Интервью со старшим научным сотрудником музея им. П. Алабина Ниной Леандровной Синельщиковой

Нина Леандровна, почему вы решили обратиться к теме благотворительности в Самарском крае?

Дело в том, что в советское время подобных выставок не проводилось. Эта тема замалчивалась, так как отношение к данному явлению было неоднозначным.

А с чего и кого вообще началась благотворительность в России?

Истоки российской благотворительности восходят к древним временам. Милосердие проявлялось в простейших формах: кормление и одевание нищих, сирых и убогих. В христианском понимании благотворительность – это, с одной стороны, одно из высших проявлений нравственного долга по отношению к тем, кто нуждается в защите, а с другой, овеществленное выражение благочестивых помыслов, духовно роднящих и объединяющих тех, кто творит благодеяние и тех, кто его принимает.

Первое богоугодное заведение для нищих старцев на Руси появилось в Переяславском Троицком монастыре в начале 16 века. В последствии Петр Первый использовал и узаконил этот опыт, предписывая специальным указом создавать богадельни.

Но наиболее четкая идея развития государственной помощи в социальной сфере впервые была сформулирована Великим князем Московским и первым русским царем Иваном IV на Стоглавом Соборе в 1551 году. По его мнению, для создания приютов, прибежищ для нищих и убогих в каждом городе необходимо было построить богадельню и больницу, «в каждо граде устроить богадельни, мужские и женские».

С 16 века в России создаются реальные предпосылки перехода от разовой благотворительности к системе государственного и общественного призрения, предполагающей не только помощь бедным, особое содержание их в богоугодных заведениях, но и предоставление трудоспособным нуждающимся заработка. Вместе с церковно-монастырским и нарождающимся государственным призрением распространялось и частное благотворение. Помимо раздачи милостыни и устройства пиров и обедов для нищих состоятельные люди делали вклады землей и деньгами, в монастыри, на строительство церквей, часовен, монастырских трапезных.

В 1781 году в России официально было разрешено частное благотворение. Крупнейшими благотворителями и меценатами империи стали князь Голицын, граф Шереметьев, известный горно-промышленник Демидов.

А что внес в дело благотворительности 19 век?

В 19 веке в России появились новые благотворительные фонды, общества, учреждения, в том числе созданные членами императорского дома. В этом деле особенно преуспела императрица Мария Федоровна, супруга Павла Первого, называемая за глаза министром благотворительности. Указом Павла Первого от 12 ноября 1796 года она была назначена главой опекунского совета воспитательного общества благородных девиц, учрежденного еще Екатериной Второй в 1764 году. За 32 года работы было создано 39 таких обществ. Ведомству императрицы Марии в конце 19-начале 20 века принадлежало свыше 20 больниц, воспитательные дома, в которых содержалось более 20 тыс. воспитанников, женские школы, детские приюты.

На рубеже 19-20 веков в системе социальной защиты в нашей стране основное место принадлежало частной благотворительности, попечительству и земско-приходским заведениям, которые вместе взятые значительно превысили долю государственного призрения, вклад городов Российской империи в это дело. Реформы 1860-70-ых годов оказали значительное влияние на состояние перспективы развития социального призрения в России. Правительство, не имея необходимых финансовых средств, вынуждено было возложить дело призрения на земство. Общество брало на себя то, что ранее находилось в ведении государства. Для открытия благотворительных обществ с начала 60-ых годов уже не требовалось высочайшего соизволения. Так, в распоряжении земства имелось в среднем 5-10 раз больше благотворительных учреждений, чем в казенных органах общественного призрения.

Территориально система общественного призрения и благотворительности охватывала места проживания основной массы городского населения. В значительно меньшей степени она была ориентирована на оказание помощи нуждающимся в сельской местности, где проживала большая часть населения России. Эта особенность российской национальной сферы проявлялась в том, что вся тяжесть решения таких проблем в деревне по-прежнему лежало на крестьянской общине.

Как шла работа над экспозицией «Из истории благотворительности в Самарской губернии»?

Мы работали с государственным архивом Самарской области. Подняли большой пласт документов, рассказывающий о благотворительности и благотворителях. Довольно долго, порядка года, мы готовили эту экспозицию, систематизировали материалы, сверяли сведения, искали фотографии и личные вещи. Причем, фотографии и личные вещи занимают на выставке значительное место. И это не случайно. Если показать одни документы экспозиция будет слишком проста, скучна и не интересна для широкого круга зрителей. Поэтому мы постарались представить не только документальные свидетельства славных дел благотворителей, но и их лица, запечатленные на фотокарточках. Это всегда привлекает. Тем более опять же отношение к ним сегодня неоднозначное.

Некоторые считают, что многим из них ничего не стоило построить богадельню, накормить нищих, пригреть убогих. Мол, и так денег много. Но дело-то не в этом. Дело в долге, в простом человеческом желании помочь себе подобным, но только менее успешным, счастливым, богатым, состоявшимся. Помочь страждущим и неимущим – вот чего хотели купцы Шихобаловы и Курлины, градоначальники Алабин и Грот. Ведь мотивация благотворителей была разнообразной – от простого человеческого желания быть полезным до стремления следовать евангелиевским заповедям милосердия и любви к ближнему.

