«Прощай, моя куколка! Мне говорят, что ты мертва. Виноват ли в этом я? Да, это из-за меня твое сердце перестало биться. Из-за меня, потому что 25 лет назад меня сделали твоим партнером в «Кристине». Такими словами Ален Делон провожал в последний путь Роми Шнайдер. Мать Роми, Магда Шнайдер, негодовала. Эпитафия, напечатанная в «Пари-матч», казалась ей верхом бесстыдства и цинизма. Делон, которого Магда всегда считала пройдохой, человеком, принесшим столько горя ее дочери, и сейчас, спустя почти двадцать лет после их разрыва, виделся ей воплощением опасности. Всем им — блондинкам, брюнеткам, шатенкам, рыжим, начинающим и известным актрисам, певичкам и манекенщицам — он говорил когда-то эти слова: «Прощай, моя куколка!» Куколки. Игрушки. Марионетки. Сколько их было, тех, за чьи ниточки он дергал, чьими чувствами управлял?

По лестнице любви

Нина. Черноглазая! Нина, девушка из кафе. Она была портнихой. Шила вечерние платья и пристраивала их в парижские магазины. В ее крошечной квартирке, переоборудованной под мастерскую, стояла огромная швейная машинка. А в прихожей всегда валялись куски тканей. По вечерам, возвратившись домой и целуясь в темноте, они путались ногами в этих обрезках. Нину он бросил сразу же, как только она попыталась вызвать его ревность и начала флиртовать с другим. А ведь тогда у Делона почти не было друзей в Париже. Шел 1956 год, его первый парижский год. Ален работал зазывалой в ресторане «Колизей» на Елисейских Полях и мечтал о том, чтобы стать официантом.

Мари Бриали — белокурая девочка-эльф, девочка-чудо. Нежная, как цветок. Он познакомился с ней в самолете. Делон летел на Каннский фестиваль, Мари с сестрой — тоже в Канны, на виллу родителей, на каникулы. Этот первый Каннский фестиваль Ален запомнил на всю жизнь. Первые шаги по звездной дорожке — он еще никто, просто приглашенный на фестиваль из любезности. Однако дайте срок, и он пройдет по этой дорожке иначе — уверенно и почти привычно. Весь Канн будет аплодировать ему. А пока — первые просмотры в фестивальном дворце, первые вечеринки, первые коктейли, первые знакомства. Одно из них, с Гарри Вилсоном, застало его врасплох. Вилсон предлагал многолетний контракт с одной из голливудских студий. Это означало, что придется надолго уехать из Франции и засесть за английский язык. А Мари… Мари была очаровательна. Конечно, он немножко соврал, сказав, что уже снялся в нескольких фильмах. Он водил ее на светские вечеринки, показывал звезд, с которыми сам еще не был знаком, поил красным вином в прибрежных кафе. Потом они шли в его номер. Как-то в порыве страсти Делон даже порвал блузку на девушке. Пришлось бежать за новой. В Париже они продолжали ходить по кафе и заканчивали свидания в крошечной квартирке Делона. К тому времени он уже решил, что не поедет ни в какой Голливуд и будет делать карьеру дома. А потом Мари с семьей уехала в Америку. А он… Он встретил Роми.

Весна по имени Роми

Ее встречал весь Париж. Поклонники, репортеры, фотографы, праздные зеваки… Они толкались у трапа самолета, и он никак не мог пробраться к ступенькам, чтобы вручить ей свой дежурный букет роз. «Надутая немецкая гусыня!» — подумал он, всовывая ей в руки цветы. В 20 лет Роми стала любимицей всей Германии, самой яркой и самой высокооплачиваемой из восходящих звезд. В Париж она приехала на съемки очередной костюмной мелодрамы «Кристина». За роль Кристины Роми предложили гонорар 75 млн. франков. Съемки «Кристины» должны были укрепить имидж Роми — фарфоровой бело-розовой пастушки, словно сошедшей с идиллической росписи немецких сервизов «Мадонна». Именно такой полюбили Роми тысячи поклонников фильмов об австрийской императрице Сисси.

