К числу самых известных монументов Гонконга принадлежат здания двух банков. Один из них построен в 1986 году по проекту британского архитектора Нормана Фостера — в нем расположен Hongkong and Shanghai Bank; во втором размещается Bank of China, и построен он американцем китайского происхождения Иео Минг Пэем, родившимся в кантоне, но выросшим в британской колонии.

Как и все финансовые учреждения на острове, да и вообще большинство местных зданий, оба этих банка стоят у подножия горы Виктория. В архитектурном плане они отличаются друг от друга. Но у них есть нечто общее: оба здания считаются мировыми образцами в области фэн-шуй («ветра и воды» в переводе с китайского) — традиции располагать дом так, чтобы его посещало счастье и миновали неприятности. Особой оригинальности в этом нет: все прочие сооружения в Гонконге и на Тайване построены в соответствии с рекомендациями знатоков геомантии, пишет Le Monde в материале, перевод которого публикует Inopressa.ru.

Чем вызван особый интерес к творениям Фостера и Пэя, которые простые смертные не в состоянии оценить по достоинству? По мнению Лоуры Альтман, посвятившей зданию Фостера целое исследование, следы традиции видны здесь не только в качестве здания (требованиям фэн-шуй оно подчиняется не в большей степени, чем простому здравому смыслу) или в присутствии двух драконов, «оберегающих» вход. Для жителей города это способ защититься от янгуйцзы (западных чертей), обиженных чудовищным извращением этого ритуала. Защититься любой ценой. А она высока. Как говорит Одетта Буйя, которая в Тайбэе ходила на курсы Чэнь Куан Юя, президента ассоциации преподавателей фэн-шуй, тариф достигает 500 евро за час занятий, не считая расходов на транспорт.

Фэн-шуй — это комплекс знаний, обрядов и действий, призванных приводить живых и мертвых в гармонию с живыми силами Вселенной. Он был разработан в течение двух-трех последних тысячелетий. Сначала появились похоронные ритуалы, обязывавшие живых предоставить «удобное» пристанище телам умерших родителей, которые в противном случае могли прийти к детям и потребовать исполнения долга.

Мертвых нужно было хоронить так, чтобы голова была защищена от ветра, ногами — к реке, но так, чтобы телу не грозило затопление. То, что было хорошо для мертвого, вскоре стало хорошо и для живых. В эпоху Хань (два столетия до Рождества Христова и два столетия нашей эры) обычаи, замешанные на даосизме, а потом и на буддизме, обогатились применением компаса, наблюдением за звездами и пр.

Сначала дома, потом целые деревни, города и, наконец, столицы подчинились советам знатоков фэн-шуй — тех немногих, кто владел столь сложным арсеналом средств. В отличие от западных священников, приходивших освятить уже построенное новое здание, они приходили заранее, а обязательный и мистический характер их советов способствовал развитию коммерции, тем более сомнительной, что эти люди могли взвинчивать цены на земельные участки.

По мнению современных учителей, серьезность которых не стоит оспаривать, фэн-шуй касается всех зданий, предназначенных для обитания человека, городов, магазинов, домов, могил, спортивных площадок. Он распространяется на каждую комнату в квартире, даже на ванную. Цель — войти в гармонию с универсальным дыханием жизни (ци), соблюдая равновесие начал инь и ян — неразделимых братьев-близнецов китайской мысли и традиции. В применении к пространству он распространяется и на время, то есть на календарь, способный стать как добрым советчиком, так и капризным тираном.

С приходом коммунизма, который боролся с ним так же, как и с конфуцианством или любым другим культом, помимо культа Мао, фэн-шуй нашел убежище в Гонконге и на Тайване, где процветали тысячи школ этого учения. Но в последние два десятилетия мода на фэн-шуй распространилась и на западные страны.

Мода и отдаление от традиции привели к коммерциализации фэн-шуй, который превратился на Западе в дополнение к гороскопу, нумерологии и другим невинным увлечениям. Отовсюду раздаются советы: «Поменяйте месторасположение ваших дверей и устройте богатую свадьбу»; «если ваши гороскопы не совпадают, спите на разных постелях, а еще лучше — в разных комнатах». Туалет в юго-восточной части квартиры? Это катастрофа, утверждает специалистка, живущая во Франции.

