По статистике, панически боится уколов 22% людей, причем подавляющее большинство из них — мужчины. При одном только виде шприца у особо нервных граждан начинают дрожать коленки, они так и норовят сбежать куда подальше, а если не удается — падают в обморок. И какой только изверг придумал эти уколы?

Святая царапина

Идеи многих изобретений человек позаимствовал от природы, и уколы не стали исключением. Покусанные пчелами, осами и комарами древние люди догадались, что во введении различных веществ под кожу кроется великий смысл. Иначе, зачем индейцы Южной Америки смазывали острия своих стрел ядом кураре? Разумеется, чтобы сделать противнику смертельную инъекцию. Американцы, вдохновленные индейцами, в 1977 году в некоторых штатах заменили казнь на электрическом стуле «гуманным» уколом смерти. Кстати, когда нынешний глава Белого дома Буш-младший был хозяином Техаса, этот штат побил все рекорды по количеству казней смертельных инъекций.

Некоторые считают, что прообраз медицинского шприца был придуман древнегреческим эскулапом Гиппократом, который вводил в организм пациентов лечебные растворы с помощью тонкой трубки со свиным мочевым пузырем на конце. Это неправда! То была всего лишь допотопная клизма, а первые инъекции изобрели древние китайцы. Они пытались лечить соотечественников, прокалывая им кожу полыми трубочками из сухого тростника.

До XVII века доктора не распугивали больных уколами по той простой причине, что колоть было нечем, да и незачем. Конец такому положению вещей наступил, когда на человечество обрушилась страшная болезнь — оспа. Эпидемии ежегодно уносили тысячи жизней, а те, кому посчастливилось выздороветь, на всю жизнь были изуродованы некрасивыми шрамами. Вот тогда-то впервые возникла необходимость в прививках, профилактических уколах.

По свидетельству историка Ле Дюка, первая вакцинация от оспы была проведена в 1672 году в Константинополе. А по легенде, организовал ее не врач, а простая черкесская старушка, женщина глубоко верующая и добродетельная. Однажды ночью, ей явилась во сне дева Мария, которая подсказала верное средство от оспы — прививки. Следуя совету, старушка взялась за дело. Специальной иглы у нее не было, поэтому, провидица царапала людей церковным крестом: попеременно больных и здоровых. Через святой укол все ее пациенты заражались оспой, но болезнь протекала намного легче. Спустя некоторое время у этих людей вырабатывался иммунитет, и больше они не болели.

В Европе об оспенных прививках узнали в 1717 году, когда жена английского посла в Константинополе леди Вортлей-Монтэгю сама решилась на вакцинацию и сделала прививку своему шестилетнему сыну. Весть об этом произвела сенсацию в Лондоне. Напуганный очередной эпидемией оспы король Георг I выписал из Константинополя раствор для вакцинации. Сначала прививку сделали английским преступникам, приговоренным к смертной казни, потом детям из церковных приютов. Все подопытные выжили и стали невосприимчивы к оспе. На радостях преступников помиловали, а королевское семейство во главе с их величеством согласилось на вакцинацию.

Врачи были недовольны и считали прививки шарлатанством, духовенство проклинало их, как оскверняющие душу. Тем не менее, профилактика оспы быстро распространилась по Англии, оттуда перешла в Германию и Францию и добралась до России. Сама Екатерина II согласилась привиться, а позже издала указ о поголовной вакцинации.

На современные прививки эти манипуляции походили не больше, чем телега на «Мерседес». Делали их в нестерильных условиях, вместо укола иглой кожу попросту разрезали ножиком, что приводило к незаживающим язвам и даже заражению крови. Получившуюся рану смазывали жидкостью из оспенных пузырьков уже заболевших людей. Если материал для прививки был отобран слишком рано, в самый разгар болезни, такая прививка могла заразить здоровых людей оспой по-настоящему. И тогда результатом проведенной вакцинации становились эпидемии. Народ негодовал и отказывался от принудительной профилактики.

Лишь в 1760 году врачи постановили использовать для прививок иголки, для начала швейные с ушком. А позже сельский врач из Англии Эдвард Дженнер придумал усовершенствованную и безвредную вакцину. Чтобы защитить людей от натуральной оспы, он им прививал более легкую ее разновидность, встречающуюся в основном у коров. Отсюда и слово «вакцина»: «vacca» — по латыни «корова».

Шприц Паскаля

Пока врачи-практики приучали пациентов к прививкам, ученые и врачи-экспериментаторы размышляли над созданием идеального устройства для инъекций. Самым умным оказался французский философ, математик и физик Блез Паскаль. Еще в 1648 году, изучая особенности поведения жидкости под давлением, он изобрел шприц — забавную конструкцию из пресса и иглы. Попутно Паскаль придумал и другие интересные вещи: пресс гидравлический, машину суммирующую и барометр. К сожалению, его шприц заинтересовал окружающих гораздо меньше остальных приборов.

