За процессом наблюдают специалисты по налоговому праву с обеих сторон. Процесс над бывшим генеральным директором «ЮКОСа» покажет реальное отношение Москвы к бизнесу. Эндрю Джек пишет, что «ЮКОС» могут намеренно привести к банкротству.

В кабинете Саши, менеджера компании «Томскнефть», дочернего предприятия нефтяной группы «ЮКОС», на которую не прекращаются атаки властей, висит портрет российского президента Владимира Путина. Другой недавно сняли — это был портрет бывшего генерального директора Сашиной компании Михаила Ходорковского, арестованного в октябре прошлого года.

— Пришел начальник охраны и сказал снять его, потому что Ходорковский в компании больше не работает, — говорит Саша.

Сейчас в «ЮКОСе», который под неусыпным руководством Михаила Ходорковского стал самой крупной и высокодоходной нефтяной компанией в России, настали дни радикального передела власти. Теперь в результате расследования, организованного в прошлом году российскими властями, компании, возможно, предстоит сменить владельцев или даже пройти через процедуру банкротства. Бывший шпион и нынешний президент России Владимир Путин, стремящийся всячески укрепить государство, сделал все для того, чтобы показать место и самому Ходорковскому, и его компании.

Сегодня Михаила Ходорковского и его партнера по бизнесу Платона Лебедева будут судить в Москве по обвинению в мошенничестве и уклонении от уплаты налогов. Максимальным приговором по этим статьям может быть тюремное заключение сроком до 10 лет. А в пятницу арбитражный суд решит, действительно ли «ЮКОС» за 2000 год недоплатил в казну 3,4 миллиарда долларов налогов. Учитывая, что на активы компании наложен судебный арест, положительное решение означает для «ЮКОСа» неплатежеспособность.

Результаты процесса покажут, насколько безопасно заниматься бизнесом в России, насколько эволюционировал российский нефтедобывающий сектор, и какова природа режима господина Путина, которого многие считают готовым к тому, чтобы пойти против интересов инвесторов во имя усиления государственного контроля над ключевыми ресурсами страны. «Многие боятся, что дело обернется плохо», — говорит Стивен О»Салливан (Stephen O»Sullivan) из московской фондовой компании United Financial Group. Наши клиенты нервничают и ведут себя очень осторожно».

Рынки уже отреагировали на последние события: нынешняя стоимость акций «ЮКОСа» не дотягивает и до половины показателя прошлой осени, когда их стоимость была самой высокой. Несмотря на быстрый рост макроэкономических показателей России и сохранение высоких мировых цен на нефть, которые должны были бы сыграть на руку государству, акции «ЮКОСа» потянули вниз и весь остальной фондовый рынок. Так что в этом году российские акции показывают неутешительную динамику, одну из самых плохих в мире.

Главный удар властей был направлен непосредственно на Михаила Ходорковского, а также на его партнеров по инвестиционной группе «Менатеп», с помощью которой они контролировали «ЮКОС». Их судьба настолько прочно связана с судьбой компании, что они и сами сильно рискуют.

Глава «Томскнефти» Сергей Шимкевич пока не говорит, что ущерб так уж велик, однако признает, что пятую часть времени ему приходится проводить в обществе прокуроров, инспекторов региональной налоговой службы и чиновников из министерства природных ресурсов. «Сотрудники обеспокоены. Мы хотим знать, что происходит», — говорит он.

Михаил Ходорковский получил контроль нам «ЮКОСом» в результате одного из тех аукционов в середине 90-х годов, на которых компании продавались практически за бесценок.

Затем он активно использовал бреши в российском законодательстве для приобретения других компаний и выдавливания миноритарных акционеров. После экономического кризиса 1998 года, когда Россия объявила о дефолте по своим долгам и обесценении национальной валюты, а цены на нефть были низкими, Ходорковский не платил по долговым обязательствам перед банками, игнорировал счета поставщиков, задерживал выплаты заработной платы и недоплачивал налоги в бюджет.