Итак, они стояли у трапа. Она — знаменитая, вышколенная и выхоленная девочка из богатой семьи, воспитанная в католическом колледже. Он — никому не известный начинающий актер, впервые получивший главную роль, бывший солдат, бывший официант. Он снимал убогую комнатушку под крышей, гонял по Парижу на мотоцикле и когда-то даже совершил кражу — угнал армейский джип и восемь месяцев провел под арестом. За роль в «Кристине» ему предложили 300 тысяч франков. Еще один повод для того, чтобы невзлюбить свою партнершу. Они «не любили» друг друга почти весь съемочный период — дерзили, ругались, грубили, почти хамили. А потом Роми призналась Алену в любви и они устроили свой первый ужин при свечах.

Первый ужин с Аленом опрокинул все представления о том, что надо и не надо, что можно и нельзя. Нет, в тот первый раз между ними еще ничего не было. Просто Роми, задержавшись дольше обычного, вошла в гостиничный номер и объявила, что она уже взрослая. Ее мать Магда все поняла с первого взгляда. И возненавидела Алена. Теперь ее главная задача — отвадить дочь от этого пройдохи, выскочки, наглого мальчишки, который наверняка сделает ее девочку несчастной. Роми становилась все более строптивой. Магда все более изощренно пыталась помешать их отношениям. Пикник, который Роми с Аленом устраивали себе в выходной, пикник на берегу реки, в которой Роми купалась обнаженной, пикник с красным душистым вином, которое так любил Ален, заканчивался обязательным вечерним скандалом. Их провоцировала Магда, накручивая Роми по полной программе. Записки, которые он оставлял у портье, всегда попадали в руки к Магде. Роми могла, например, просидеть одетая в вечернее платье до полуночи, так и не узнав, что Ален отменил свидание.

Съемки «Кристины» заканчивались в Вене. Ален улетал в Париж. Он приехал в свою крошечную квартирку и сразу лег спать. Проснулся от звонка в дверь. На пороге стояла Роми. Именно тогда в порыве нежности он купил ей обручальное кольцо. Именно тогда состоялась их настоящая помолвка.

1960 год они провели в Париже. Роми сидела дома — вила гнездышко. Ей казалось, что, если все время быть рядом с Аленом, если вникать во все его дела и жить его жизнью, она, Роми, станет для него необходимой. Такой же необходимой, каким он был для нее. Она отказалась от всех контрактов. А он делал карьеру, встречался с нужными людьми, вел разговоры с лохматыми молодыми людьми и флиртовал с девушками. Последнее было особенно невыносимо. Однажды, когда в кафе он усадил какую-то девицу себе на колени, Роми вдруг поняла, что он ВСЕГДА будет изменять ей. И всегда изменял. И где бы она ни была — рядом или за тысячи километров — ничего не изменится. К тому времени он уже стал знаменит. Снялся у Лукино Висконти в «Рокко и его братьях», а она все больше и больше превращалась в ничто. Тогда Роми впервые ощутила пустоту и пожалела о том, что отказалась от собственной жизни и карьеры.

«Нельзя развратницей ее назвать» — первый опыт Делона и Шнайдер на сцене, первая и последняя пьеса, где они играли вместе. Добрейший режиссер Лукино Висконти решил соединить возлюбленных в одном спектакле и поставить в Париже драму. Для Роми эта работа оказалась поворотной. И роковой. Именно тогда она поняла, что всегда была и будет прежде всего актрисой, а уж потом — любовницей, женой, просто женщиной. Они репетировали «взапой». За несколько дней до премьеры Роми попала в больницу. Острый аппендицит — таков был диагноз врачей. Ален не отходил от нее ни на шаг. Он вообще проявлял чудеса самоотверженности и преданности лишь в критические моменты жизни. Так будет всегда и со всеми, и Роми еще предстоит это узнать. Но тогда они снова были вместе. Еще совсем слабая, только что покинувшая больничную койку, Роми отыграла спектакль. Успех был ошеломительный. Роми вернулась на сцену с триумфом.

