Покупая духи или одеколон под маркой известного Дома, мы твердо уверены в том, что тот или иной кутюрье (а в последнее время еще и звезда эстрады или великий спортсмен) лично разрабатывал формулу этого аромата. Таким вот образом, увы, слава обходит истинных героев-парфюмеров стороной. Разве что Патрик Зюскинд, «Парфюмера» написавший, чуть-чуть приоткрыл завесу над тайнами этих чародеев.

Во всем мире настоящих парфюмеров – считанные единицы. Их имена знают только посвященные. Широкой публике лишь известно, что профессионалов составления ароматов называют «месье Нос» или «мадам Нос». Почти все они разработали считанное количество духов и одеколонов, ставших популярными. И лишь один человек в современном мире составил формулы парфюмерных ароматов, превзойдя по количеству – более двухсот! – всех своих коллег вместе взятых.

Самая известная «мадам Нос» в мире, София Гройсман, говорит по-русски. Последние полвека проживая в Америке, она родилась в Беларуси, откуда 15-летней девушкой вместе с родителями через Польшу уехала в Новый свет. Именно она является автором формул духов Tresor и Parisienne, и очень гордится тем, что продажи Tresor превзошли по объемам знаменитые Chanel № 5.

Официально покинув пост вице-президента компании International Flavor & Fragrance, акции которой котируются на Нью-Йоркской фондовой бирже (формулы парфюмерных ароматов приносят прибыль!), она по-прежнему ежедневно колдует в лаборатории IFF: по ее собственному признанию, сейчас ее занимают два новых аромата. Один, уже готовый — легкий, свежий, с нотами утренней росы, полевых цветов и березового сока, она хотела бы сделать фирменным unisex парфюмом Олимпийских игр в Сочи, по поводу чего уже ведет переговоры с российской стороной. Второй, возможно, совсем неожиданно, намерена подарить производителю недорогого мыла и кондиционеров для белья. «Не все люди в состоянии приобрести хорошие духи или одеколон. А вот мыло со стойким, приятным ароматом будет очередным громким аккордом моей карьеры», — уверена она.

с родителями и сестрой

На недавно прошедшем в Америке Конгрессе парфюмеров зал аплодировал ее речи стоя, признав мадам Нос родом из Беларуси величайшим парфюмером современности, пополнив копилку признаний ее талантов, в которой – благодарности от Элизабет Тейлор, Изабеллы Росселини, Эсти Лаудер, Ива Сен-Лорана.

Она любит цитировать Эйнштейна: «Фантазия важнее знаний», ей нравится сравнивать свою работу с трудом композитора. Кстати, в молодости София занималась музыкой и очень любит петь.

— София, разные авторитетные источники пишут вашу фамилию то как Гроссман, то как Гройсман. Какая версия правильная?

— Я сама, скажем так, виновата в этой путанице. Моя девичья фамилия – Ходош, выйдя замуж, я стала Гройсман и основную часть своей профессиональной карьеры работала именно под этой фамилией. После развода с мужем решила что нет смысла «прославлять» его род и поменяла в написании одну букву, став Гроссман. И вообще планировала, что брошу все, уйду из IFF, уеду жить в Майами, но меня не отпустили.

— Неужели хотели бросить все?

— Парфюмером быть не просто. Даже тяжело. Устаешь.

— Парфюмеры со всего мира вам не только аплодировали, но и вытирали украдкой слезы: выступая перед коллегами на конгрессе, вы закончили речь стихами на английском, которые посвятили своему отцу…

— О, это был идеал мужчины! Он умер несколько лет назад, здесь, в Америке, у меня на руках. Долго болел, лежал в больнице. Я бросила все и проводила с ним целые дни, составившие в итоге несколько лет. До сих пор горечь разлуки невероятно сильна… Папа всегда был добрым по отношению ко всем людям. Все говорят, что я очень сильно на него похожа…

Мой дедушка, отец моей мамы эмигрировал в Америку после революции. Сколотив небольшой капитал, он вернулся в небольшой городок, который был тогда польским, а сейчас находится на территории современной Беларуси. Построил дом, родил детей. А вот папа мой был из очень бедной семьи. Я почти уверена, что в его и, соответственно, в моей крови есть испанская, поскольку несколько раз слышала, что среди папиных предков было немало испанцев. Кстати, именно у испанцев сильно развит талант предчувствия. Мне это тоже передалось.

Я родилась под конец войны. Детей тогда рожали мало, а тем, кто появился на свет, уделяли повышенное внимание. И я помню каждую минуту, проведенную с папой, начиная с 3-летнего возраста. Очень любила «готовить» для него еду, стоя вместе с мамой на кухне и исподтишка добавляя то сахар, то соль в те блюда, которые мне казались недостаточно сладкими или не солеными. Что же касается обоняния, то, как рассказывали родители, все началось с того, что у мамы кончилось молоко, привели кормилицу, я схватилась за ее грудь, но, почувствовав запах чужого тела, не стала есть. А когда подросла, то ходила с мамой на базар, где она прислушивалась к моим заключениям – это скоро испортится, а вот это самое свежее.

