Столбить все и вся, прибирать все, что не привинчено к полу, уходя, не просто гасить свет, но и выкручивать лампочку. Примером такой модели бизнеса и служит американский патент за номером US 6,754,47.

Microsoft впервые в своей истории заявил о выплате дивидендов акционерам. Точнее, мегадивидендов: 75 миллиардов долларов легко погасят национальный долг какой-нибудь не самой последней страны. Новость под огромными заголовками прошла по первым полосам всех серьезных газет. Рынок вздрогнул, а аналитики принялись рассуждать, что наконец-то компания, у которой давно сложилась репутация перерывателя глоток, превращается в «доброго, корпоративного гражданина». Под гораздо меньшими заголовками газеты – далеко не все и, парадоксальным образом, по большей части несерьезные – сообщили, что Microsoft получил патент на человеческое тело.

   В обоих этих сюжетах есть нечто сюрреальное. Деловой (и, расширительно, журналистский) мир привык, что Microsoft не платит никогда и ничего. Созданная в 1975 году компания стала монополистом на мировом рынке операционных систем для персональных компьютеров. Билл Гейтс, основатель фирмы, некогда безусловно талантливый программист, не захотевший (официальная версия) или не сумевший (неофициальная) окончить даже первые три курса в Гарварде, в 90-е годы стал самым богатым человеком планеты и культовой фигурой.

   В отличие от многих других скоро – и потомственных богачей, Гейтсов статус идола имеет мало общего со светской хроникой, приемами, разводами и женитьбами. Тут Гейтс как раз ничем сверхъестественным не отметился, и будь он при прочих равных шефом компании, скажем, по производству самолетов, широкая публика о нем бы знать ничего не знала.

   Однако, как говорят программисты, «фишка» – то есть особенность – заключается в том, что в случае Гейтса узкий круг непосредственных потребителей огромен: более 90% всех пользователей персоналок при загрузке видят на экране логотип Microsoft Windows. В среде мало-мальски квалифицированных пользователей компьютеров Гейтса, как правило, ненавидят – скорее не как личность, а как материализацию Microsoft. В логике такую метаморфозу называют возвратным парадоксом: Гейтс создал компанию как материализацию своих идей (и, следовательно, части себя). Спустя пару десятков лет он сам превратился в материальное воплощение фирмы.

   В любой конторе, где рядом установлено больше трех компьютеров, рано или поздно можно услышать проклятия в адрес Билла Гейтса. Вопль: «Вот за это мы и любим Microsoft!» обычно означает, что у кого-то что-то зависло, причем совершенно необязательно именно продукция Microsoft. Но виноват все равно Билл Гейтс. Издатели выпускают книжки под заголовками вроде «Почему Билл Гейтс богаче тебя. Пособия по деланию карьеры для компьютерных инженеров и ученых» в явном расчете на то, что злость тонизирует.

   При этом отнюдь не все, что делает Microsoft, однозначно плохо. Вовсе нет – «тупость» программ, вызывающая бешенство профессионалов, оказывается «простотой в обращении», когда ими пользуются домохозяйки. А они ими пользуются. Едва ли какая-нибудь другая частная компания или государственная структура сделали столько же для распространения персоналок и вообще продвижения вперед компьютерного дела.

   Деньги, которые компания ежегодно тратит на исследования, соизмеримы только с ее же судебными издержками. Попытки «демонополизировать» Microsoft предпринимались не раз – и американскими федеральными регуляторами, и евросоюзовскими надсмотрщиками за рынками. В марте этого года структуры Еврокомиссии оштрафовали Microsoft на рекордную сумму в полмиллиарда евро. Компания подала в суд и, если предыдущий опыт хоть что-то значит, видимо, дело выиграет.

   То, что сверхдоходная компания до сих пор не выплачивала дивиденды (акции Microsoft котируются на бирже с 1986 года), отчасти и объясняется необходимостью иметь резервы наличности на случай штрафов, судов и т. п. Сейчас, когда самые страшные – американские, то бишь – тяжбы компанией выиграны, желание и дальше сидеть на 60 миллиардах «живых» долларов начинает выглядеть уже как расточительство. Деньги должны работать, и все. Вторая причина, по которой компания излила на множество своих акционеров золотой, без всяких кавычек, дождь – насыщение рынка. Ну, увеличит Microsoft – Билл Гейтс, то есть – свою долю с 90% до, допустим, 93,5. Радикально это уже ничего не изменит. Скорость роста, до сих пор, вопреки отсутствию дивидендов, привлекавшая все новых акционеров, все равно замедлится. Значит, акционеров надо прельщать чем-то еще.