Тем временем в Лондоне любознательный биолог Кристофер Врен мучил животных, делал им уколы. Он разрезал шкуру лезвием и с помощью птичьего пера вводил внутрь растворы разных веществ. А немец Иоган Сигизмунд Эльсгольц (Elsholtz) работал с людьми, пробовал ставить внутривенные инъекции и переливать кровь с помощью приспособления, отдаленно напоминающего иглу Врена.

Настоящий шприц появился только в 1853 году. Любопытно, что сконструировали машинку для инъекций сразу два человека, работавших независимо друг от друга: шотландец Александр Вуд (Wood) и француз Шарль Габриель Праваз (Pravaz). А название их детища «spritze», что означает «впрыскивать, брызгать», придумали немцы.

Доктор Вуд был очень добрым человеком, он очень хотел избавить своих пациентов от боли. Признанный в начале XIX века общий наркоз из хлороформа или закиси азота с эфиром больные переносили плохо, многие даже умирали от передозировки, Недавно открытое обезболивающее средство морфий при оральном приеме почти не всасывалось. И тут Вуда осенило: что если попробовать вносить анестезирующее лекарство прямо под кожу? Разработка нового метода заняла несколько лет, особенно пришлось повозиться над созданием прибора для уколов. Вуд взял за основу инъектор Паскаля, дополнил его и улучшил. Триумфом шотландского доктора стал выход его статьи «Новый метод лечения невралгий путем прямого введения опиатов в болевые точки» в научном журнале «Эдинбургский вестник медицины и хирургии».

Хирург Праваз во Франции тоже не терял времени даром и занимался научными изысканиями. Анестезия волновала его меньше, чем Вуда. Праваз задумал изучить особенности действия лекарственных препаратов при их введении в тело человека через небольшой прокол. Для постановки экспериментов ему был просто необходим специальный аппарат для инъекций. За неимением подходящего, хирургу пришлось взяться за работу самому. Праваз изготовил из каучука цилиндр, внутрь которого поместил хорошо подогнанный поршень из кожи и асбеста с торчащим наружу металлическим штырем. На другом конце цилиндра он укрепил полую иголку. В более совершенной модели каучуковый цилиндр был заменен на стеклянный в железной оправе.

Принцип действия такого шприца заключался в следующем. В цилиндр заливалась жидкость, затем сооружение втыкалось в больного. При нажатии на штырь поршень давил на лекарственное вещество, оно поступало в иглу, а из иглы в тело человека. Хорошо знакомые нам современные шприцы действуют по тому же принципу. Чтобы точно знать, какое количество лекарства впрыснуто больному во время инъекции, Праваз разместил на шприце шкалу с делениями. На непрозрачном цилиндре делать насечки было абсолютно бессмысленно, все равно уровень жидкости не разглядишь, поэтому врач нацарапал их на металлическом штыре. Опубликованная в печати схема шприца для инъекций вызвала бурю восторга у медиков, оригинальное устройство тут же окрестили шприцом Праваза. Но, к сожалению, французский изобретатель так и не смог в полной мере насладиться своим триумфом, в том же году он умер. Ни наивный Вуд, ни умудренный жизненным опытом Праваз даже не могли предположить, что их открытие приведет к расцвету страшной болезни — наркомании.

Подарок наркоманам

Уже спустя десять лет врачи всего мира обзавелись шприцами и стали назначать своим больным целительные уколы. Лекарственные вещества, введенные в организм, минуя пищеварительный тракт, действовали на удивление быстро и эффективно. Они сразу впитывались в кровь, поэтому можно было не опасаться, что они потеряют свои свойства в желудке или кишечнике. К тому же вколотые лекарства медленнее разлагались в печени, поэтому работали дольше. Самым большим спросом среди пациентов и медиков пользовались инъекции морфина. К концу XIX века эти наркотические уколы служили средством от всех болезней. Их назначали не только для обезболивания, но и при рвоте и кашле, при бессоннице и судорогах и просто для улучшения настроения.

Большую роль в распространении морфинизма сыграли бушевавшие в ту пору многочисленные войны: гражданская война в Америке, франко-прусская и крымская в Европе. Чтобы облегчить страдания раненых бойцов, сердобольные врачи назначали им «волшебные» уколы. Через некоторое время «севшие на иглу» солдаты уже не могли обходиться без наркотика, а привыкший к стимуляции организм требовал увеличения дозы. Применение морфия на полях сражений привело к тому, что в Европе и США к 1890 году число людей, приобретших наркотическую зависимость, стало исчисляться десятками тысяч. Почуявшая неладное, пресса назвала этот феномен «солдатской болезнью».