с сестрой и отцом, на теплоходе, на пути из Польши в Америку

Наверное, я всегда в каждом мужчине подспудно искала черты, присущие папе. И, возможно, именно поэтому не сложилась моя личная жизнь – подобного папе человека я пока что так и не встретила. Да, была замужем, повстречав своего будущего мужа в Польше, мы вместе учились в техникуме. Вслед за нами он тоже приехал в Америку. Мы поженились, родился ребенок, я сутками сидела в лаборатории, а он… пристрастился к азартным играм. Я терпела ради сына, дождалась, когда он поступит в университет и разошлась, найдя утешение в работе.

с главой IFF Николасом Мирзоянцем

— О какой работе идет речь? Ведь невозможно научить человека составлять сложные формулы ароматов, которые покорят человечество!

— Всевозможные школы и курсы все-таки существуют. Что же касается моего пути в мир парфюмерии, то он начался в IFF, куда я устроилась по приезду в Америку лаборанткой. Как-то раз одна из руководительниц лаборатории забыла записать формулу, я вызвалась ей помочь и мгновенно все по наитию восстановила. Позвали знаменитую мадам Нос, Джозефин Катапану, работавшую в IFF, и меня стали привлекать к составлению ароматов. Началось все со смягчителей и кондиционеров для белья – формулы ароматов нужны не только для производства духов и одеколонов. Мне всегда было приятно, когда идя по улице утром, я ощущала, что люди умывались мылом, запах которого я придумала сама.

— С кем из сильных мира моды и гламура вам приходилось работать?

— Часто вспоминаю нашу дружбу с Элизабет Тейлор. Я создала по ее просьбе формулу фирменного аромата этой великой актрисы. Она всегда тепло принимала меня в своем доме. Помню, в первую нашу встречу она стала остерегать меня – мол, будь осторожна, моя собачка очень капризна. Но песик подошел ко мне, обнюхал и стал ластиться. Тейлор была поражена.

Только приехав в Америку, однажды прошла мимо дома Эсти Лаудер, подумав, что вряд ли когда-нибудь окажусь внутри этого роскошного строения. И уже два года спустя Эсти, узнав от меня об этой истории, пригласила меня в гости (для Дома Estee Lauder я разработала несколько формул) и заставила войти в тот дом по красной ковровой дорожке, расстеленной специально для меня.

Теплыми были наши отношения с Ивом Сен-Лораном. Меня пригласили в Париж, дабы создать для его Дома духи под названием Paris. Париж был самым любимым городом Ива, он был более парижанином, нежели французом. Я приехала в его бутик и замерла: в тот момент в нем выставлялась красивейшая коллекция одежды в традиционном русском стиле – меховые царские воротники, крестьянские вышивки. Я сразу почувствовала, что с этим Домом у меня будет контакт. Ведь я – русская в душе, по стилю жизни. Не смотря на то, что живу в Америке, я помню свои корни. А духи Paris стали одними из самых популярных у бренда YSL и до сих пор продаются.

В день смерти Ива я интуитивно почувствовала, что нужно найти особый способ увековечения его памяти. Разумеется, это должны были быть духи. Так появились Parisienne. Духи настоящей парижанки – романтичной, мечтательной, сильной, уверенной в себе, сексуальной, духи настоящей женщины, которая создана для того, чтобы покорить мир. Несмотря на то, что я не люблю, чтобы духи продавались под разными версиями, Parisienne вышли в свет и как духи, и как туалетная вода. В них скрывается аромат дамаскской розы, которую еще называют «королевой шипов». Мне очень близок романтизм розы и ее противоречие, которое зиждется на колкости и прекрасном запахе. Роза – цветок любви, и в Parisienne я «разбросала» вокруг нее еще и гвоздики с фиалками. Я создаю духи только для женщин, так как понимаю их. И никогда не создавала ароматы для мужчин…

с Кельвином Кляном

— Что делает духи популярными?

— Тандем из формулы и таланта парфюмера. Вот я – обычный химик, закончила химический техникум в Польше, но мои духи не смогли бы появляться на свет, если бы я не бередила фантазию. В хорошие духи вложена душа, а не голые формулы.

Все начинается с концепции. Аромат делится на 7 составляющих, вокруг которых я и придумываю главный аккорд, своеобразную историю из воспоминаний, запахов, впечатлений. Кстати, именно чувство обоняния у человека — самое развитое, а память на запахи – самая долгая.

— Каких духов стоит ожидать современным женщинам?

— Из-за проблем с окружающей средой, как мне кажется, вновь станут популярными экологически чистые духи.

Кстати, погодно-климатические условия очень важно учитывать при выборе духов. Даже у меня были случаи, когда я прилетала в Калифорнию из Нью-Йорка, и мои духи ароматизировали в Лос-Анджелесе совсем по-другому. Еще один совет: пробуйте духи на себе, на своей коже, а не на подруге. Индивидуальные особенности организма также играют роль. Что же касается того, куда лучше всего наносить духи, дабы их аромат сохранялся долго, то я советую вспомнить законы физики – жидкость испаряется по направлению к небу. Так что стоит наносить их на… заднюю часть коленок.

— Чего вы себе желаете?

— Я уже бабушка. Как только мои внуки-близняшки появились на свет, я почувствовала, что стала еще более активной. Желаю себе и дальше творить, заниматься любимым делом, восхищаться музыкой, танцами, поэзией и, конечно же, духами.

Алексей Осипов

Самара today