Так формируется видение мира, которое можно было бы считать красочным, не сопровождайся оно угрозами несчастья, смерти, бедности или болезни. Считается, что северо-восток — «худшее из восьми мест»: вы должны готовиться к «потере всех потомков». Ни в коем случае нельзя размещать там входную дверь или комнату: «потеря богатства, банкротство, тяжелые заболевания». Там можно разместить ванную, на худой конец кухню, но «плита должна быть повернута в благоприятном направлении».

Существует фэн-шуй библиотек, интернет-сайтов, ассоциаций, сект, школ и т.д. В Канаде и Калифорнии некоторые адепты фэн-шуй объединены в коммуны, в которой каждый соблюдает все правила всех школ. Это — коллективное помешательство, при котором невинные привычки тысячу раз в день мыть руки, проверять, на месте ли ключи, или смотреть на часы, заменены безжалостной необходимостью следить за каждым движением воздуха и за пространством — вдруг там нет зеркала, необходимого для отражения дурных стрел, несущих ша — противоположность ци!

В 90-е годы фэн-шуй снова появился в континентальном Китае в своей традиционной форме. Вновь мы встречаем могилы, вырытые посреди поля, в хорошем месте — возле ручьев и каналов (чтобы вода не задерживалась).

Правда, во времена Великого Кормчего всего этого не было в крупных городах континентального Китая, таких, как Пекин, Нанкин или Шанхай: там фэн-шуй подвергался тогда жестокому гонению. Как утверждает Чжи Вэньцзюнь, главный редактор архитектурного журнала Шанхайского университета, в архитектурных колледжах фэн-шуй изучается лишь в качестве мелкого исторического курьеза.

Лишь южные районы Китая сохранили отпечаток фэн-шуй. Хотя с этим и не согласны местные ученые, например Тан Чжаохуэй, молодой архитектор проектного института при Южнокитайском университете (город Кантон), заканчивающий работу над докторской диссертацией. Он утверждает, что и в южных регионах страны фэн-шуй места уже нет. Правда, сам Тан протестует против этого: когда его собственные макеты принимают конфигурацию, способную «отпугнуть» счастье, он тоже украшает его драконом-защитником…

В отличие от Шэньчжэня — нового города, испытывающего непосредственное влияние Пекина, наиболее современные здания Кантона часто украшаются изображениями дракона.

Архитектор и ученый Кристоф Годье, большой специалист по китайской архитектуре, и китаист-этнолог Люси Ро, согласны в одном: серьезные тексты о происхождении и сущности фэн-шуй стали большой редкостью, тем более, что вульгаризация этого учения сделала его смешным в глазах ученых. Достоверные тексты почти не доступны специалистам в переводе на иностранные языки и изучаются только в университетах.

В 1930 году Чжу Цицянь (1872-1964), основатель Института изучения китайской архитектуры, по поводу искусства зодчества писал: «Те, кто знает технику, возможно, не знают ее происхождения. Те, кто знает слова, явно не способны понять то, что они означают». Еще он говорил, что здесь возможен только междисциплинарный подход, коллективные усилия этнологов, знатоков традиций, геологов, географов и историков. Лишь в некоторых американских университетах (Кембридже, Колумбийском и Питтсбургском) по-настоящему занимаются китайским «искусством пейзажа». Одним из таких ученых является Рональд Кнапп.

Лишь несколько мелких школ до сих пор хранят чистоту этих традиций, во многом продиктованных здравым смыслом: дом нужно ставить фасадом к солнцу и защищать его от холодных ветров. Увы, с этой практикой не согласны в Южном полушарии, где поклонники фэн-шуй имеют дело с незнакомыми созвездиями, а солнце ориентируется на север.

В Австралии, например, друг с другом соперничают две школы: одна из них придерживается буквы китайского наследия и хранит верность ориентации, указанной компасом; другая представлена смелыми реформаторами, которые предпочитают нарушить правила, чтобы голова оставалась ориентирована на солнце.

NEWSru.com