ФОНОСЕМАНТИКА и ПСИХОГЕНЕТИКА. По-французски Путин может писаться Poutine, и, если по-русски это звучит неудачно, по-французски — вполне добропорядочно. В Питере, конечно, натурализовано множество французов, однако французская гипотеза не единственная.

Известно, что там же немало начудил Распутин. Фамилия его — крестьянская, но чудил с аристократками, которые вполне могли порезать фамилию его незаконнорожденного отпрыска в соответствии с принятыми правилами. Впрочем, не похож, хотя по возрасту — внук или правнук (о происхождении предков Путина пока мало что известно), так что всякое может быть. Сами по себе генеалогические гипотезы, конечно, интересны, но не столь уж и важны.

Любопытны их психологические последствия, поскольку подобные простенькие аналогии Путину наверняка известны с детства и на них как-то приходилось реагировать. Можно представить общий смысл сравнения: фоносемантическое взвешивание показывает, что фамилия Распутин вызывает ассоциации со страшным, грубым, мужским и храбрым, тогда как фамилия Путин ассоциируется со слабым, тусклым, тихим, печальным, темным и грустным (цветовой портрет см. под заголовком). Получается не только бастард, но и «харизмы» недобор. Что коррелированно и с внешностью — Распути н был здоровенным мужиком и славился звериным нравом, «правнук» же лицом и фигурой не вышел, — мелковат и незаметен.

На все это (стоит добавить еще и «Владимира Владимировича», вызывающего ассоциацию с Маяковским, заметной во всех отношениях фигурой) Путину так или иначе приходилось и приходится реагировать не только в детстве, но и в зрелом возрасте. А это тоже формирует характер. Свой отпечаток наложили и бытовые обстоятельства. Путин вспоминает, что в детстве вначале был лидером и это ему нравилось. К несчастью, лидерство было не «харизматическим», — за счет способностей или обаяния, — а скорее статусным, «должностным».

Потом, когда начал лидерство терять, пытался развивать способности — начал хорошо учится, заниматься спортом — не помогло. Тогда Тогда возникла мечта получить такую профессию и такой статус, когда один человек влияет на судьбы многих. Вначале это была разведка, теперь — сами знаете. Исполнение детской мечты или попытка негодными средствами разрешить детский конфликт.

«ОРФОГРАФИЧЕСКИЕ ОШИБКИ»

Похоже, что любимое слово Путина — план, причем в особом значении этого слова. В большинстве случаев он не имеет в виду пошаговую реализацию некоторых действий во времени, с заданными сроками и планируемым результатом (хотя и это есть: мы не только говорим, но и делаем ровно то, что обещаем). У Путина речь идет, скорее, о правилах, точное соблюдение которых (без всякой связи со временем) предполагает позитивный результат.

В большинстве своих высказываний и оценок Путин подчеркивает, что они имеют отношение не к конкретному случаю, а имеют постоянное значение (это касается не только регулярных утверждений, что действия и проекты и.о. не связаны с президентскими выборами, а ориентированы на перспективу вне зависимости от того, кто окажется о.).

Люди, жестко ориентирующиеся на правила, зачастую невзирая на реальность — это особый психический типаж, и есть много оснований считать, что Путин к нему принадлежит. Например, манера ведения беседы (спора).

Во-первых, Путин склонен исправлять «орфографические ошибки» — неточности в формулировках собеседника, переводить его высказывания на свой правильный язык (второе любимое слово — внятный).

Во-вторых, он даже мимически не переходит на точку зрения собеседника, не склонен менять ритм беседы, отступать и нападать, тактически уходить в сторону и возвращаться к главной теме, играть с собеседником, — беседы с Путиным носят ровный, последовательный и линейный характер с пунктуальным уточнением шероховатостей.