Морфин, кокаин и вытяжку из конопли кололи и пациенты, и их врачи. Пик наркомании пришелся на 1898 год, когда немецкая фармакологическая фирма «Байер» начала выпускать промышленными партиями «облагороженный» опиум. По мнению тогдашних врачей, новое прогрессивное лекарство замечательно помогало при ОРЗ, кашле и туберкулезе. Доверчивые пациенты поспешили за ним в аптеку. Назывался этот препарат героин.

Известно, что такие знаменитые писатели как Булгаков и Стивенсон долгое время «сидели» на наркотиках. По легенде, жена Роберта Льюиса Стивенсона была так напугана увлечением супруга кокаином, что сожгла первый вариант «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда». Она решила, что муж написал ее в наркотическом бреду. Роман пришлось срочно восстанавливать. Ну и, конечно, все помнят легендарного сыщика с Бейкер-стрит. В «Знаке четырех» Конан-Дойль пишет: «Шерлок Холмс взял с камина пузырек и вынул из аккуратного сафьянового несессера шприц для подкожных инъекций. Нервными длинными белыми пальцами он закрепил в шприце иглу и завернул манжет левого рукава. «Что сегодня, — спросил я, — морфий или кокаин?» Так Холмс спасался от скуки.

К началу XX века наркоманию окончательно признали болезнью, медики все реже прописывали больным морфий и все чаще использовали для анестезии безопасный новокаин. Список вкалываемых препаратов расширился чрезвычайно. Появились новые виды шприцев, которые в отличие от правазовского, можно было стерилизовать: кипятить и замачивать в спирте. Врачи уже не боялись вколоть больному вместе с лекарством инфекцию. О нарывах и язвочках на месте инъекции теперь забыли раз и навсегда. Наибольшей популярностью пользовались два вида шприцев: полностью стеклянный «Люер» (Luer) и «Рекорд» с железным поршнем и окантовкой стеклянного корпуса. Шкала делений у этих прозрачных шприцев наносилась на стенку цилиндра, а иглы были металлическими.

Эпоха одноразовых шприцев

Первый одноразовый шприц из пластика придумал в 1856 году новозеландец Колин Мердок (Merdoh). Человеком он был во всех отношениях выдающимся. Еще в раннем детстве Колин доводил до истерики родителей, пытаясь из подручных средств сделать порох. В десять лет он самостоятельно изготовил зажигательную смесь. С самодельным огнеметом наперевес Колин бегал вечерами по новозеландским просторам и пытался охотиться на кроликов. После школы будущий изобретатель шприца подался в ветеринары, благо в стране наблюдалась их нехватка.

Прививать зверей сложнее, чем людей. Чтобы облегчить жизнь врачам Мердок, решил придумать автоматический шприц для вакцинации животных. После этого он занялся другими интересными вопросами: разработкой пистолета, стреляющего усыпительными дротиками; противопожарного устройства, срабатывающего при резком повышении температуры воздуха; бутылочного горлышка-«непроливашки»; сигнализации от воров. Всего на его счету 46 изобретений, но самое известное из них — одноразовый шприц.

Когда двадцатисемилетний Колин Мердок явился с чертежом в местный Департамент здравоохранения, всерьез его никто не воспринял. Маститые врачи назвали пластиковый шприц чересчур «футуристическим» и абсолютно бесполезным. И их можно понять, о СПИДе и передающимся с кровью гепатите тогда еще никто не подозревал, и стеклянные шприцы многоразового пользования всех устраивали. В итоге идеей Мердока заинтересовались новозеландские коммерсанты, а вот в Америке патент на одноразовый шприц получил афроамериканец Фил Брукс только в 1974 году.

Современная наука не стоит на месте. Японцы, например, недавно изобрели специальную зазубренную иглу, напоминающую жало москита или рабочий край пилы. Она будет контактировать с тканями только поверхностными зубчиками, а не всей своей поверхностью, как обычная. Предполагается, что с такой иголкой инъекции станут менее болезненными. Американцы доказали, что, если предварительно подержать иглу в морозилке, пациент даже не почувствует укола. Англичане создали робота, делающего внутривенные инъекции, и сверхбыструю иголку, которая втыкается в кожу со скоростью 90 км/час. Говорят, ее уколы совершенно незаметны. Ну а русские продолжают трудиться над идеальным одноразовым шприцем. Чтобы избавить наших людей от соблазна пользоваться пластиковым шприцем до тех пор, пока не затупится, профессор Борис Дикалов из Великого Новгорода разработал по-настоящему одноразовую модель. После инъекции поршень такого шприца будет намертво застревать в цилиндре.

Для тех же, кто до ужаса боится уколов, есть утешительные новости. Ученые Мичиганского университета доказали, что причина тому не патологическая трусливость, а отсутствие в ДНК особого гена, который отвечает за выработку болеутоляющих гормонов. Так что, морозьте шприцы, господа.

Автор: Наталья Клим, журнал «Парадокс»

Medmedia.ru