Однако после того, как цены на нефть в мире начали расти, он нанял иностранных сотрудников и консультантов, начал выплачивать миноритарным акционерам дивиденды и сделал все, чтобы компания стала как можно прозрачнее, даже открыв свои собственные доли и доли его партнеров по «Менатепу».

Компания стала на рынке «самой обаятельной и привлекательной», и ухаживали за ней сразу несколько крупнейших транснациональных корпораций мира, рассчитывавшие купить стратегически важные пакеты акций. «ЮКОС» заключил с одним из своих конкурентов, компанией «Сибнефть», соглашение о слиянии, и, если бы слияние осуществилось, на долю объединенной компании приходилась бы тогда треть национального объема добычи нефти.

Теперь все снова поменялось в обратную сторону. Говорили, что господин Ходорковский — самый ценный актив «ЮКОСа», но теперь он стал ее самым большим пассивом: его политические амбиции росли вместе с его состоянием, и президент Путин посчитал, что с наличием такого соперника нельзя не считаться. Агрессивная лоббистская политика Ходорковского вылилась в открытое противостояние политике правительства, в результате которого, в частности, было заблокировано принятие парламентом жесткого налогового законодательства.

Стоя у руля «ЮКОСа», Ходорковский намного дальше, чем его соотечественники-бизнесмены, продвинулся в отделении владельцев компании от ее менеджеров. По его указанию в совет директоров были назначены в основном независимые фигуры, а на ключевых постах работали иностранцы. Однако прижиться эти новшества не успели. Сам Ходорковский планировал остаться генеральным директором «ЮКОСа» до 2007 года. После его ареста стало совершенно ясно, насколько сильно состояние дел в «ЮКОСе» зависело от него лично. Один из консультантов компании сказал об этом: «Сам Ходорковский очень силен, но качества его подчиненных гораздо слабее».

Кризис последних нескольких месяцев в полной мере раскрыл противоречия внутри «Менатепа». Получается, что Ходорковский дистанцировался от более похожего на прямую конфронтацию подхода к взаимоотношениям с Кремлем, который демонстрирует один из его бывших союзников Леонид Невзлин, бежавший за границу. Два другие совладельца «Менатепа» — менеджер высшего звена «ЮКОСа» Михаил Брудно и его главный лоббист Владимир Дубов, также покинули Россию, опасаясь ареста. Последнего совладельца Василия Шахновского уже осудили по обвинению в уклонении от уплаты налогов, и он отказался от своей роли в финансовой группе. Еще одним ударом по компании стала таинственная смерть главного юриста «Менатепа» Стивена Кертиса (Stephen Curtis), разбившегося этой весной в собственном вертолете.

Некоторые эксперты полагали, что при нынешних высоких ценах на нефть низкие показатели финансового состояния «ЮКОСа» означают, что компания вернулась к непрозрачной системе корпоративного управления, которую «Менатеп» практиковал до 1999 года. По мнению экспертов, владельцы, предвидя возможный крах, просто вытягивают из компании деньги. Это предположение объясняет, почему налоговые органы настояли на судебном запрете на продажу любых активов компании на время налогового разбирательства.

Американец Брюс Мизамор (Bruce Misamore), нанятый Ходорковским на должность финансового директора «ЮКОСа», отрицает эти предположения и называет их «совершенной чепухой». Однако, даже если это и так, плохая координация работы «Менатепа», совета директоров «ЮКОСа» и его менеджмента видна и невооруженным глазом.

Семена Кукеса, назначенного на должность генерального директора «ЮКОСа» после ареста Михаила Ходорковского, в конце прошлого года, когда «ЮКОС» пришел к принципиальному согласию с «Сибнефтью» о расторжении слияния, эта новость явно застала врасплох. Совет же директоров «ЮКОСа», членами которого были в том числе и американские юристы, дорожащие своей международной репутацией, действовал более осторожно, подчеркивая, что должен соблюдать права как мажоритарных, так и миноритарных акционеров. Его официальной позицией остается дальнейшее продвижение сделки с «Сибнефтью».