Его высказывания за редким (и поэтому особенно заметным) исключением скучны и лишены красок. красок. В них мало личного, поскольку правила по определению носят обезличенный характер. Склонность к публичной речи у Путина, похоже, еще не проявилась. По крайней мере, его пока раздражает необходимость повторять одно и то же в разных аудиториях и разным корреспондентам.

Это ни в коей мере не мешает ему делать пространные заявления, но один раз — как это принято в чиновничьей среде, где за указанием следует выполнение, а повторное указание подразумевает недовольство подчиненным. С эти коррелирует любовь к акцентированию связи своих указаний с их предметными результатами.

С другой стороны, подчеркнутое раздражение свидетельствует о слабой адаптивности, — недостаточной гибкости и недостатке умения приспосабливаться к новым людям и обстоятельствам. В конце концов он, невзирая на собеседника, начинает сам задавать себе вопросы и сам на них отвечать. Кроме того, Путин — скрытный человек. Любитель намеков — намекает сам и умеет читать намеки других. Например, перемена внешнеполитической ориентации с Америки на Европу была подана в выступлении одним словом.

Таковы же и шутки Путина. Приятели детства, вспоминают характерный жест (посмеивался в кулачок) и шутки вроде надувательств, которые производятся с серьезным выражением лица. Хотя его насмешки и незаметны — посмеивается он про себя, -похоже, его мышление имеет ироническую подкладку, по крайней мере иронические аналогии в его речи периодически проскакивают (кто нас обидит, тот трех дней не проживет; птица-говорун; клиент уезжает, гипс снимают; тяжело рвал Кондрат Майданников пуповину; ему нужно, во-первых, эти деньги закопать в нашу землю… и т.п.).

Если Лебедь, по свидетельству Жванецкого, думает на матерном, который переводит на русский, Путин, скорее всего, думает шутками и прибаутками (в том числе, кино- и беллетристическими), которые переводит на чиновничий.

Из этого отнюдь не следует, что Путин — сухарь, неэмоциональный человек. Напротив, любовь к ритуальному поведению, жизни по правилам обычно обычно имеет защитный характер, позволяет тратить меньше эмоций, что предполагает обостренную и зачастую болезненную чувствительность. У Путина наблюдаются не только отдельные (по внешности неожиданные) эмоциональные высказывания вроде «мочить в сортире», но и регулярная крайность оценок: почти любое его утверждение содержит усилительные фигуры речи (нет, не было и быть не может).

Потребность доказывать свою мужественность, храбрость, скрывать нервность и чувствительность отображается в приверженности к жаргонным выражениям — скорее всего, это не пиаровские подсказки, а извинительная слабость сильной натуры. Тема храбрости/трусости возникает в его высказываниях с регулярностью и настойчивостью, причем иногда даже как бы во вред себе. Особенно это касается детских воспоминаний. В поведении Путина наблюдается демонстративная мужественность — невозмутимость, скованность мимики и движений. Более открытому по натуре Степашину в свое время приписывали демонстративную храбрость (ездил по горячим точкам без охраны), Путин пока этим не славится, но те же самые проблемы с мужскими качествами, судя по всему, у него имеются.

По отношению к себе он употребляет гиперболизированные сравнения, подразумевающие «страшные» фантазии (программу будут грызть и рвать на части). Вероятно, это еще подростковые проблемы, связанные с мужской инициацией, уверенностью в себе, своевременным и адекватным завоеванием своего места детском коллективе. Информации на эту тему мало, однако косвенное подтверждение заключается в том, что в школьные годы Путин был, с одной стороны, незаметен, с другой, — усиленно занимался «мужским» спортом. Правда, натура от такого самовоспитания не меняется, меняются ее проявления: эмоциональные срывы происходят после долгой невозмутимости, как бы неожиданно. В мимике невозмутимость сохранять труднее. Путин поджимает и прикусывает нижнюю губу (этому есть соответствие и в его речевых конструкциях). Это — привычка людей, глубоко — по детски — переживающих обиды. Обычно это доверчивые люди, наивные, поэтому неудачи для них особенно болезненны.

