На прошлой неделе американская пресса вновь вновь озаботилась синдромом дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ). Врачи сетуют на то, что диагностика этого расстройства занимает слишком много времени. Что же такое синдром дефицита внимания — болезнь, которую нужно лечить таблетками, или ярлык, который навешивают на «неудобных» детей?

Невнимательные и непоседливые дети были всегда. Практически в каждом школьном классе есть один или несколько таких детей. Они обладают нормальным или высоким интеллектом, но учатся плохо и мешают другим на уроках: много двигаются, разговаривают, отвлекаются, перебивают учителя.

Лишь в 1980-е годы психиатры заговорили о том, что такое поведение — признак неврологического расстройства, которое назвали «синдром дефицита внимания и гиперактивности». Его стали активно изучать, искать причины и предлагать способы лечения.

По данным Американской ассоциации психиатров, синдромом дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ) страдают около 5 процентов детей школьного возраста. В России было выявлено 7,6 процентов школьников с этим синдромом. У мальчиков дефицит внимания наблюдается чаще, чем у девочек. Исследования сильно расходятся в том, насколько чаще: по одним данным, в два раза, по другим — в восемь. Это связано с тем, что у девочек синдром дефицита внимания не всегда сопровождается гиперактивностью. Они менее шумные и заметные, и поэтому реже привлекают внимание специалистов. В результате число девочек с этим расстройством может сильно недооцениваться.

До недавнего времени считалось, что СДВГ — явление чисто возрастное, начинающееся в 5-6 лет и наблюдающееся только в школьном возрасте. Однако сейчас специалисты полагают, что в основе СДВГ лежит врожденная особенность нервной системы, которая существует с момента рождения и сохраняется всю жизнь. Просто в жизни человека существует период, когда эта особенность сильно осложняет ему жизнь и делает его изгоем. И период этот — школьные годы.

Школьные годы ужасные

Пока ребенок не сталкивается со школьной системой, ничто не предвещает беды. Дети с СДВГ развиваются совершенно нормально, они активны, любопытны, жизнерадостны и талантливы, как большинство детей. Они, как правило, раньше других начинают ходить и говорить, они открыты и общительны.

Но вот приходит пора учить буквы. Ребенка усаживают за парту и заставляют рисовать палочки и крючочки. Десять палочек, двадцать крючочков. Еще и еще. Вставать с места запрещено. Разговаривать с соседом запрещено. Даже в носу ковырять — и то не разрешают. Большинство детей привыкает и смиряется. Некоторые — не могут.

Дефицит внимания и гиперактивность приводят к тому, что ребенок с трудом осваивает навыки чтения и письма, не справляется со школьными заданиями, совершает много ошибок и не прислушивается к советам взрослых. Такой ребенок становится источником постоянного беспокойства для учителей и родителей: он вмешивается в чужие разговоры, берет чужие вещи, часто ведет себя совершенно непредсказуемо, слишком бурно реагирует на внешние раздражители.

Несмотря на свою общительность, такие дети с трудом адаптируются в коллективе. Они нетерпеливы и импульсивны, часто вступают в конфликты со сверстниками, не задумываются о последствиях своего поведения, не признают авторитетов. В результате к подростковому возрасту они приобретают репутацию хулиганов и попадают в поле зрения правоохранительных органов. Либо становятся постоянными пациентами психиатров.

В поисках острых ощущений

В последние годы, с развитием технологий магнитно-резонансной томографии, появилась возможность «заглянуть» внутрь мозга в тот момент, когда он работает, и понять механизм его функционирования. Когда обследуемых просят выполнить задание, требующее концентрации внимания, томограф регистрирует повышенную активность в лобной доле правого полушария.

Именно эта область мозга участвует в процессах, обеспечивающих внимание. Когда такое же задание пытаются выполнить испытуемые с дефицитом внимания, активность регистрируется сразу в нескольких участках мозга. Все выглядит так, как будто мозг не в состоянии «отключить» ненужные в данный момент участки и сконцентрировать энергию в одной области.

Это и есть дефицит внимания — неспособность сосредоточить усилия на каком-то одном, как правило, монотонном и неинтересном занятии. Мозг людей с дефицитом внимания нуждается в постоянных сильных раздражителях — «острых ощущениях». Дети с СДГВ могут часами смотреть телевизор или играть в компьютерные игры, но они не в состоянии 45 минут делать грамматические упражнения или слушать объяснения учителя. Им необходим постоянный эмоциональный «допинг», поэтому подростками они чаще всего увлекаются рискованными видами спорта или придумывают себе опасные забавы.

