Ровно четырнадцать лет назад государство признало свою вину за политический террор. 13 августа 1990 года Горбачев указом «О восстановлении прав всех жертв политических репрессий 20—50-х годов» постановил внести в законодательные органы соответствующие предложения. И в 1991 году закон «О реабилитации жертв политических репрессий» был принят. Его тогда называли «законом века».

А в 2004 году социальные обязательства перед репрессированными государство посчитало для себя обузой: заменив льготы денежной компенсацией, «повесило» их на регионы. По инициативе правительства жертвам репрессий отказали и в праве на возмещение морального ущерба.

       Анна Иванова — жертва политических репрессий. Ее отца расстреляли в 1938 году, мать арестовали чуть позже. Саму Анну как ребенка врага народа отправили в лагерь под Белой Церковью.

       Сейчас у Анны Ивановой два вопроса к президенту. Первый: почему Владимир Путин по телевизору сказал, что все репрессированные умерли, а оставшиеся в живых их дети в состоянии самостоятельно себя обеспечить?

       И второй: почему ее отца расстреляли по указанию Военной коллегии Верховного суда (то есть на федеральном уровне), а компенсировать ей отмененные льготы будет теперь регион, от которого неизвестно чего ждать?

       Вообще она вовсе не Анна Иванова, но взяла с меня обещание ее дворянскую фамилию не называть — слишком запоминающаяся: «Как я потом пойду в собес — меня там все знают, и ничего я от них уже не получу». Так возвращается страх.

       Политических репрессированных в стране 770,7 тысячи человек. По закону 1991 года им предоставлялись льготы: на транспорт, медицинские услуги, оплату коммунальных услуг, получение жилья, установку телефона, поездку в санаторий, компенсации за незаконно изъятое имущество и за годы лишения свободы. Кстати, ущерб от пребывания в лагерях и психушках государство оценило в 75 рублей за каждый месяц, но не более 10 тысяч рублей в общей сумме.

       По подсчетам Ассоциации жертв политических репрессий, таких компенсаций государство задолжало им с 1917 года на сумму 986 миллиардов долларов — за строительство 500 тысяч государственных объектов, за то, что родных расстреляли, а живых раскидали по разным точкам России. До сих пор государство от долгов не отказывалось. Регион льготы оплачивал, а федеральный центр полностью компенсировал ему выплаченную сумму.

       С принятием социального пакета законов репрессированные попали в черный список тех, кому натуральные льготы заменили на деньги. По первоначальным планам правительство хотело и вовсе от них отстраниться — полностью закрепить репрессированных за региональными бюджетами. Но после того как губернаторы начали все громче возмущаться — почему репрессированные пострадали от террора со стороны государства, а расплачиваться должны мы? — пообещало софинансирование из федерального бюджета.

       При этом размер выплат оставили «на усмотрение региональных властей», как и набор компенсированных льгот. Все это будет определено в законах субъектов Федерации, которые должны появиться до конца этого года. В том, что они появятся вовремя и гарантируют социальную поддержку, сомневаются даже оптимисты.

       Сейчас бывшие льготники пребывают в полной неопределенности. Больше всего удивляются тому, что из их закона убрали упоминание о моральном ущербе. До изменений целью закона провозглашалось: «Реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории РФ с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба».

       Правительство «компенсацию морального ущерба» (которая на деле заключалась только в существовании этой строчки в законе) посчитало необоснованной.

       Яна СЕРОВА

       23.08.2004

       № 61

23 августа 2004 г.

"Новая газета"