Какую цель вы преследовали, доставая на свет архивные документы, доселе скрытые от глаз широкой публики?

Нашей основной задачей было показать, во-первых, этапы развития благотворительной деятельности в России и в Самарской губернии, и, во-вторых, ее разнообразные направления – государственную и частную благотворительность. Так, к примеру, до 1860-х гг. для открытия попечительского фонда или какой другой общественной благотворительной организации нужно было получить высочайшее разрешение, благословение. Вот такой интересный факт.

Большинство стендов посвящено отдельным личностям, так или иначе оставившим след в деле благотворительности. Мы постарались собрать воедино материалы – статьи о той части самарского купечества, которая занималась попечительством, меценатством. И пусть вас не удивляет, что речь постоянно идет о купцах. Дело в том, что Самара всегда была торговым городом, где купечество играло важную роль и имело общественное значение.

Так кто же был родоначальником благотворительности в Самаре?

Началась благотворительность в Самаре, что называется, с кормления и одевания нищих. Вот перед вами Илья Львович Санин, который занимался торговлей и имел магазин на центральной улице города – Дворянской, ныне Куйбышева. Остался он в истории самарского края как человек, открывший на свои деньги не одну бесплатную столовую для нищих.

Вот супруги Батюшковы. Жена – Надежда Васильевна была председателем общества попечения о бедных и Мариинского приюта детей воинов. Или – Иван Васильевич Константинов, купец I гильдии. До настоящего времени сохранилось здание бывшей Константиновской богадельни (угол улиц Спортивной и Красноармейской). Константинов в 1871 году построил на свои деньги это каменное здание и снабдил его всем необходимым, чтобы оно могло функционировать как богадельня. Другой купец – Давид Васильевич Кириллов – построил 3-этажное каменное здание для людей, не имеющих крова, а его вдова на оставшиеся деньги, завещанные им, открыла ремесленное училище для бедных детей.

Кстати, одной из возможных причин столь развитой благотворительности в Самаре можно считать ее положение в зоне рискового земледелия. Засухи, неурожаи и, как следствие этого, голод. Так, в 1871 и 1873 годах во время голода действовали комитеты помощи.

Самарские благотворители помогали только сирым и убогим?

Нет, конечно. Вот, к примеру, Нестор Васильевич Постников – основатель кумысолечебницы в Самарской губернии. Кстати, его имя носила одна из улиц Самары (ныне Овраг Подпольщиков).

Или – Павел Михайлович Журавлев, купец первой гильдии (завод Журавлева). Он являлся одним из организаторов лечебно-санаторных учреждений в Самарской губернии и занимался кумысолечением, бесплатно принимал в лечебнице на своей даче в 10 верстах от Самары бедных людей.

Купец Аржанов на свои деньги построил здание инфекционной больницы, которое сохранилось до настоящего времени (угол улиц Л.Толстого и Никитинской). Он же построил старообрядческую церковь (сам был старообрядец) и жертвовал большие суммы денег на другие благотворительные учреждения и приюты, бесплатные столовые.

Представлены у нас и материалы, посвященные семейству Шихобаловых – известных купцов.

Было ли распространено в Самаре такое направление благотворительной деятельности как попечительство учебным заведениям?

Да. Например, Фон Вакано, который вынужден был уехать из России после Октябрьской революции, оказывается, в свое время обращался в Самарскую городскую управу с прошением позволить ему принять участие в украшении города, имеющего для него «значение второй Родины». Он же вкладывал большие деньги в организацию образовательных и просветительных кружков. В частности шесть таких кружков работало на территории современного Пушкинского сквера. Он же оборудовал Вилоновский спуск к Волге.

Константин Карлович Грот боролся со взяточничеством – наказывал и требовал от чиновников исполнения непосредственных обязанностей.

Петр Владимирович Алабин – известный общественный деятель, занимал ряд государственных должностей, состоял в таких общественных организациях, как общество Красного Креста (Самарское отделение), Славянский комитет (Самарское отделение). Был председателем попечительских советов ряда учебных заведений, жертвовал им на именные стипендии и на содержание заведений.

Григорий Сергеевич Аксаков – государственный и общественный деятель. Помогал своими деньгами и личным участием, объезжал голодающие территории Самарской губернии во время голода 1873, 1880 гг.

Последняя витрина посвящена семейству Орловых-Давыдовых, которые прославились еще во времена Екатерины Второй. Именно она пожаловала им земли по течению Волги, им понравились земли на Самарской Луке. До настоящего времени остался усадебный комплекс в Усолье. Кстати, один из Орловых – Владимир Петрович Орлов-Давыдов оказывал поддержку Илье Николаевичу Ульянову в его просветительской педагогической деятельности, поддерживал народные училища.