Эта особенность мозга становится преимуществом в ситуациях, когда необходимо быть в гуще событий, делать несколько дел одновременно, принимать мгновенные решения. Взрослые с этим синдромом могут преуспевать в таких областях, как шоу-бизнес, маркетинг, политика и PR. Не случайно большинство американских рок-звезд признаются в интервью, что в детстве «сидели» на риталине.

Они могут сделать успешную карьеру в армии или полиции — при условии, что кто-нибудь сдаст за них письменные тесты. Чего они не могут — так это быть примерными школьниками, хорошими бухгалтерами и клерками.

«Нация риталина»

Казалось бы, никакой катастрофы — одни родились, чтобы просиживать штаны в офисе, а другие — чтобы ставить рекорды, прыгая на мотоцикле с моста. Проблема в том, что в современном обществе, прежде чем стать кем-то, необходимо получить образование. Хотя бы среднее. А среднее образование во всем мире рассчитано на среднего ученика, без всяких особенностей префронтальной коры.

Любые отклонения рассматриваются либо как намеренное нарушение правил — и тогда вам направо, в кабинет директора за очередной взбучкой, либо как заболевание — и тогда вам налево, в кабинет психиатра, за таблетками. В России, как и в большинстве европейских стран, предпочитают взбучку, в США — таблетки.

Несколько лет назад американский психолог Ричард Де Гранпре выпустил книгу «Нация риталина», которая стала в Америке сенсацией. Он проанализировал данные и показал, что 4 миллиона американских детей уже принимают риталин, а через несколько лет их число удвоится и составит 15 процентов всех детей.

Это становится рутиной. Ребенок идет в школу, получает несколько замечаний учителя, его отправляют к психиатру, тот ставит диагноз и выписывает риталин. Все счастливы: учителя получают послушного ребенка, психиатр — свой гонорар, родители — быстрое решение воспитательной проблемы, а фармацевтические компании — миллиардные прибыли.

Но что получает ребенок? Психостимулятор из группы амфетаминов, воздействующий непосредственно на химические процессы в головном мозге, и вызывающий побочные эффекты в виде головной боли, бессонницы, потери аппетита, и при отмене препарата — многократное усиление тех симптомов, с которыми он призван бороться. А это означает, что риталин необходимо принимать постоянно.

Сторонники медикаментозного решения проблемы утверждают, что риталин эффективен в 80 процентах случаев и не вызывает химической зависимости. Костыли тоже не вызывают химической зависимости. Но если человека не научить ходить без костылей, ему придется пользоваться ими всю жизнь.

Именно это, по мнению Де Гранпре, и происходит с детьми, принимающими психофармакологические препараты. Они получают временное решение школьных проблем вместо того, чтобы приспособиться к своим особенностям и научиться жить с ними.

Раньше считалось, что синдром дефицита внимания и гиперактивности с годами проходит. Но анатомические особенности мозга не меняются — просто человек с годами приспосабливается к ним и изобретает собственные оригинальные способы концентрации — например, прыгает с парашютом или идет на футбольный матч, чтобы «выпустить пар». Если же ребенок не учится справляться со своим состоянием без помощи лекарств, он обречен принимать их всю жизнь.

Тем не менее, многие родители считают спасением риталин и появившийся недавно его аналог аддерал. Аддерал выписывают даже трехлетним детям, несмотря на то, что он относится к группе амфетаминов и может вызывать привыкание. Однако вред от лекарств неочевиден и может проявиться годы спустя. А ребенок страдает уже сейчас — от своих школьных неудач, бесконечных замечаний учителей, насмешек и непонимания окружающих. Страдают его гордость и самооценка, он теряет веру в себя и шанс построить успешное будущее.

Психологи предлагают иное решение проблемы — изменить школьную среду таким образом, чтобы детям с синдромом дефицита внимания было легче учиться: маленькие классы, более частые перерывы между уроками, чередование умственной и физической активности.

В России существуют специализированные классы для детей с особенностями развития. Но в условиях, когда остальные дети учатся по другим правилам, направление ребенка в специализированный класс само по себе может стать травмирующим событием. И ученики, как правило, воспринимают это как наказание или как признание их «умственно отсталыми».

Так что еще неизвестно, кто поступает правильнее — американцы, которые пичкают своих детей амфетаминами, или наши учителя, навсегда записывающие их в «отстающие».

mednovosti.ru