Преимущественное право проезда, в большинстве случаев, имеет тот, кто сильнее: Джип — сильнее Фольксвагена, Опель — Лады, а дребезжащий Москвич имеет преимущество проезда перед пешеходами. Велосипедисты вообще не решаются ездить по улицам. Вместо правил движения на дорогах действует кулачное право. И в особенности, когда водители, по обыкновению, торопятся.

Ялта. Медленно, но угрожающе, нос нашей машины приближается к изящным ножкам молодой женщины. Я не верю своим глазам, но вместо того, чтобы затормозить, водитель такси с борцовской стрижкой, в совершенно черных очках, давит на клаксон и, наклоняясь к окну, кричит: «Проваливай, дура!» Девушка разговаривает со своим другом, не замечая нас за своей спиной. Я только было захотел крикнуть «Стоп!», как почувствовал тупой удар, и девушка перед лобовым стеклом исчезла.

Кулачное право вместо правил

Стоит жаркий день. Мы находимся на пешеходной зоне перед старинным царским дворцом в Ялте, этой крымской Ницце. Молодой человек с бицепсами объемом с канализационную трубу движется со скоростью шага. Но ехать ему, собственно, здесь совсем нельзя. И уж тем более, сигналя и ругаясь, разгонять пешеходов. Но тому, кто не держит в руках руль автомобиля, в бывшем Советском Союзе не повезло. Преимущественное право проезда, в большинстве случаев, имеет тот, кто сильнее: Джип — сильнее Фольксвагена, Опель — Лады, а дребезжащий Москвич имеет преимущество проезда перед пешеходами. Велосипедисты вообще не решаются ездить по улицам. Вместо правил движения на дорогах действует кулачное право. И в особенности, когда водители, по обыкновению, торопятся.

У нас тоже такое бывает. Если таксист приехал к гостинице на 20 минут позже, а мы опаздываем на деловую встречу, собственную непунктуальность он возмещает грубой ездой.

«Ты, корова!»

Сморщившись от боли, худенькая девушка держится за ногу. Я инстинктивно хватаюсь за ручку дверцы, собираясь выйти и помочь. Но наша машина продолжает катиться. Тут водитель поворачивается в сторону двери. Я думаю: «Теперь-то он остановится». Отнюдь. Ни извинений, ни первой помощи: «Ты, корова, смотреть надо, куда прешь! — орет хам за рулем на свою жертву, — ты что, глухая? Я же сигналил!»

От отчаяния симпатичная девушка бьет рукой по капоту: «Идиот, ты спятил? Надо смотреть, куда едешь». Наш «качок» на колесах совсем выходит из себя: «Я тебя по стенке размажу, сучка!» Когда же в дело вмешивается худосочный друг девушки, то получает не менее любезный ответ. Наш автохулиган давит на газ и едет дальше.

«Наглые пешеходы»

Я не успел еще очнуться от испуга и вмешаться, как он наконец-то остановился, но не потому, что — хотя и поздно — но опомнился. Нет, просто мы добрались до цели. От сиденья водителя доносится сигаретный дым и мрачный рык: «Эти пешеходы совсем обнаглели, б:..».

То, что водителю из-за нас пришлось остановиться, оказалось счастьем для жертвы. Подъехала милиция. После проникновенной беседы с человеком в униформе молодой человек разъяренно сопит: «Какое свинство! Я наехал на эту б:! Она же мне под машину прыгнула. Ей видите ли в больницу надо! Симулянтка! Я почти не задел ее! Права хотят забрать. Б:! Под суд меня отдать! Ну, ничего, у меня друг в милиции, он все уладит».

Спурт на светофоре

Надеюсь, что он заблуждается. В Советском Союзе в случае наезда на пешехода или нанесения ему травмы водителю приходилось плохо. В менее серьезных случаях, напротив, пешеходы находятся, скорее, вне закона. Многие светофоры на перекрестках так устроены, что перейти улицу — равнозначно участию в гонке. Как только гаснет зеленый человечек, сразу же зажигается зеленый для водителей, и тут они, как сумасшедшие, срываются с места, не взирая ни на что. Поэтому свой путь на работу я начинаю с настоящего спурта. Но если для меня это все равно что бесплатная тренировка в фитнес-клубе, то для бабушки — борьба за выживание.

При этом у пешеходов нет никакой гарантии, что какой-нибудь особенно спешащий водитель не пронесется по перекрестку на красный свет светофора. И неудивительно, ведь в России не существует картотеки нарушителей дорожных правил, как у нас во Фленсбурге. А, кроме того, большинство нарушений этих правил можно урегулировать взяткой. Большинство представителей дорожной полиции, в русском сокращении — ГАИ — ведут себя не столько как стражи порядка, сколько как грабители с большой дороги.

Закон для поборов

Стражи порядка в своих бесформенных униформах, в которых зимой они напоминают рекламного человечка фирмы Michelin, рассматривают правила дорожного движения не как обязательные к исполнению положения, а как лицензию на поборы. Проезд на красный сигнал светофора или скорость в 120 км в час в населенном пункте прощаются уже за пару долларов. Пьяные водители становятся трезвыми для ока закона, начиная со 100 долларов.

Хаос на дорогах царит не только со времен развала СССР. О том, что пешеходы являются редким вымирающим видом, требующим защиты, предупреждали русские сатирики Ильф и Петров еще при Сталине: пешеходы — это вызывающие сострадание существа, зажатые на узких тротуарах, где они влачат жалкое существование с момента появления на дорогах автомобиля. С тех пор мало что изменилось: почти никому из водителей, поворачивающих направо, не приходит в голову остановиться перед пешеходом, переходящим дорогу на зеленый свет. Тот, кто придерживается правил, может помешать движению: запуганные пешеходы часто не отваживаются переходить улицу и стоят, несмотря на зеленый, если водитель остановил машину.

Российские ГАИшники спокойно наблюдают за такими нарушениями, даже если водитель на «зебре» заставляет пешеходов нестись галопом. Видимо, за такие нарушения предусмотрены не настолько прибыльные штрафы, чтобы поднять жезл. С пьяного можно взять больше.

Справедливости ради следует заметить, что и большинство пешеходов в деле соблюдения правил далеко не невинные агнцы: там, где они появляются стаями, преимущественное право проезда от автомобилей переходит к ним, и они топают себе, несмотря на красный свет. Даже трезвые пешеходы регулярно переходят улицы, когда и где им захочется, не удосуживаясь оглянуться.

Поэтому и многие российские водители возмущаются, что по сравнению с охраной окружающей среды «охрана пешехода» слишком медленно пробивается с Запада на Восток. Взять, например, украинских дорожных полицейских с сокращенным названием «ДАИ», по иронии судьбы похожим на обычное слово «дай». ДАИшники не только сменили старую советскую, бесформенную униформу на более элегантную, но и обнаружили, что пешеходы — прибыльный источник доходов. С тех пор, как стражи дорожного движения стали регулярно делать засады за «зеброй», украинские водители прилежно пропускают пешеходов.

Такое внимание опасно, как иронично объяснил мне недавно один русский друг новую строгость украинских стражей порядка. Если гости из Москвы или Петербурга вдали от родины привыкнут к тому, что на «зебре» или при зеленом свете можно спокойно перейти улицу, то когда они окажутся на российских дорогах, полагаясь на правила, их жизни будет угрожать опасность. «Тогда они окажутся в опасности, как и вы, немцы. Вы же такие неблагоразумные — спокойно переходите улицы на зеленый свет!»

Борис Райтшустер

Focus 24 июня 2004

ИноСМИ.Ru

24 июня 2004, 13:37

ИноСМИ.Ru