Их дальнейшие отношения строились по принципу: он — в Рим, она — в Париж, он — в Париж, она — в Голливуд. И так далее. Роми заключила контракт с одной из голливудских фирм и почти перестала появляться в Европе. Ален, так и не доехав до Америки, мотался между съемочными площадками по всей Европе. В доме Роми все телефоны были включены на полную громкость. Каждую минуту она ждала звонка Алена. Иногда они встречались. Встречи становились все более тягостными, все чаще Роми упрекала Алена в холодности, все чаще он чувствовал, что их отношения превращаются в обязанность. Однажды, прилетев в Париж, Роми не обнаружила Алена в аэропорту. Встревоженная, приехала домой. Ален спал в объятиях какой-то красотки. Он просто забыл о ее приезде. Тот вечер решил все. Роми забрала вещи и перебралась в отель. Делон помчался за ней. В холле они встретили Бельмондо с женой. Был долгий невыносимый ужин вчетвером, во время которого оба делали вид, что у них все хорошо. Но так хорошо, как прежде, вместе им уже не будет никогда.

Об окончательном разрыве Делон сообщит ей через несколько лет. Пришлет письмо, где сообщит о своем решении. Роми прочтет письмо, встанет, поедет на съемочную площадку и 12 часов будет работать в кадре. Ведь она всегда была дисциплинированной немецкой девушкой. А у Алена к тому времени будут совсем другие заботы.

Убийственное лето с Натали

«Здравствуйте, вы не знаете, где мой брат? Его зовут Ален Делон», «Вы не видели моего брата? Да, Ален Делон. Правда, мы очень похожи?», «Я ищу брата, Алена Делона. Он сегодня к вам не заходил?» — Натали Бартелеми, официанточка из Марокко, прочесывала парижские кафе. Войдя в одно из них, вдруг почувствовала на своем плече руку: «Ну здравствуй, сестричка. Так вот ты какая!» Они действительно были очень похожи. Почти одно лицо. Может быть, потому и родилась эта легенда. А быть может, именно так состоялось их знакомство. Во всяком случае, все парижские газеты скоро опубликовали фотографию Делона в обнимку с хорошенькой девчушкой: «Ален Делон нашел свою сестру». Роми тоже увидит эти фотографии и все поймет.

Натали, в отличие от Роми, ничего от него не требовала. У нее не было профессиональных амбиций. Все, чего она хотела, — всегда быть рядом с ним. Она встречала его гостей, кормила их ужином, ходила с ними в кафе, все понимала, все прощала, на все закрывала глаза. Он уехал в Испанию сниматься в «Черном тюльпане» и там встречался с Роми. Натали об этом знала. На Рождество Роми приехала в Париж. Делон выставил Натали из квартиры, снял ей комнатку и оставил одну на праздники, купив в утешение браслет. Она-то, конечно, рассчитывала на обручальное кольцо, но к такому шагу он еще не был готов. Встречи с Роми становились все более редкими, и Натали уже почти не волновалась. А после премьеры «Черного тюльпана» она объявила ему, что беременна. Обрадовался Делон или нет — трудно сказать. Во всяком случае, объявил о помолвке и отвез Натали к матери. Со свадьбой, конечно, тянул и дотянул до последнего. Они поженились, когда до родов осталось всего ничего, а Ален к тому же получил предложение от «Метро Голдвин Майер» заключить контракт на несколько фильмов и решился ехать в Америку. Через месяц у него родится сын Антони.