Однако оказалось, что ни директора, ни менеджеры не имеют полного контроля над ситуацией. Они потеряли всякое влияние на «Сибнефть», интеграция с которой к началу этого года уже должна была завершиться, и так и не заняли более твердую позицию в юридических спорах с господином Абрамовичем. В результате дополнительный выпуск акций, который проводился в рамках слияния двух компаний, был аннулирован в судебном порядке.

— Мы до сих пор очень сильны, но без Ходорковского нам не хватает стратегии, — говорит Роман Хоменко, исполнительный вице-президент «ЮКОСа» по продажам, — год мы еще протянем, но, если это будет продолжаться и дальше, наступит стагнация.

Люди, знающие ситуацию изнутри, говорят, что сейчас, когда высшее управленческое звено «ЮКОСа» разобщено, а ее будущее вовсе под вопросом, в компании начинается период настоящих междоусобиц. Один из сотрудников сказал, что «существует соблазн скатывания к советским временам», имея в виду неисполнение приказов вышестоящих начальников и, возможно, даже хищений.

«ЮКОС» уже покинули несколько менеджеров среднего и высшего звена, и многие другие уже также подыскивают себе другую работу. «Уходят люди, уходят деньги, начинает разваливаться вся компания», — говорит Стивен Дашевский (Steven Dashevsky), старший аналитик московской инвестиционной компании «Атон».

Разваливаясь изнутри, «ЮКОС» продолжает получать и все более сильные удары снаружи. Конкуренты — «Газпром», «Роснефть» и «Сургутнефтегаз» — уже оценивают его активы и будущие месторождения нефти и газа, которые тот планировал приобрести.

До недавнего времени сам Владимир Путин на публике не придавал большого значения проверке условий, на которых «ЮКОСу» выдавались лицензии на разработку месторождений. Однако теперь ситуация ухудшается, «ЮКОС» идет к неминуемому поражению в судебном процессе по налоговым недоимкам за 2000 год, и впереди у него еще несколько подобных проверок за последующие годы. Штаб-квартира и региональные офисы компании регулярно подвергаются проверкам налогового ведомства и полиции.

— Совершенно очевидно, что российское правительство делает то, что совсем не в интересах компании и ее акционеров, — говорит Брюс Мизамор, — некоторые его действия явно продиктованы политическими мотивами. Если правительство решит добиться банкротства компании, мы будем сражаться, но такой бой вряд ли можно выиграть.

Эта перспектива шокировала инвесторов «ЮКОСа», хотя кое-кто поспешил опровергнуть сообщения о возможном банкротстве и объявить, что менеджеры «ЮКОСа» просто решили обороняться по принципу «чем хуже, тем лучше». Раньше инвесторы рассматривали конфликт как сведение личных счетов между властями и Ходорковским, и не думали, что круги разойдутся так далеко. Однако теперь они обеспокоены возможностью манипуляции процедурами банкротства. Банкиры и миноритарные акционеры потеряют свои деньги, а контроль над «ЮКОСом» перейдет к его конкурентам.

— Главной движущей силой конфликта было стремление разобраться с Ходорковским. Это было нечто личное, — сказал владелец одного московского инвестиционного банка, считающий, что «Менатеп» все же потеряет контрольный пакет акций «ЮКОСа», — но теперь из-за него открылась возможность растаскивания активов, чисто по-русски. Лучше всего было бы прекратить это. Банкротство и расхищение активов будут хуже атомной войны.

Развитие конфликта вокруг «ЮКОСа» также заставило понервничать других российских магнатов. Они взяли на себя обязательства платить больше налогов, согласились с усилением влияния правительства на эксплуатацию природных ресурсов и пообещали повысить свою социальную ответственность.

