Кеннет ПушкинKenneth Pushkin, основатель и президент Пушкинского ФондаPushkin Fund, потомок Александра Пушкина, историк, специалист по культуре эскимосов.

Вопрос: Когда Вы узнали о своем родстве с великим русским поэтом?

Пушкин: Я об этом знал с детства. Моя семья бежала из России, те кто остался в России — погибли. К тому времени, когда я родился было абсолютно невозможно иметь какие-либо связи с СССР. Это была темная эра. И поэтому мои родители назвали меня Кеннетом — они хотели, чтобы я был американцем. В то время в Америке велась очень сильная антисоветская пропаганда — русских представляли монстрами, которые хотели убить всех американцев. Мое происхождение было причиной драк в школе. Но я не мог избавиться от фамилии Пушкин. Мы знали, кто мы, и знали, что у нас есть родственники в России. Так что когда границы открылись, в марте 1992 года я поехал в Россию.

Я ученый, провел много времени, изучая культуру эскимосов. Я провел много лет на северо-западном побережье Аляски и несколько раз нелегально перебирался на восточное побережье Сибири, охотясь на моржей вместе с эскимосами. И как только началась перестройка, буквально вторым самолетом, я полетел в Сибирь.

В полярной мгле я добирался из Аляски на Чукотку. Было очень холодно. В результате, я застрял в Сибири на целый месяц — я просто не мог вернулся обратно, потому что не было рейсов. А когда погода улучшилась, взлетно-посадочная полоса размякла и взлетать все равно было нельзя. Так что неделю за неделей я путешествовал на вездеходах по тундре, посещая деревни эскимосов и знакомясь с их культурой. Я выучил их язык. Это правда, что у них есть 50 разных слов для обозначения цветов снега. И правда, что эскимосы целуются носами, нос является очень сексуальным органом, в нем много нервных окончаний. Так что у эскимосов я многому научился.

Вопрос: И как от эскимосов Вы пришли к Александру Сергеевичу Пушкину?

Пушкин: Когда открылись границы, я немедленно выяснил, как мне можно поехать в Россию. Дважды я посетил Чукотку. И я встретил там известного русского этнографа Мишу Бронштейна из Москвы. Он пригласил меня в гости. И когда я паковал чемоданы, меня кто-то попросил передать посылочку в Москву. Оказалась, что подарок был предназначен для внучки адмирала Пушкина. Это было невероятно, но так оно и было.

Я приехал в Москву и позвонил адмиралу Пушкину. Он приехал в квартиру, которую я снял. Пушкин был одет в адмиральский мундир. Он оглядел меня с ног до головы с очень серьезным видом. Осмотр продолжался примерно 30 секунд — они мне показались вечностью. Потом его лицо озарилось широкой улыбкой, и он сказал: «Ага! Ты Пушкин!». Сперва он обнял меня, потом приподнял с пола и начал носить по комнате. Мы пили водку и рассматривали фотографии. Он меня ввел в семью Пушкиных и показал мне, какое место я занимаю генеалогическом древе рода Пушкиных. Я — не прямой потомок Александра Пушкина, но его родственник. Так я и ощутил себя настоящим Пушкиным.

Вопрос: И после этого Вы создали Пушкинский Фонд?

Пушкин: Фонд был создан в 1997 году при Стэнфордском Университете. Это некоммерческая организация. Эти годы мы работаем, чтобы сохранить наследие Пушкина в России. Наша цель — рассказывать о наследии великого поэта — его жизни, его творчестве. Мы распространяем эту информацию по всему миру, эта самая лучшая статья российского экспорта. Мы собираем деньги на поддержку пушкинских музеев, изданий, переводов и т.д. Мы развиваем международные связи.

Наши офис находится в городе Санта-Фе. Там же работает моя «Пушкинская Галерея». Я — историк и искусствовед. В начале 1990-х годов я получил возможность приобрести картины советских художников. Используя эти приобретения, я создал галерею. Мы продаем русское искусство — не эмигрантское, а картины художников, работавших в советскую эпоху, большинство из которых ныне ушли из жизни.

Мы также собираемся создать Международный Культурный Центр имени Пушкина в Москве и Петербурге. Это будет большой и крупномасштабный проект, реализация которого займет еще 5-10 лет. Это дело моей жизни.

Вопрос: Что Вы думаете о нынешнем состоянии российской культуры?

Пушкин: Моих знаний недостаточно для ответа на этот вопрос, так как я не родился и не рос в России. Но я думаю, что современная русская культура сейчас возрождается. Культура очень пострадала в советское время. Я знаю, что было очень много поэтов, писателей, композиторов, которые были убиты или отлучены от искусства. Они смогли создать великие произведения. Но их работы были недоступны большому количеству людей.

Я не вижу какого-то доминирующего вида философии искусства в современной России. Сейчас все эклектично, существует множество направлений, в которых работают художники и писатели. Лично меня очень интересует популярная музыка, которая сейчас активно развивается в России. Я не говорю о примитивной попсе, типа «Тату». Я люблю группы, наподобие «Макшнейдер Кунст» и всякие неизвестные рок-группы. Я и сам пишу песни.

16 Января 2004 Washington ProFile

Washington ProFile