Россия катится назад ("New York Times")
Россиянам уже давно очевидно, что вся реальная власть в государстве принадлежит Путину. Сужая границы демократии в России еще больше, не решить истинных проблем страны. Но, как все загнанные в угол диктаторы, Путин предпочитает искать козлов отпущения – это проще, чем пытаться измениться самому.
Оказавшись в самой критической ситуации за все время своего президентства, Владимир Путин дал волю глубинным темным инстинктам. Неповоротливые российские спецслужбы действительно нуждаются в новых вливаниях, чтобы быть в состоянии бороться с терроризмом. Но Путин использует бесланскую трагедию в качестве оправдания тому, чтобы задушить последние чахлые ростки ельцинской демократии.
Вчера Путин, вызывая в памяти долгую историю автократии в России, призвал принять закон, по которому свободные выборы губернаторов регионов отменяются, а голосование в парламентских округах будет проводиться по партийным спискам, утвержденным лидерами партий, более склонным подчиняться прихотям президента.
Это зловещее предложение не имеет никакого очевидного отношения к террористическим атакам. Эксплуатируя национальную скорбь, они попросту способствуют продвижению антидемократической программы Путина. Задолго до начала кризиса он уже предпринял шаги для подавления свободной прессы, вывел из политической игры оппозиционные партии и выдвинул беспощадные уголовные обвинения против ведущих бизнесменов, бросивших вызов его владычеству.
В действительности, чтобы решить проблемы России, включая коррупцию и терроризм, нужно больше демократии, а не меньше. Независимые голоса могут привлечь внимание общественности к сферам, о которых власти предпочитают молчать, и это заставляет чиновников работать более эффективно. Страной, столь огромной и сложной, как Россия, не могут компетентно управлять неподотчетные общественности ставленники Кремля.
Россиянам уже давно очевидно, что вся реальная власть принадлежит Путину. Именно поэтому негодование общественности после трагедии в Беслане было направленно на него. За годы своего президентства Путин подчинил себе все институты власти под предлогом восстановления порядка.
Но в Беслане не было никакого порядка, сплошной хаос не способных выполнять свою работу органов: правительственные чиновники, сообщающие ложную информацию; вооруженные посты на контрольно-пропускных пунктах, никого не контролирующие; пограничные войска, которые не в состоянии защитить границу; элитные армейские спасательные подразделения, которые никого не могут спасти. Большинство катастрофических промахов было допущено именно на федеральном уровне, который и так полностью лежит в сфере ответственности Путина.
Путин к тому же несет ответственность за упрямое нежелание России обратить внимание на политическое измерение чеченского сепаратизма, как будто надеясь, что карательные военные операции, марионеточное правительство и фальсифицированные выборы могут решить проблему. Как легко было предугадать, проблему это не решило, а лишь усугубило.
Сегодня так же легко предсказать, что еще больше сужая границы демократии в России, не решить истинных проблем страны. Но, как все загнанные в угол диктаторы, Путин предпочитает искать козлов отпущения – это проще, чем пытаться измениться самому.
New York Times
12:56 14 сентября
Переведено 14 сентября 2004
InoPressa.ru
*