Только самому господину Путину доподлинно известны мотивы, по которым он отправился в крестовый поход на Ходорковского, который не остановить без его персонального разрешения. Однако, вероятно, даже он не в полном объеме представляет себе, какие коммерческие и политические интересы поставлены на карту. Также возможно, что теперь, когда государственное обвинение, подстегиваемое общественным мнением, почуяло запах крови, даже он вряд ли полностью контролирует процесс.

В результате подобной неопределенности средства массовой информации с завидной регулярностью намекают, что следующими фигурами, которыми заинтересуется следствие, потенциально могут стать или Абрамович с «Сибнефтью», или Владимир Потанин, контролирующий металлургическую группу «Норильский никель», или Михаил Фридман из группы «Альфа», который владеет одним из самых крупных пакетов акций объединенной нефтяной компании «ТНК-ВР»

Пока иностранные нефтяные компании, работающие в России, не выказывают сильного беспокойства. Они уже привыкли к местным политическим штормам и неповоротливым чиновникам и сами могут оценить риски и возможную прибыль от работы на этом рынке. «Нам ничего не сделать без явного одобрения политической элиты, и дело «ЮКОСа» это наглядно всем продемонстрировало, — сказал сотрудник одной западной компании, работающей в Москве, — Россия — далеко не самое плохое место для инвестиций».

Однако уже мало кто сомневается в том, что инвесторов ждет разочарование в том, что касается их планов разработки существующих нефтяных проектов, и долгий период неопределенности в отношении будущих. Сегодня, когда цены на нефть так высоки, и все так активно стремятся найти источники нефти вне Ближнего Востока, Россия, с точки зрения иностранных компаний и правительств других государств, реализовала еще далеко не весь свой потенциал.

Слишком мало продвинулся вперед «энергетический диалог», начатый Соединенными Штатами и Европейским Союзом два года назад с целью увеличения инвестиций [в российскую нефтяную отрасль]. Если отвлечься от пары-тройки ярких многомиллиардных проектов, таких, как разработка морских месторождений на российском дальневосточном острове Сахалин компаниями ExxonMobil и Shell и совместного предприятия ВР с «ТНК», видно, что вообще в отрасль вкладываются довольно скромные суммы.

— Дело «ЮКОСа» может отбросить Россию на два-три года назад, — говорит один из банкиров, близких к компании, — уже очень много частных проектов и прямых иностранных инвестиций не пришли [в страну], потому что инвесторы выжидают и смотрят, что будет дальше. «Менатеп» и «Альфа» были самыми лучшими партнерами, самыми чистыми и профессиональными. С кем теперь работать?

Учитывая, что власти и господин Ходорковский и его присные друг другу совершенно не доверяют, сейчас трудно сказать, какую форму примет сделка относительно смены владельцев «ЮКОСа». Хотя кажется, что все козыри на руках у Путина, Ходорковский еще не раскрыл все свои карты.

«ЮКОС» испортил репутацию Путина за границей. В понедельник российскую прокуратуру в Швейцарии постиг очередной конфуз, когда местные власти отказались заморозить три миллиарда долларов активов «Менатепа», которые, предположительно, принадлежат иностранным гражданам.

Инвесторы до сих пор надеются, что «ЮКОСу» удастся избежать процедуры банкротства или другой формы неплатежеспособности компании, при которой необходимо было бы введение государственного управления. А если это случится, тогда главным вопросом станет переход «ЮКОСа» под контроль государства, уважение со стороны государства к банковским гарантиям компании и правам ее миноритарных акционеров, а также прозрачность и справедливость распродажи государством активов банкрота.

Уже сейчас понятно, что, чем дольше продлится период неопределенности в отношении «ЮКОСа», тем больший вред это нанесет и Ходорковскому, и компании, и инвесторам, и самому господину Путину. За исходом пятничного судебного разбирательства относительно дополнительных требований налогового ведомства на 3,4 миллиарда долларов за 2000 год будут внимательно следить российские и зарубежные бизнесмены и, конечно, их финансовые консультанты.

