Секретные российские города, где проводилась большая часть ядерных и других секретных военных работ, снова работают. Несколько военных экспертов были осуждены за разглашение государственной тайны. Итак, вновь добро пожаловать в мир будущего американо-российского соперничества.

Когда США ассигновали миллиарды долларов на новую программу национальной противоракетной обороны и начали ее реализацию на Аляске, Вашингтон подчеркнул, что она «не будет угрозой для России».

Затем, с неизбежностью контрпуансона эры холодной войны, президент Владимир Путин посчитал необходимым заверить россиян, что американский щит может быть сокрушен с помощью серебряной пули, успешно испытанной в феврале.

Ни одна страна в мире еще не имеет такого оружия, сказал Путин о новом оружии, которое является космической крылатой ракетой и, по словам президента, в состоянии поражать цели на других континентах со сверхзвуковой скоростью, высокой точностью и способностью маневрировать.

Итак, вновь добро пожаловать в мир будущего американо-российского соперничества. Аналитики указывают, что комбинация американских военных усилий, включая ПРО, планы создания новых ядерных бомб малой мощности и расширение до западных пределов России, охлаждает отношения с Москвой и предвещает новую высокотехнологичную гонку вооружений.

Несмотря на заявления Америки об отсутствии угрозы для России, то, как Россия интерпретирует изменения в американском вооружении, обусловлено долгой историей противостояния и нынешним страхом остаться позади. В Москве идет пересмотр стратегии. Высокопоставленные офицеры говорят об «асимметричном» ответе с целью противодействия американской мощи без вашингтонского финансового размаха.

«Я истолковываю американские меры как продолжение гонки вооружений, – замечает Виктор Баранец, военный обозреватель газеты «Комсомольская правда». – С нашим незначительным бюджетом мы пытаемся догнать богатую колесницу Америки».

И противоракетная оборона – это не единственный вопрос.

Работа США над новыми типами ядерного оружия частично подтолкнула Россию в начале этого года к проведению крупнейших с советских времен военных учений. Россия особенно обеспокоена «возможным возрождением ядерного оружия как реального военного инструмента», что она считает «крайне опасной тенденцией, которая подрывает глобальную и региональную стабильность», писал министр обороны России Сергей Иванов в журнале Russia in Global Politics. По его словам, даже минимальное сокращение порога использования ядерного оружия потребует от России пересмотра… использования ее сил.

В марте Иванов предупредил: если в военной доктрине НАТО сохранятся «антироссийские элементы», то России придется адекватно пересмотреть свое военное планирование, включая ядерные силы. В апреле было начато использование четырех бельгийских истребителей F-16 для патрулирования новых границ альянса с Россией. Этот шаг вызвал резкую критику со стороны Москвы и предупреждение о неизбежном «столкновении».

Как бы не отстать от звездно-полосатых

Москва также пытается высчитать, как бы не отстать от растущих военных ресурсов Америки. В последние годы Россия увеличила срок эксплуатации своих межконтинентальных баллистических ракет SS-18 и SS-19 и закупила 30 почти новых SS-19 у Украины. В прошлом году Путин назвал исключительным боевой потенциал новых SS-19, включая их способность преодолевать любую противоракетную оборону.

Хотя эти ракеты – решающий компонент стратегических ядерных сил России, они не всегда срабатывают. Испытательные запуски в феврале, которые должны были стать апогеем интенсивных военных учений России, провалились, несмотря на присутствие Путина.

Однако новое «секретное» оружие Путина – трехступенчатая ракета SS-27, «Тополь-М», по словам экспертов, практически недоступна для перехвата в момент вхождения в атмосферу. Это, по сути, космическая ракета, ставшая плодом советских усилий по преодолению космического щита «Звездных войн» Рональда Рейгана, который так и не был построен.

«Сложно сказать, возможен был бы (прорыв) без обеспокоенности американской противоракетной обороной, – говорит Павел Подвиг из Московского института физики и технологии. – Противоракетная оборона не имеет реальной военной ценности… но в то же время она обладает очень серьезной политической ценностью. Противоракетная оборона – это не настолько серьезный вопрос, чтобы вогнать нас снова в холодную войну, но он делает демонтаж этой системы гораздо более сложным».

Российская тревога может также ослабить поддержку американской войны с террором.

«Это может привести к охлаждению наших отношений вместо объединения усилий в противодействии общим угрозам со стороны терроризма, – говорит обозреватель Баранец. – Должны ли США и Россия строить новые истребители, ракеты и субмарины только потому, что наши мозги еще не очистились от грязи холодной войны? Или мы должны вместе защищать себя от камней, которые кто-то в нас может бросить?»