От авторитетных для себя людей, к которым относится с почтением, Путин, похоже, шуток не ожидает. Им, кстати сказать, скорее всего шутки прощает, — как , — как существам не своего, а особого мира авторитетов. А наивность, как и доброта, относится у Путина к наиболее ценимым качествам, иными словами, больше всего Путин любит детей (или детское в человеке), они ему ближе и приятнее, чем взрослые.

Есть еще способ выхода из эмоционального конфликта — не реагировать, считать, что конфликтная ситуация находится вне области возможного личного участия. Поклоннику правил многое в чреде последних предвыборных событий должно не нравиться, в частности, информационные войны (Путин сам стал жертвой грязных технологий во время перевыборов Собчака и с возмущением об этом вспоминает), думские скандалы. Путин не выказал к ним отношения, хотя многие от него этого добивались.

Можно предполагать, что все эти конфликты его эмоционально затрагивают, в них задействованы некоторые близкие ему люди. Молчание же свидетельствует о том, что, скорее всего, по его оценке, эти конфликты находятся вне его власти (судьба так сложилась), в области действия некоторых (высших) сил, не выполняющих, а задающих правила. Известную защитную роль играет и должность, задающая, по мнению Путина, свои правила поведения. Впрочем, захваченный врасплох, Путин проявляет характер и «исправляет ошибки» даже тогда, когда это ему невыгодно. По его собственному выражению, следует не коньюктуре, а идеалам и установкам. Собеседник (оппонент) получает очередной показательный урок (где правила — там и уроки). Особенно, когда речь идет об авторитетных для Путина людях. Так, на слова телекомментатора о том, что Примаков отказался от президентских выборов, потому что «с такой страной мараться не хочет», Путин тут же возражает: «Не так говорил», демонстрирует не только свое уважение к Примакову (я всегда буду уважать и дорожить мнением этого человека), но и преклонение перед ним (знаю, что он не откажет мне во встрече). Точно так же он высказывался о Собчаке перед негативно настроенными к нему депутатами левых фракций ГосДумы перед избранием премьером.

Путин не меняет привязанностей и тянет за собой земляков. Привязанности — это те, то те, с кем продолжительное время работал, к кому привык и с кем установил эмоциональные связи. Не имея склонности разбираться в людях (тем более, делать это быстро), полагается на личный опыт, привычку. Вряд ли он отблагодарит тех, кто сейчас спешит услужить и записаться к нему в союзники. Приближены будут либо люди из прошлого, либо те, перед кем преклоняется. Пострадавших людей из прошлого, бывших «учителей» (Собчака, Станкевича) Путин потихоньку реабилитирует.

К разновидности привязанностей можно отнести его немецкую, шире — Европейскую ориентацию. Дело не только в том, что он долго жил и работал в Германии, где появились привязанности. Ему близок немецкий менталитет, правильный и упорядоченный, и не может не раздражать американский невротизм, болезненное желание примирить закон и индивидуальность. И Россию он считает Европой подсознательно, без особых на то оснований.

«ЕСТЬ ЖЕНЩИНЫ В РУССКИХ СЕЛЕНЬЯХ…»

По воспитанию и привычкам Путин — человек не автономный, не самодостаточный. Вряд ли он человек команды, — равноправный член внутри некоторой компании единомышленников (так, наверное, думают Чубайс с Гайдаром). Скорее, он подчиненный («назначенный»). И, чтобы судить о нем, надо знать его «начальников» (воспитателей и учителей), тех, кому он подражает, и тех, чьи указания готов выполнять. Забавно и то, что, скорее всего, он будет не задумываясь выполнять их указания, роняющие его рейтинг. В каком-то смысле он относится к ним по женски, слепо и восхищенно, как жена к любимому мужу. По натуре он исполнитель, помощник, оперрабочий.

