Его неожиданная смерть потрясла читающую, мыслящую Россию. Всего за полгода до этой трагедии вышел на экраны фильм “Калина красная”… Сегодня мы публикуем отрывки из воспоминаний о встречах с Шукшиным известного кинокритика и кинодраматурга, доктора искусствоведения Георгия КАПРАЛОВА.

Обстоятельства гибели Шукшина подробно описаны и рассказаны теми, кто вместе с ним участвовал в съемках фильма Сергея Бондарчука “Они сражались за Родину”. Внезапная смерть многим казалась почти необъяснимой. И немало фантастических слухов заклубилось вокруг нее. Говорили даже, что Шукшина отравили.

Но зачем яд, если, как установило вскрытие, сердце 40-летнего человека было так изношено, что врач был поражен: как вообще можно было жить с таким сердцем?

Шукшин был изранен в непрерывных борениях за свое право художника творить по законам, им самим над собою признанным. Однако это право тогда было для одних неприемлемо, а для других просто неведомо.

На каком-то полузакрытом просмотре “Калины красной”, еще до ее выхода на экраны, я услышал отзыв одного из кинематографических чиновников: “А зачем нам фильм о бывшем уголовнике?” Я ужаснулся: это было не только непонимание истинного смысла картины, но и прямая угроза ее судьбе. В тот же вечер я написал восторженную рецензию для “Правды”, в которой тогда работал, и убедил секретариат редакции заслать статью в набор. Но вокруг еще не показанного народу фильма уже ощущалась все более сгущавшаяся атмосфера начальственного отторжения и враждебности. Было тревожно: неужели фильм запретят? Все, казалось, шло к тому.

И вот в воскресенье на утреннем заседании редколлегии один из заместителей главного редактора, увидев рецензию на готовящейся к печати газетной полосе, возмутился: “Что это мы расхваливаем фильм Шукшина, который снят с экрана?” Главный редактор спросил меня: “Вы можете проверить: снят фильм с проката или нет?” Я пошел в его кабинет и позвонил по “вертушке” знакомому из отдела культуры ЦК: “Я задам вам один вопрос, а вы ответьте кратко — только “да” или “нет”: “Калина красная” снята с экрана?” — “Нет”, — ответил он и хотел еще что-то сказать, но я стремительно положил трубку. Почему? — может спросить читатель. А потому, что если б он сделал какие-нибудь оговорки или, не дай Бог, начал критиковать картину, я был бы вынужден доложить его мнение редколлегии, и тогда…

А уже через два дня оказалось, что у враждебного Шукшину члена редколлегии “Правды” оказались “единомышленники” и среди, так сказать, рядовых зрителей… Я стоял на почте в очереди, чтобы послать телеграмму. Сотрудница не разобрала моей подписи и попросила уточнить фамилию. Я назвался, и тут за моей спиной раздался чей-то грозный, возмущенный голос: “А, так это вы расхваливаете бандитов и их бандитские фильмы!” Я повернулся к обличителю. На нем была старая офицерская шинель.

А за десять лет до этих событий, в 1964 году, довелось принять участие в судьбе первой картины режиссера Шукшина “Живет такой парень”. Ходили слухи, что “там”, наверху, она не получила одобрения: мол, кто этот парень? У нас есть герои труда, передовые колхозники, комсомольцы и т. д., а тут какой-то такой парень? И выход фильма на экраны притормозился. Надо было как-то поддержать талантливый режиссерский дебют. Подумалось: стоит организовать просмотр и обсуждение фильма в каком-нибудь крупном рабочем коллективе. К мнению людей труда тогда могли все-таки прислушиваться…

Вместе с корреспондентом “Правды” в Воронеже Николаем Печерским и при поддержке Союза журналистов, в котором я тогда возглавлял секцию критиков театра и кино, мы устроили выезд съемочной группы картины в этот город, на завод синтетического каучука.

Поехал и Василий Макарович. Он очень волновался за судьбу своего детища, и мы с ним, оказавшись в одном купе, проговорили об этом всю ночь. У него ходили желваки, когда он поминал цензоров и редакторов, которые требовали, чтобы герои литературы и кино действовали по их, редакторской, указке. Вот он и назвал свою картину полемически — “Живет такой парень”.

А потом на заводе Василий Макарович даже побледнел от волнения, когда надо было выходить на сцену после просмотра картины. Но обсуждение прошло оживленно и доброжелательно, хотя некоторые из выступавших тоже недоумевали: какой, мол, герой этот Пашка Колокольников — положительный или отрицательный?..

Через несколько дней в “Правде” был опубликован материал о том, как смотрел и обсуждал коллектив воронежского завода новый фильм Василия Шукшина.

Картине открывалась дорога на экран…

А вот осуществить постановку своего главного фильма “Я пришел дать вам волю” Шукшину долго не давали. Правда, после небывалого успеха “Калины красной” разрешили начать постановку. Но это произошло за несколько дней до его гибели.

«Труд» №187 за 02.10.2004