По словам адвокатов «ЮКОСа», он действовал в соответствии с законодательством, принятым в 2000 году, а в 2004-м просто стал жертвой обратной силы закона, примененного министерством по налогам и сборам. В недавнем выступлении от лица компании ее представитель охарактеризовал обвинения в ее адрес как «незаконные, необоснованные и избирательные».

Если судебное решение будет принято в пользу налогового министерства, это создаст неприятный прецедент для других компаний, для их местных и международных консультантов, создававших схемы минимизации налогов, а также для аудиторов, которые в своих отчетах эти схемы неизменно утверждали.

Однако действия суда в отношении «ЮКОСа» — всего лишь отражение все усиливающейся громкой риторики многих российских политиков, включая и самого президента Путина, в последнем послании к федеральному собранию, опубликованном в прошлом месяце, подчеркнувшего необходимость предотвращать «укрывательство налогов». Эта риторика подчеркивает раздражение правительства от того, что бизнес имеет возможность как уходить от налогов через дыры в законодательстве страны с помощью лучших специалистов по налоговому праву, так и манипулировать в своих целях чиновниками и судьями неокрепших постсоветских государственных институтов. На самом же деле у государства зачастую не получалось провести приличные законы, и в «правильном» их толковании оно в основном полагалось на налоговые органы и прокуратуру.

И все же в России компании платят скромные налоги, хотя и государство в обмен на эти деньги дает совсем немного. Причем «ЮКОС», реально плативший меньший процент прибыли в бюджет, чем полагалось, был еще не самым крупным «нарушителем конвенции» — по крайней мере, на бумаге. Собственный анализ министерства финансов показал, что «Сибнефть», у которой сильные связи с Кремлем, в 2000 году, вела себя еще хуже.

«ЮКОС» заплатил в качестве налогов 12 процентов своей прибыли за 2000 год, 15 процентов за 2001 год и 13 процентов за 2002-й при установленной ставке в 30, 35 и 24 процента соответственно. Однако для «Сибнефти» эти же цифры составили 12, 10 и 14 процентов. Грешна и «ТНК», выплатившая соответственно 10, 21 и 14 процентов.

При этом в прошлом году министр финансов Алексей Кудрин особо выделил «ЮКОС» как компанию, «наиболее активно» использовавшую схемы ухода от налогов.

Господин Кудрин отвергает обвинения в том, что к «ЮКОСу» нормы права применялись избирательно, указав, что против компаний «Лукойл» и «Башнефть» с 2002 года также применяются суровые санкции в виде недоимок и налоговой пени.

Можно, конечно, долго и безуспешно рассуждать о том, менее или более эффективно, чем конкуренты, использовал «ЮКОС» налоговое законодательство, особенно с учетом атмосферы секретности, которая окружает финансовые структуры, используемые российскими нефтяными компаниями. Однако некоторые эксперты указывают на тот факт, что «ЮКОС» создавал сеть дочерних предприятий в российских свободных экономических зонах вроде Мордовии и постоянно ее поддерживал, в то время как его конкуренты каждый год распускали старые компании и создавали новые, а также переносили свои финансовые операции за рубеж.

Британской нефтяной компании ВР вроде бы удалось договориться с ее российскими партнерами из «ТНК» о том, что российская сторона возместит все убытки ВР, если компании будут предъявлены требования уплаты налоговых недоимок за все годы до 2003-го включительно. По заявлению ВР, ей также удалось начать процесс формирования более прозрачной финансовой структуры.

Понятно, что дело «ЮКОСа» подтолкнуло другие российские компании к тому, чтобы начать платить налоги по ставкам, более приближенным к значениям, установленным государством. Однако до сих пор неясно, будет ли «ЮКОС» последним, кто заплатил за свою былую ловкость.

Эндрю Джек (Andrew Jack)

The Financial Times 16 июня 2004

ИноСМИ.Ru

16 июня 2004, 16:18

ИноСМИ.Ru