ЖЕНЩИНА-МУСУЛЬМАНКА стояла на площади Славы, склонив повязанную платком голову перед Вечным огнем, зажженным у памятника солдатам Великой Отечественной войны. Случайные прохожие смотрели на нее с недоуменным удивлением: для многих из них женщина в таком одеянии ассоциировалась, видимо, с образом «шахидок» Дубровки и Беслана, но никак не с внучкой бойца Красной Армии, сложившего голову за свободу нашей общей Родины.

Иршат Сафин, имам одной из крупнейших в Европе самарской соборной мечети, отвечая на вопрос о террористах, идущих убивать детей под зеленым знаменем ислама, сказал: «Мы не можем проклинать этих людей, так как в Коране нет такого понятия, как анафема в христианстве. Мы можем сказать только одно: эти люди своими действиями вывели себя из лона ислама».

Что же касается понятия «священная война», то, по словам лидера чеченской общины Самары Марата Белигова, «когда началась первая чеченская, люди ложились под танки, чтобы не пропустить их. Это было похоже на тот самый «джихад», «газават» и все что угодно. Сейчас те же люди лягут на дорогу ради того, чтобы эти танки оставались в республике». То, что происходит на его родине сегодня, это не война, и тем более — не священная. «Откуда у этих бандитов находятся деньги на наемников, на новейшее оружие? Я могу только предполагать, кому это выгодно, но чья-то рука умело поддерживает огонь войны», — уверен Марат Белигов.

В советские времена чеченцев в Самаре было несколько десятков человек. Кто-то приезжал на заработки, кто-то учился. Основной наплыв беженцев случился во время первой чеченской войны, и сегодня в регионе проживают примерно две с половиной тысячи чеченских семей. Абсолютное большинство беженцев не покупают жилья, не обустраиваются капитально — все хотят вернуться обратно в Чечню. Вот только никто из них не может сказать, когда этот день наступит…

Иршат Сафин имеет собственное мнение о «священной» воине, которую ведут террористы. Он считает, что под прикрытием религиозных лозунгов, под возгласы «Аллах акбар!» действуют политические силы, ничего общего с исламом не имеющие. И реакция исламского мира на террористические акты в России говорит сама за себя: Лига исламских государств, Всемирный исламский конгресс, организация «Исламская конференция» однозначно осудили террористов.

И такое единодушие закономерно: терроризм, да еще в столь жестоких, бесчеловечных формах, — это удар по самому исламу. Как и любая мировая религия, ислам защищает основные человеческие ценности: разум, веру в милость и милосердие Всевышнего, право человека на собственность и самое главное — его право на жизнь. Как это можно увязать с террором? Поэтому имам считает, что посягательство на человеческие жизни в принципе не может быть священным. «Тех, кто убивает детей, нельзя назвать людьми, — говорит Иршат Сафин. — Жизнь — это милость Аллаха, и лишить ее может только Всевышний».

Марат Белигов, недавно вернувшийся из Шали, свидетельствует: жители Чечни воспринимают все происходящее в республике как бедствие. Во времена, когда шли зачистки, было заметно присутствие федеральных войск. Правда, далеко не всем здесь нравилось, что был комендантский час: человека, который вышел ночью на улицу даже без каких-либо злых намерений, вполне мог снять невесть откуда взявшийся снайпер. Но вот «федералы» ушли, и теперь открыта дорога из леса. «Я хоть и чеченец, но не хотел бы встретиться с человеком, который не один год живет в горах, — признается Марат Белигов. — Трудно понять, как пребывание там повлияло на его психику, каким образом он отреагирует, увидев меня на своем пути».

Впрочем, Марату Сульянови-чу вообще не рекомендовали показывать свое удостоверение на временных блокпостах. Пояснили: боевики часто рядятся в «федералов», выискивая тех, кто имеет удостоверения российских структур. Обнаружив такой документ, могут тут же пустить его владельца «в расход».

Вообще же отношение к присутствию в республике федеральных войск у лидера чеченской общины противоречивое. Когда-то он ехал домой и думал: вот понаставили блокпостов, а солдатам все равно — террорист ты или нет. Сегодня же, когда постов практически не осталось, стало страшнее ездить по дорогам. Едешь и ни знаешь, выйдут, боевики на дорогу или нет. «Скажем так, — подытоживает Марат Белигов, — уверенности в собственной безопасности после снятия блокпостов не прибавилось».

Имам Сафин считает, что террористы выбрали именно Кавказ не случайно. Именно здесь «неспокойные» республики: Чечня, Кабардино-Балкария, Дагестан, Осетия. Причем именно Северная Осетия, где большинство населения — христиане. План боевиков — сделать плацдармом кавказской нестабильности Чечню -провалился, вот и двигают в близлежащие регионы, пытаясь запалить Кавказ с другого угла. «Мне кажется, — продолжает Иршат Сафин, — цель у боевиков и некоторых заокеанских политиков одна — противопоставить более чем 100-миллионное христианское население 15-миллионному мусульманскому населению России». То есть сделать именно то, что во всем мире называется разжиганием межнациональной и межконфессиональной розни. Ясна и стратегическая цель — распад России.

Впрочем, как считает Иршат Сафин, им вряд ли это удастся: Россия всегда была и будет авторитетом в исламском мире. Даже в Афганистане бывшие моджахеды поняли: Россия — не захватчик, не колонизатор, россияне всегда приходят на помощь тем, кто в этой помощи нуждается.

Что же касается призывов «во имя Аллаха», которые используют боевики, то, по словам имама, нужно просто все эти призывы логически связать. И тогда станет ясно: разве от Бога может быть призыв к войне? Разве может объявлять джихад самоучка, научившийся исламу в каком-то лагере (Масхадов)?

«Нет логической связи, — продолжает Иршат Сафин, — он не говорит от имени ислама, и все его высказывания не вписываются в рамки ислама. Что бы там и как бы там он ни объявлял, но заповедь «Не убий» касается всех. Будь то мусульманин, православный или идолопоклонник».

Тем более что простые жители Чечни сейчас находятся на положении заложников. Марат Белигов, приехав в свой родной город Шали, не мог вечером выйти к соседу, к друзьям. Его сразу предупредили: вечером здесь орудуют «бородачи», то есть бандиты.

Не раз чеченские беженцы обращались за помощью в самарскую мечеть. Некоторые из них рассказывали, что, проходя по местам стоянок бандформирований, видели там остатки еды, обертки от хорошего шоколада. В то время когда чеченские дети голодают, бандиты жируют на шоколаде и бисквитах. Как будет относиться к ним мать ребенка, которая и хлеб-то не всегда имеет?

Чеченцы уходят от войны не в государства Евросоюза, «защищающего» их права, а в российские губернии. Ведь именно в России тысячи лет мусульмане и православные живут бок о бок.

«Об исламе следует судить не по террористам, — считает Иршат Сафин. — Просто нужно смотреть на соседа-мусульманина, который живет и работает рядом с тобой. Надо ли разделяться по вере, если сейчас для всех нас существует общая опасность? Мусульмане вместе с русскими защищали свою страну, — продолжает имам. — Посмотрите, сколько мусульман стали Героями Советского Союза! Наши деды, защищая Россию, нажимали на спусковой курок, даже когда на той стороне стояли их единоверцы. Любовь к Родине — вот что важно для каждого из нас. И для мусульман, и для православных — для всех жителей России».

«Российская газета», № 210 (3587), 24.09.2004 г.