На телеканалах закончился летний отдых и идет работа по созданию телепродуктов предстоящего сезона. Уточняются и изменяются сетки вещания, готовятся новые передачи. На первой записи осенних выпусков программы «Школы злословия», которая теперь будет выходить на НТВ, побывала корреспондент РГ. Ей повезло наблюдать, как Татьяне Толстой и Дуне Смирновой удалось поговорить с Владимиром Жириновским по-человечески, но только после того, как он согласился завыть по-волчьи.

Политика Владимира Жириновского на телевидении много, поэтому пригласить его в программу — это и гарантия, и риск. Гарантия, что будет смешно, риск, что смешно будет как всегда. Так что ведущие «Школы злословия» к встрече серьезно готовились. А вот что домашнее задание сделал и Жириновский — сюрприз.

Начать запись долго мешали технические неполадки. Сидящие за столом участники передачи во время изнуряющего (жарко очень было) ожидания напряженно молчали. Жириновский тихонько постукивал ухоженными пальцами по столу и характерно оттопыривал нижнюю губу, отчего больше, чем всегда, был похож на отмытого до блондина дуче.

Но как только заработала камера, лидер ЛДПР перешел в наступление и намертво захватил инициативу. Ответы на любые вопросы — о том, что его в жизни смешит, или какие сны он видит по ночам — Жириновский виртуозно и надолго превращал в изложение своих взглядов на судьбу русского народа.

Этот безвинно страдающий народ загубила злодейка-интеллигенция, представители которой вот сидят тут перед Жириновским. Толстая и Смирнова были обвинены в подготовке Октябрьской революции, возведении Сталина на престол, последующих репрессиях, преступной политике КПСС, злоупотреблениях демократов, в их поражении, переезде питерских в нынешнюю власть, а также в создании поэтом Пушкиным лживого образа няни Арины Родионовны.

Не желающие превращать свою программу в трибуну для политической пропаганды, на которой Жириновский становится в привычную позу так прочно, что танком не сдвинешь, дамы внезапно вытащили заготовленное оружие — клубки ниток и пяльцы. Татьяна Никитична начала вязать, Дуня — вышивать. Владимир Вольфович растерялся, но виду не подал и перешел к более персонифицированным обвинениям, обнаружив знание рассказов писательницы Толстой. То есть извлек свою домашнюю заготовку.

Но терпением и лаской можно добиться всего, даже в самой безнадежной ситуации. Не буду рассказывать как, но ведущие «Школы злословия» сумели показать зрителям (пока только находившимся в студии) такого Жириновского, которого еще не видели. И не в том дело, что знатный парламентарий громко свистел или имитировал волчий вой, а в том, как он вдруг задумывался или ненадолго терялся. Рискну предположить, что эта программа с Жириновским выйдет не только смешной.

«Школа злословия» — достаточно жестокая передача, из каждого своего собеседника ведущие упорно вытаскивают живого, а значит, ранимого человека. Сделать это труднее, чем задавать самые неприятные вопросы, на которые у публичного человека всегда заготовлены оправдывающие его ответы. В конце концов мы такие, какие есть, только наедине с собой, в своих сновидениях, дома в одиночестве, а на людях играем, каждый в меру своего таланта, выбранные роли.

Зачем обнажать публичного человека до его натурального, живого состояния, лезть ему в душу, да еще потом эту живую душу обсуждать «на кухне»? Только из любопытства — рода страсти к познанию. А познание человеческой души всегда волновало русских писателей.

Кстати, на мой вопрос, с творческими людьми или политиками им интереснее разговаривать, дамы ответили, что, конечно, с политиками, потому как творческих людей и так видно в их произведениях.

Отличие «Школы злословия» от других разговорных телепрограмм в том, что ведущие ее — писательница и сценаристка. Жадный интерес к познанию человека — их профессия и призвание. Тем они и опасны, тем и держат зрителей их передачи, заметно отличающиеся непредсказуемостью от лощеных ток-шоу НТВ.

Перед записью Толстая и Смирнова тщательно гримировались перед зеркалом — им хотелось быть красивыми. Потом на записи Дуня начала по-подростковому поджимать губу, а Татьяна застывать в позе изумленной императрицы. Это их портило. На что я по дружбе им в перерыве и указала. Они в ответ закричали, что плевать, что они живые, а не безупречные, как Елена Ханга.

Как сложится судьба «Школы злословия» на канале, где последнее время предпочитают предсказуемость и послушание, — увидим. Фразу «Реклама на канале НТВ» Дуня Смирнова впервые произнесла на моих глазах, и довольно неуверенно.

Ольга Кабанова

31 июля 2004 г.

«Российская газета»

«Российская газета»