудников (что, согласитесь, было бы логично), а ни в чем не повинных пассажиров, опаздывающих на поезд. По всей видимости, опять сработал принцип незабвенного Иосифа Виссарионовича – «лес рубят, щепки летят».

ЧТО УЖЕ СДЕЛАНО ПОД ПРЕДЛОГОМ БОРЬБЫ С ТЕРРОРИЗМОМ…

1. В рамках реализации ключевых задач, поставленных сразу после теракта в Беслане, было объявлено об изменении принципов формирования региональных органов власти (избрание законодательными собраниями кандидатур губернаторов через представление президента).

2. В целях обеспечения безопасности и противодействия терроризму Госдума намерена внести ряд поправок в административное и уголовное законодательство, а также в ряд федеральных законов. В частности, речь будет идти об ужесточении порядка регистрации граждан. Госдума планирует усилить ответственность граждан за отказ зарегистрироваться по месту пребывания.

3. Спустя месяц после теракта около московской станции метро «Рижская» власти Москвы решили взять под контроль ассортимент печатной продукции, которую разрешено продавать в метро. Ранее мэр столицы Юрий Лужков заявил о намерении взять под контроль всю торговлю в подземке. Для этого он подписал постановление, которое запрещает торговлю в самом метро и в радиусе 25 метров от станций. Постановление вступило в силу с 1 октября. Однако, как выясняется, некоторая печатная продукция в скором времени снова будет продаваться в метро. По словам главы комитета по телекоммуникациям и СМИ Москвы Михаила Щербаченко, при отборе разрешенных для продажи в метро газет и журналов «будут учитываться тиражность и тематика изданий».

4. В связи с последними терактами по решению Департамента образования Москвы с 1 октября этого года начато в обязательном порядке обучение сотрудников частных охранных предприятий правильно охранять образовательные учреждения. Кроме того, все школы оборудуют специальными «тревожными кнопками», а детям в ближайший месяц выдадут «паспорт безопасности ученика». К охране школ планируется привлекать сотрудников милиции. Говорят и о том, чтобы школьные дворы патрулировали милиционеры с собаками. Финансирование большинства этих мероприятий, как обычно, ляжет на плечи родителей. В многочисленных частных охранных предприятиях, следящих за безопасностью школ, готовятся подсчитывать прибыль от антитеррористических нововведений.

ЕЛЕНА ЖУРАВЛЕВА

«Новые Известия»

11.10.04

понедельник

«Новые Известия»