Жизнь в Америке сулила массу удовольствий. Натали, так и оставшаяся провинциальной девчонкой, мечтала о светских вечеринках, о знакомствах с голливудскими звездами, о том, как будет блистать в свете. Но Ален был непреклонен: жена должна сидеть дома, заниматься ребенком и хозяйством. Он вообще оказался сумасшедшим отцом. Все время, не занятое съемками, проводил с сыном. Натали скучала. Натали злилась. Натали была разочарована. Единственные люди, которых она видела, — повар и няня. Единственные места, где бывала молодая мать, — магазин и детская площадка. Ее выходы в свет можно было пересчитать по пальцам одной руки. Да и то часа через два Ален обычно отправлял ее домой, к ребенку. Сам же Делон ни в чем себе не отказывал. Мог, к примеру, познакомившись с какой-нибудь старлеткой, устроить с ней купание в ванне с шампанским. Впрочем, и у него все складывалось не так уж хорошо. Первый американский фильм — «Рожден вором» — не собрал больших денег. Два следующих тоже не имели успеха. Пресса злорадствовала. Америка не оправдала надежд Делона: все здесь запротоколировано, все официально. Ален тоскует по друзьям, по посиделкам в кафе, по вольному воздуху Франции.

В 1965 году Делоны уезжают домой. Он бросается в прежнюю жизнь, а Натали… Натали остается все тот же удел — быть домохозяйкой. Сказать, что Делон — домашний деспот, это не сказать ничего. Он буквально держал жену в клетке. Однажды позвал ее с собой на студию. У него была назначена деловая встреча, а ей пора развлечься. Она удивлена, взволнована, растрогана. Делон ведет свои переговоры, а она, выскользнув из комнаты, отправляется на поиски кафе. Ей хочется выпить чашечку кофе. Спрашивает дорогу у молодого человека. Тот вызывается ее проводить. Он так искренне восхищается ее красотой, что она соглашается увидеться с ним вечером. В конце концов, может же и у нее быть своя жизнь! Поход в оперу заканчивается у него дома. Возвратившись, она боится встретиться взглядом с Аленом. Тот все понимает. И не прощает…

1969 год. «Бассейн». Делон и Роми Шнайдер опять на экране. Снова вместе. Он сам звонит ей, предлагая вновь стать его партнершей. Она давно замужем, у нее растет сын. Ей кажется, что она уже все забыла. Но раздается телефонный звонок, и Роми мчится на юг Франции. Ей снова мерещится, что у них все еще впереди. Первую ночь после долгой разлуки они проводят вместе. И Делон понимает, что его больше ничто не связывает с этой женщиной. Более того, она его раздражает. Раздражают ее просящие взгляды, ее покорность, ее молчаливая требовательность…