Обычно люди этого психического типа испытывают потребность в авторитетах (кто-то же должен задать правильные правила), склонны работать под началом и бывают хорошими (иногда буквальными) исполнителями. Из них вырастают чиновники среднего уровня, методичные и пунктуальные.

Путин, судя по всему, искренне убежден, что чем выше (по статусу) уровень административного руководства, дства, тем меньше на нем делается ошибок. Несомненно, что он искренне считает себя назначенным президентом, невзирая на явную странность подобного представления (интервью о выдвижении Примаковым своей кандидатуры в президенты).

Объяснение этой странности лежит в детстве, когда у Путина и образовался этот предрассудок. Когда он захотел стать разведчиком и пошел в разведчики проситься, ему объяснили, что инициативников не берут. Мечту он не бросил, упорно готовился к этой работе, но больше не просился — и неожиданно его пригласили. С тех пор все его назначения — по крайней мере, по словам Путина — происходят для него неожиданно и нередко без его согласия. Предрассудок оказался полезным — он удачно согласуется с приверженностью к правилам и общей моделью благотворности упорядоченного мира.

До сих пор Путин по-детски надеется на чудо и по-детски ждет, что неприятности обойдут стороной. Средство привлечь чудесные события — трудолюбие, упорство, заставляющее доводить дела до конца, и практичность, унаследованная, наверное, от родителей. В качестве подчиненных Путину более приятны женщины, чем мужчины. Он, пожалуй, один из первых больших начальников, предлагающих на руководящие посты женщин.

Причем ценит в женщинах прежде всего «общечеловеческие», а не «женские» качества (на праздновании женского дня: ум, интуиция, доброта, красота), — слава Богу, хоть красоту не забыл. И женщины любят его не как первого парня на деревне (объектом девичьих грез обычно становится лидер в детской компании), а как начальника, придерживающегося строгих правил и дисциплины.

И внешне и внутренне Путин представляет собой типаж скорее мужа, чем любовника. К тому же он — акцентировано семейный человек — не только говорит о семье к месту и не к месту, но и имеет там наиболее сильные эмоциональные связи, особенно с детьми. На тему порядка и хаоса у Путина есть своя — психологически довольно характерная — мифология. Есть мир определенности, где каждый имеет свою должность и ее исполняет, работает.

Работой же Путин считает организованную (плановую) раздачу, объяснение и выполнение указаний азаний (с этими людьми нужно настойчиво, последовательно и терпеливо работать, разъясняя позицию РФ). Это мир должного — не очень реальный, но успокаивающий. За пределами этого — вообще-то речевого, разговорного — мира располагается мир неопределенности, персонажи которого не имеют имен (есть кто-то, кто пытается…) и не понимают слов, реагируют, так сказать, неадекватно.

Вообще говоря, они строят непонятные — неопределенные, недолжные — козни. С этим миром один разговор — война (для разговора с такими людьми у нас есть маршал Сергеев). У этой мифологемы есть теологический аспект, но он, как бы он ни был интересен, уводит в историческую тень. Для нас важнее не пропустить склонность к агрессивному эгоцентризму, к тому чтобы «проводить политику иными средствами», основанную на убеждении в ограниченности возможностей понимать и договариваться.

В отличие от известной мифологии сталинских времен Враг рода человеческого у Путина скромно (язычески) называется местоимением «кто-то», хотя общая картина и сюжет от этого меняются мало. Путин более чувствительный, домашний и скромный человек. Вряд ли от страха он пойдет на зверства, скорее, расплачется. Помимо женских качеств, в характере Путина сохранились симпатичные детские качества. Даже внешне он не производит впечатления человека, доросшего до «президентского» возраста.

