В стремлении контролировать все формы политической жизни Путин развязывает руки тем силам, которые будут ограничивать и свободный рынок. Будучи сам в глубине души бюрократом – и силовиком, – он, вероятно, не понимает этой проблемы.

Среди всех мировых лидеров на саммите «Большой восьмерки» раскованнее всех чувствует себя наверняка Владимир Путин. Тучи, политические и экономические, сгустились надо всеми его коллегами. Президент России, должно быть, чувствует себя на высоте.

Его только что переизбрали на второй срок при поддержке более 70% населения. Партия его поддержки контролирует более двух третей в Государственной Думе – этого достаточно, чтобы изменить конституцию и позволить ему остаться на третий срок, если он того пожелает. В довершение всего повышающиеся цены на нефть подпитывают экономический рост страны – в прошлом году годовой прирост составил 7,3%, а за первый квартал 2004 года рост экономики составил 8%. Налоговые сборы с нефтяного и газового секторов мощным потоком поступают в государственную казну.

И все же настроения в Москве на удивления мрачны. Дело даже не в только том, что по понятным причинам недовольство выражают представители либеральной интеллигенции, чьи политические перья ощипали возродившиеся бюрократы команды Путина. Пали духом и деловые круги, двигатель развития России.

Что до самого правительства, оно хранит зловещее молчание. По всем признакам идет яростная внутренняя борьба за власть между различными группами, ищущими свое место в изменившемся режиме. Ничто не свидетельствует о радикальных реформах административного аппарата, о которых так давно говорит Путин – отсутствие конкретных мер уже стало привычным. Тяжелая рука спецслужб появляется то тут, то там, вызывая тревогу. То же происходит с коррупцией.

Однако не стоит преувеличивать. Атмосфера страха, в которую была погружена страна в страшные советские времена, не вернулась. В отличие от подозрительности и недоверия. Они, возможно, никуда и не исчезали.

Гражданское недоверие как будто пронизывает общественную жизни в России – люди не готовы доверять никому за пределами узкого круга родственников и друзей. Общественные институты – суды, органы МВД, правительство не пользуются ни малейшим доверием. Это информация, полученная Центром опросов общественного мнения Юрия Левады. Некоторое уважение проявляют люди лишь по отношению к Православной Церкви и армии. И еще к Путину. Он – на вершине списка, ему доверяют 62%.

Это, безусловно, свидетельствует о популярности избранной Путиным стратегии управления Россией. Сочетание его «управляемой демократии», когда выборы проходят в условиях, обеспеченных пристрастными СМИ, поддерживающими Путина, с экономическими реформами видится как идеальное решение для выхода из хаоса, установившегося в постсоветской России.

Политический контроль Путина несомненен. Его партия «Единая Россия» полностью контролирует Думу. Ее поддерживают две ультранационалистические партии – «Родина» и недоброй памяти ЛДПР. Коммунисты – единственная в Думе фракция, не имеющая связей с президентом. По мнению Владимира Рожкова, одного из семи оставшихся в Думе независимых либералов, «сегодня коммунистическая партия – один из последних гарантов политического плюрализма в России». Какая ирония судьбы!

За пределами Думы за выполнение распоряжений Путина отвечают силовики – бывшие или нынешние представители спецслужб, – вернувшиеся после недолгого отсутствия в различные сферы политической и экономической жизни. В России, похоже, это мало кого удивляет или пугает. В недавней статье в журнале Foreign Affairs Ричард Пайпс приводит результаты прошлогоднего опроса в Воронеже, где 88% опрошенных сказали, что, если им пришлось бы выбирать, они предпочли бы «порядок», а не «свободу». По результатам другого опроса, о котором он также пишет, 76% россиян одобряют возвращение цензуры в средства массовой информации.

Беда в том, что политический антилиберализм Путина уже не уравновешивается экономическим либерализмом. Например, до сих пор не решена проблема государственных монополий энергетического сектора – газового гиганта «Газпром» и транспортной монополии «Транснефть». В ситуации вокруг ЮКОСа все предвещает, что правительство намерено обанкротить и захватить себе эту успешную нефтяную компанию, глава которой Михаил Ходорковский, находясь в тюрьме, ожидает суда по обвинению в уклонении от уплаты налогов.

Ко всему прочему иностранные бизнесмены теперь сомневаются, что правительство позволит им расширить свое участие в российском энергетическом секторе. Националистически настроенные силовики воспринимают нефть и газ России как неотчуждаемое национальное достояние. Подобное отношение в связи с проблемой недвижимости вступает в противоречие с истинным пониманием прав собственности и препятствует развитию кредитной системы, необходимой для частного жилищного сектора. Кроме того, силовики печально известны своей непримиримостью к любым формам зарубежного участия в каком бы то ни было аспекте жизни России.

В недавнем обращении Путина к Федеральному собранию наиболее зловеще прозвучали слова не о свободе слова или политической оппозиции, а о неправительственных организациях. Он обвинил некоторые из них в том, что они не защищают «реальные интересы людей» и их основной задачей является «получение финансирования от влиятельных зарубежных фондов» и «обслуживание сомнительных групповых и коммерческих интересов».

Сам выбор слов вызывает в памяти скрытые угрозы, типичные для советского времени. Таким образом, он обрушился на ключевую часть гражданского общества, которое он не контролирует. И здесь можно увидеть реальное глубинное противоречие политики Путина: в стремлении контролировать все формы политической жизни он развязывает руки тем силам, которые будут ограничивать и свободный рынок. Будучи сам в глубине души бюрократом – и силовиком, – он, вероятно, не понимает этой проблемы.

Financial Times Квентин Пил

13:08 10 июня

Переведено 10 июня 2004

InoPressa.ru

InoPressa.ru