Осень патриарха. Мирей

У нее светлые волосы, большой рот, и где-то он уже ее видел. Определенно видел. Только вот вспомнить никак не может — где. Сам того не ожидая, он произносит ее имя: «Мирей!» Она оборачивается. Ну разумеется, это Мирей Дарк! Она тоже летит в Париж. В первый же вечер он остается у нее с вещами. Он появляется с ней в опере на концерте Нуриева. Приводит на премьеру «Бассейна», и все газеты публикуют их фотографии. Проходит совсем немного времени, а он уже не может представить свою жизнь без Мирей. Она соединяет в себе все то, что он так ценит в женщинах. Ребенок. Обольстительница. Наконец друг. Союзник. Это, пожалуй, самое главное. У него еще не было женщины-друга. Она поддерживает все его начинания. Воплощает в жизнь все его идеи. Без нее он как без рук. Он хочет иметь собственный дом — и Мирей начинает строительство виллы. Закупает стройматериалы, выбирает обои, заказывает мебель, разбивает сад, ругается с рабочими. Делон приезжает лишь для того, чтобы дать руководящие указания. Разумеется, он сам за всем следит и все здесь делается по его вкусу, но руками и сердцем этого дома всегда будет Мирей. Он хочет иметь псарню и конюшни — и Мирей опять берется за дело. Конные прогулки долгое время будут их любимым отдыхом, а на своих рысаках Делон заработает не одну тысячу франков. Он хочет создать собственную модную линию, ему кажется, что его имя может стать успешной торговой маркой, и именно Мирей придумывает, что Делону надо создать собственный аромат. Так появляется парфюмерная линия AD. Делон делает по пять фильмов в год. Играет, продюсирует, режиссирует. А Мирей мотается по Европе: из Флоренции в Стокгольм, из Рима в Мадрид. Заключает договоры, ищет помещения для новых магазинов. Женщина-менеджер. Женщина — деловой партнер. Когда у Роми погиб сын, Ален был рядом. Он вытаскивал ее из жесточайшей депрессии, а Мирей водила ее по магазинам, покупала новые платья и шляпки, старалась развеселить и отвлечь. Кто знает, смог бы он тогда справиться с горем Роми, если бы не было Мирей? Он был рядом, когда Мирей делали операцию на сердце. Это случилось в самый расцвет их романа. И когда она попала в автокатастрофу (а это было, когда он уже почти остыл к ней), он первым примчался в больницу. Бросил съемки, буквально переселился в палату и не отходил от нее ни на минуту. Через неделю врач сказал: «Вы сделали чудо».

Они прожили вместе 15 лет. Однажды, уже в начале 80-х, он подарил ей кольцо с крупной жемчужиной. На минутку ей показалось, что сейчас он сделает ей предложение. Ален заметил ее замешательство и разозлился. Он уже давно решил для себя, что больше никогда не женится. Да, без Мирей ему не обойтись. Она воспитала его сына, и теперь, когда Антони вырос и стал порядочным лоботрясом, именно она гасит все их ссоры. Но вот беда — он давно уже не воспринимает ее как женщину. А иметь под боком лишь делового партнера ему было мало.

Лев зимой. Розали

Впервые спеть ему предложила Мирей Матье. Когда-то давно она слышала, как он поет в фильме «Искатели приключений». Ну спеть так спеть. Делон привык экспериментировать, к тому же был уверен, что и это ему тоже удастся. Песни были выбраны, записаны, пластинка под названием «Как в кино» выпущена, теперь предстояло проехаться с рекламным турне по Франции. Он пел, она подпевала. Ее звали Розали ван Бреемен. Недавно она стала «мисс Голландия», работала манекенщицей. Делон впервые обнаружил, что Розали не собирается подделываться под него и его представления о жизни. Он находил в ней черты всех своих предыдущих женщин. Она была одновременно преданной и независимой, уравновешенной и страстной. Он давал интервью, где называл ее самой прекрасной своей возлюбленной. Журналисты прочили скорую гибель их союзу, они же и не думали расставаться.

Когда Розали забеременела, Ален был счастлив. «Ты будешь самой прелестной матерью в мире», — говорил он ей. Он отвез ее в Швейцарию. Там Розали предстояло провести первое время после рождения ребенка. Сумасшедший отец вновь проснулся в Делоне, как только он увидел маленькую Аннушку. Он дрожал над ребенком, а Розали страдала, запертая в их поместье в Швейцарии. Не подозревая о том, она в точности повторяла судьбу Натали. Все попытки Розали выбраться из Швейцарии, вернуться в Париж и снова начать работать закончились крахом. Вот тут уже Делон диктовал свои условия: Розали должна быть с ребенком. В конце концов он перевез ее на виллу под Парижем. Но дальше этого дело не пошло. Розали по-прежнему была заперта в золотой клетке. А потом родился сын — Ален-Фабьен. Делону к тому времени исполнилось 57 лет. А потом… потом Розали ушла от Алена. Просто взяла детей и уехала в Голландию. Она была первой женщиной, бросившей «самого Делона»…

Иветта РАЙСЕР

Аргументы и факты