И все же после 11 сентября Россия проявила себя как партнер по борьбе с террором, встав плечом к плечу с Вашингтоном. В то же время Россия категорически возражала против выхода Вашингтона из Договора по ПРО в июне 2002 года. Договор запрещал создание сети противоракетной обороны. После этого США начали работы на Аляске по размещению первых 10 ракет-перехватчиков, нацеленных на перехват единичных ракет со стороны таких государств, как Северная Корея.

«Это деньги американских налогоплательщиков, так что, если они хотят потратить их, Россия не должна лезть из кожи вон, чтобы объяснить американцам, почему противоракетная оборона этого не стоит», – отмечает Владимир Орлов, директор Центра политических исследований в Москве.

Играя на «угрозе» щита

Действительно, споры, которые разгорелись в США вокруг системы ПРО, не прошли незамеченными для России. Хотя система в ограниченном варианте начнет работать уже в этом году, главный испытатель Пентагона сообщил конгрессу в марте, что оперативные испытания не планируются «в обозримом будущем» и что он не уверен в том, что система сработает против северокорейской ракеты.

Генеральная счетная палата выявила, что лишь две из десяти ключевых технологий, используемых в системе, безотказно работают. Поэтому 49 американских генералов и адмиралов в отставке написали президенту Бушу письмо, предложив отложить запуск системы.

«Российские военные и ученые понимают, что американская противоракетная оборона – это шутка, но это не значит, что это понимают все. Это политическое окружение», – отмечает Теодор Постол, физик Массачусетского института технологий.

«Если я буду размахивать игрушечным пистолетом перед носом полиции, когда они все на нервах, они решат, что я террорист. Меня застрелят, хотя пистолет и не настоящий, – добавляет он. – Вот в какую игру играет администрация Буша, и она чревата крайне негативными последствиями для США».

Некоторые в России тихо приветствуют такие последствия. «Россия думает: должна ли она действительно выступить против (нового американского оружия) или лучше использовать его как предлог для того, чтобы последовать по тому же пути?» – замечает Иван Сафранчук, глава московского отделения Центра оборонной информации.

Для российской «оборонки», которой давно пренебрегают, шаги США – это просто удача.

«Это предоставляет производителям бомб возможность возродить программы, которыми они активно занимались в конце 1980-х», – говорит Павел Фельгенгауэр, независимый московский аналитик. По его словам, несколько лет назад высокопоставленные российские чиновники сообщили ему, что уже имеются планы возобновления ядерных испытаний, как только американцы сделают первый шаг, «и это будет их вина, а не наша».

Россия агрессивно отреагировала на планы США по созданию ПРО еще до того, как они покинули чертежную доску. В 2002 году Россия провела испытания, во время которых проигрывалась атака на противоракетную систему Москвы, которая, по словам экспертов, отражала удар по будущей американской системе.

Военные историки указывают на пример системы противоракетной обороны, установленной вокруг Москвы в конце 1960-х годов, и на агрессивную реакцию Америки, которая привела к увеличению ядерных запасов США.

Согласно недавнему детализированному анализу, опубликованному в «Бюллетене ученых-ядерщиков», в 1967 году ЦРУ считало, что московская система далеко не эффективна. И все же на нее были нацелены ракеты с подводных лодок Polaris и более 100 межконтинентальных баллистических ракет (МБР) – 10% всех американских МБР. В результате на каждый объект запуска перехватчиков приходилось в среднем 8 боеголовок весом в 1 мегатонну с общей мощностью, в 7500 раз превышающей мощность бомбы, сброшенной на Хиросиму. Эти устрашающие примеры «фундаментально противоречат изображению противоракетной обороны как безопасной», отмечается в «Бюллетене».

Подобная гиперчувствительность, казалось, исчезла в постсоветские 1990-е, в эру американо-российских контактов и совместных усилий по созданию безопасных условий для хранения ядерных запасов. Но теперь появляются признаки возродившихся сомнений.

Новые связи под воздействием старого холода

Секретные российские города, где проводилась большая часть ядерных и других секретных военных работ, снова работают. Несколько военных экспертов были осуждены за разглашение государственной тайны.

Охладились даже обмены в военной сфере. Например, изменения заметны в Гарвардской программе для российских офицеров с целью их ознакомления с гражданским контролем в вооруженных силах.

«Когда (после участия в программе) домой возвращаются украинцы и представители других стран Восточной Европы, это считается залогом их дальнейшего карьерного роста, – рассказывает представитель Гарварда Голдман, в то время как в России все наоборот. – Участвуя в программе, они компрометируют себя, так как они общались с врагом».

Cristian Science Monitor Скотт Петерсон

16:25 16 июня

Переведено 16 июня 2004

InoPressa.ru

InoPressa.ru