Нет пока даже походки взрослого человека. Вообще говоря, сейчас у Путина походки две: одна чиновничья, хорошо изображенная Гоголем, когда фигура движется на цыпочках и вся верноподданно клонится вперед; вторая борцовская — спина назад, плечи и живот вперед, подбородок ложится на грудь. Обе походки ролевые, натренированные, своей (естественной) не видно. Более того, речь и биодинамика (жесты и мимика) у него, как у детей, параллельны — говорит, надо сжать зубы, и сам сжимает зубы.

И в его лексиконе много мальчишеских выражений (нам туда лезть не надо; Россию зазывают заняться глобальными делами; обижать нас — себе дороже; где бы не притаился террорист; предпочтут с нами больше не связываться; дают — бери, бьют — беги; дали им серьезно по зубам; ну и пошел ты…; Не скажу!). Путин молод и по биологическим часам и по психологическим. В спокойной обстановке такие люди производят приятное впечатление, но в экстремальных условиях (для Путина это на это административное одиночество, когда может сказаться входящий в парадигму инфантилизма дефицит самостоятельности) они непредсказуемы (для «взрослых») и жестоки, как дети.

Глухо, но упоминается, что у Путина бывают эмоциональные срывы. Сейчас его показывают чаще и это стало заметнее. Например, рассказывая о гибели своей грозной собаки и оправдываясь, что новая размером с кошку, он чуть не расплакался. По характеру — за рамками стресса — он добрый человек. Приписываемая ему жесткость (жестокость) и надежда на «сильную руку» коренится в ошибке восприятия.

С одной стороны, для него характерна категоричность, подчеркнутая высокой эмоциональностью, с другой, — настойчивость и скрытность; сочетание этих качеств и может производить впечатление жесткости, на деле не имея к ней никакого отношения. Хотя обмануться можно. Тем более что сам Путин любит употреблять это слово, хотя чаще всего рядом со словом » закон», сразу выводящим его из смыслового поля слова » жестокость».

СКРОМНАЯ ЖИЗНЬ И ДОСТОЙНАЯ СТАРОСТЬ

Психологическая проблематика накладывает свой оттенок и на представление Путина об общих целях своей планируемой президентской работы — «чтобы люди чувствовали себя комфортно, в своей тарелке». Данная формулировка, во-первых, вычленяет именно индивидуальное самоощущение в качестве показателя успеха государственной работы, во-вторых, она скрыто негативна и пассивна («комфортно — когда ничего не мешает»).

Это цель слабого человека, признающего свою зависимость от «сильных» людей и обстоятельств. Недаром лозунг его предвыборной платформы — достойная жизнь. Не богатая, не лучшая, — а как у всех, не больше и не меньше. Государству тоже приписывается преимущественно охранная функция — защищать своих (граждан) от чужих. Сильное качество Путина — хорошая память, особенно зрительная. По отдельным рассказам можно предполагать, что она приближается к эйдетической. Иногда он ею даже бравирует. Путин всегда — и в школе (с 6 класса) и в институте — был отличником.

Излишек памяти мог привести к развитию цитатной внутренней речи — на все случаи жизни Путин имеет цитаты из книг и фильмов, которые иногда озвучивает, ивает, иногда, усмехаясь, проговаривает про себя. Однако обычно со склонностью к цитированию коррелирует прецедентный тип мышления (и нет ничего смешного в том, что успешно инвентаризировав зарубежную собственность в Петербурге — он собирается провести инвентаризацию в масштабах страны); во всяком случае, логическое мышление у Путина нередко страдает.

Вообще говоря, склонности к абстракциям, планам и моделям у Путина не наблюдается. Ему достаточно принципов. Дело ближе ему, чем слово, причем конкретное дело — близкое и понятное, свое (верховенство внутренних целей над внешними; у нас есть время и силы на самих себя). Интеллектуальную деятельность он представляет себе эмоционально — в терминах борьбы, физических действий. О перспективном планировании, стратегии предпочитает не думать, по крайней мере, не считает это своим делом.