   Отсюда и движение в нетрадиционные отрасли: поиск новых сфер приложения средств и умений совершенно естественен. Другое дело, что это делается с обычной биллгейтсовой грациозностью: столбить все и вся, прибирать все, что не привинчено к полу, уходя, не просто гасить свет, но и выкручивать лампочку.

   Примером такой модели бизнеса и служит американский патент за номером US 6,754,472. Двадцать второго июня Microsoft закрепил за собой эксклюзивные права на использование человеческого тела.

   К счастью, это не значит, что вам придется платить Биллу Гейтсу копеечку за каждое использование собственного организма. Запатентовать такое не смогли бы даже спецы из Microsoft. Патент 6,754,472 покрывает лишь узкую область: использование человеческой кожи для организации связи между различными устройствами, которые человек носит на себе. По сути, кожа становится этаким микроподобием Интернета или, скорее, кабельной видеосети. То, что кожа проводит электричество, известно давно (любой человек, которому хоть раз делали электрокардиограмму, это знает). То, что благодаря этому ее свойству можно передавать – от пятки к уху, например – слабые сигналы и, значит, информацию, опытным путем доказали еще в первой половине 90-х исследователи IBM и знаменитого MIT – Массачусетского технологического института. Однако оформить патент на такую самоочевидную вещь догадался только… ну да, Билл Гейтс.

   И теперь, если верить пресс-релизам компании, Microsoft работает над объединением в локальную сеть всего того, что обычно носит с собой среднестатистический землянин из Северного полушария: мобильного телефона, радиоплеера, электронной записной книжки и чиповой кредитной карточки. Предполагается, что каждое из устройств будет присоединено к организму носителя с помощью пары электродов на тонких проводках (да-да, кардиограмма, только куда миниатюрнее). В результате созданная система будет работать куда эффективнее, чем все устройства по отдельности, да еще и удастся избавиться от «лишних» компонентов. Зачем вторые наушники в плеере, если они уже есть в «безрукой» гарнитуре для мобильного? Зачем отдельные и почти одинаковые наборы кнопок на записной книжке и на том же мобильном, если можно обойтись чем-нибудь одним?

   Идея выглядит рациональной. Даже слишком рациональной. Одна из не слишком серьезных газет недавно старательно всполошилась: «Хотим ли мы, чтоб билл гейтсы вживляли нам в мозг электроды? Нет!!!» Вживлять контакты потребителям даже Microsoft пока не додумался, однако едва ли ему понравится и куда более невинная мысль о присосках с электродами, раздумчиво написал на прошлой неделе серьезный британский журнал The Economist. Наверное, с The Economist можно согласиться. Не понравится – но не всем. За 90-е как-то незаметно выросло новое поколение, совсем по-иному взирающее на взаимоотношения человека с техникой.

   Я дописываю эту колонку – на текстовом процессоре Microsoft, установленном на компьютере с Windows (2000 Pro, если кому интересно) и сейчас с помощью Microsoft-овской же интернет-программы отправлю ее в редакцию через почтовый сервер Microsoft же. За соседним столиком сидит молодая пара – чуть за двадцать. Перед ними – лэптоп (на экране – тоже Windows). Почти одновременно девушка и парень подсоединяют к разъемам лэптопа модули памяти. (За последний год эти штучки превратились из технических диковинок в модный аксессуар и символ статуса. Их оформляют, как ювелирные изделия и носят напоказ. На «диком» пляже в одной из стран востока Европы неделю назад я увидел девушку, на которой не было ничего, кроме цепочки на шее. К цепочке был прицеплен модуль памяти – с маленьким драгоценным камушком в позолоченной оболочке.) Вставление модулей воспринимается почти как эротическая игра, кульминацией которой становится обмен – с модуля на модуль – записанной информацией. Возможно, музыкой или видеоклипами, или студенческой работой. Оба вынимают модули одновременными резкими движениями, нахлобучивают на них крышечки и принимаются за кофе. Электронное соитие закончено, время для релаксации…

   Для этих ребят мысль об электродах на коже, кажется, не будет ни антинаучной фантастикой, ни медициной. Даже если они и костерят Билла Гейтса.

Александр ДЫМЕЛИН

    Еженедельная независимая газета РУССКАЯ ГЕРМАНИЯ

    В Берлине — РУССКИЙ БЕРЛИН

    В регионе Рур / Рейн — РЕЙНСКАЯ ГАЗЕТА

РУССКАЯ ГЕРМАНИЯ