Достаточно грамотности. Науки представляют для него меньшую ценность (менее близки), чем искусства. С ритуальным поведением часто сочетается эгоцентризм, примат собственных представлений над показаниями реальности, или его окультуренный вариант, предполагающий главенство должного над реально происходящим.

Судя по всему, Путин, впрочем как и большинство политиков, не лишен этого греха, по крайней мере, он нередко путает свои представления и действительные процессы. Чиновничий, бюрократический менталитет явно довлеет в голове Путина над реальными сложностями жизни. Эта своеобразная «дедуктивность», «бюро-центризм» мышления наглядно проявляются в оценках военных действий; с этой точки зрения война — обычная управленческая процедура, результат указания и объект контроля (если нужно — поправим). КАРЬЕРА И МИССИЯ Не так давно ближайшее окружение Ельцина называли коллективным Распутиным.

Путин — сокращенный Распутин — был назначен наследником, скорее всего, с согласия этих людей, и его фамилия нарицательным образом удачно обозначает его статус. татус. Около этого, несомненно, крутится немало аппаратных шуток. В которых, как всегда, есть доля правды. И есть ироничные кукловоды, у которых широкое и легкое, как они считают, поле деятельности. Наверное, кукловоды не учитывают одного. Возможности серьезных и жестоких последствий эмоционального срыва. Склонность Степашина к раздражительности заметна на глаз, у Путина она затушевана аутотренингом дзюдоиста.

Самоубеждение в спасительности правил как раз и является типичной защитой от эмоциональной неустойчивости, истерических срывов. «Мочить в сортире» — крайнее эмоциональное проявление; нежелание планировать сроки решения военных задач — рациональная компенсация эмоционального экстремизма, проявляющегося, например, в редких категорических оценках, особенно по отношению к людям (жулик, прощелыга, карьерюга, бандит, бездельник, предатель). Наверное, кукловодов успокаивает тот факт, что Путин, по общему мнению, лоялен к руководству и верен ему.

И начальство ему всегда доверяло. Иногда поддерживало с ним личные отношения. Хотя Путин и не участвовал, скорее всего, во всех «мужских» начальственных развлечениях, например, с девочками в бане, — к кутежу и гульбе люди его типа не склонны (присутствуют, когда требуется, за компанию, но сами не участвуют).

Похоже, именно такого человека и подбирали. По крайней мере, его предшественник в этой роли, Степашин, принадлежит к тому же психологическому типу, но, видимо, неожиданно для назначавших оказался более самостоятельным (на деле — наивным или романтичным?), чем ожидалось, — проявил несвойственную «генералу» мягкость, интеллигентность и любовь к искусствам. Путин ведет себя скромно и осторожно (характерная для него положительная оценка других людей: человек грамотный и осторожный). Однако уже то, что он согласился на должность президента, говорит, по крайней мере, о больших претензиях и завышенной самооценке, когда субъективно масштаб личности вообще границ не имеет, а масштаб реальной власти помогает свершать самые великие (в обоих значениях этого слова) дела.

Назначение преемником Путин воспринял двояко. С одной стороны, ороны, спокойно: там, куда назначают, привык работать методично и последовательно — выполнять указания. С другой стороны, трагически: до того, как его назначили преемником, у него была работа и карьера, после назначения, когда над ним формально никого не осталось, началась историческая миссия. Как ни обидно это звучит, электоральное чудо, скорее всего, началось с того, что Путина назначили.

Массовому избирателю понравилось как раз отсутствие выбора, то к чему он — исторически — привык, как при монархии, так и за 75 лет советской власти. Главное, чтобы новая власть оказалась доброй. Назначенный же в отличие от других претендентов вроде бы и не очень к этому президентству стремится (судьба складывается так), не занимается саморекламой, а скромно делает вполне конкретное дело (как бы к нему кто не относился), причем, что в последние годы редкость, похоже, доводит его до конца.

Психологические портреты на RIN.ru::

Психология на RIN.ru