Тактика давления на «Эхо Москвы» — последний независимый орган радиовещания в России — меняется вместе с политическим климатом. Но здесь частенько ощущается знакомый привкус старых советских порядков.

Полученное по пейджеру сообщение «Мы знаем, где в данный момент гуляет Ваш ребенок» озадачило ведущих новостной программы этой радиостанции. Для запугивания сотрудников штата и главного редактора радиостанции Алексея Венедиктова практикуются анонимные телефонные звонки с угрозами.

В другие времена требования давать благоприятное освещение деятельности власть предержащих смягчаются; о них заходит речь в беседе за бутылкой вина в хорошем ресторане с каким-нибудь официальным лицом из Кремля — который, как это ни иронично, является самым внимательным слушателем радиостанции «Эхо Москвы».

Президент (Владимир) Путин всегда считал прессу инструментом решения проблемы, а никак не частью гражданского общества», — говорит, сидя в своей студии, г-н Венедиктов, обладатель непокорной шевелюры.

Действительно, несмотря на риторику г-на Путина о свободе слова, на протяжении его 4-летнего правления мы были свидетелями усиления контроля государства над телевидением. Практически ему удалось заставить замолкнуть всякий независимый голос на телевидении, в том числе на прошлой неделе — голос Леонида Парфенова, одного из самых откровенно высказывающихся и популярных ведущих новостных программ.

Его увольнение ставит новые вопросы о положении дел со свободой слова в средствах массовой информации (СМИ) в России, где либеральные критики обвиняют Кремль в укреплении режима авторитарного правления. В перечне, который в октябре прошлого года был подготовлен правозащитной группой «Репортеры без границ» (Reporters Without Borders), Россия занимает по свободе СМИ 148-е место — после Зимбабве и Афганистана.

Получавшая высокие рейтинги программа г-на Парфенова «Намедни» была закрыта в момент, когда началась передача интервью с вдовой лидера чеченских сепаратистов Зелимхана Яндарбиева для часовых поясов российского Дальнего Востока. В феврале этот лидер был убит в Катаре, а двоим россиянам грозит в Катаре суд по обвинению в его убийстве.

Официальной причиной закрытия программы было то, что данное интервью могло повлиять на исход суда в Катаре. Однако «звездный» журналист отмел это как предлог и рассказал обо всем общественности.

«Не учите нас, как нужно любить Родину, — заявил г-н Парфенов в интервью газете «Известия». — Я работаю журналистом 25 лет и в течение всего этого времени постоянно слышу «Еще не время, братец, не время». Надо понимать, что у информации есть собственная ценность».

Ни г-н Парфенов, ни радиостанция «Эхо Москвы» не являются аномалиями в России наших дней. Фонд защиты гласности сообщает, что в 2003 году 10 журналистов были убиты; 96 человек и 24 органа СМИ подверглись нападениям; против СМИ было подано 378 судебных исков — чуть меньше, чем в 2 предыдущих года (более 400 в каждом году); в 24 случаях программы снимались с эфира.

Подобная тактика не всегда вызывает озабоченность у россиян, если, конечно, они о ней осведомлены. В ходе проведенного организацией РОМИР в апреле с.г. опроса общественного мнения выяснилось, что 74% опрошенных полагают, что пресса в России полностью или почти полностью свободна, или что она «вне всякого контроля». Аналогичный опрос РОМИРа в январе прошлого года выявил, что 76% россиян считают, что цензура СМИ в той или иной форме необходима.

«Это сочетание советской традиции и отсутствия культуры толерантности, критики и уважения к СМИ», — говорит Ясен Засурский, декан факультета журналистики Московского государственного университета.

Телевидение — единственный источник новостей для большинства 145-миллионного населения России — пострадало от цензуры сильнее всех, хотя многие другие органы СМИ тоже ощущают на себе давление. «Мы стараемся не думать о том, что будет дальше — мы ведем ближний бой и не хотим думать о предстоящих битвах», — говорит Венедиктов, сидя в своей студии на 14-м этаже, помещения которой украшены портретами знаменитых посетителей, от Билла Клинтона (Bill Clinton) до Михаила Горбачева. Над дверью его рабочего кабинета прикреплено световое табло с надписью «Внимание! Смертельная опасность».

Кремль вступает с ним в контакт в среднем дважды в неделю. Помимо того, что эта радиостанция является одним из главных источников новостной информации, она также имеет определенную полезность для власть предержащих в России. «Нас используют как доказательство (для Запада) существования свободы слова в России», — говорит г-н Венедиктов.

Запугивание органов СМИ усилилось накануне парламентских выборов в декабре прошлого года и затем снова достигло своего пика перед президентскими выборами в марте нынешнего года. «Путин сказал, что некоторые проблемы можно решать в сортире, а потому мы имеем право говорить, что демократию и свободу прессы (в России) можно именовать «сортирной демократией»», говорит Алексей Самохвалов, директор Национального исследовательского центра телевидения и радио, который в прошлом году наградил г-на Парфенова премией за профессионализм.

«Это не демократия, которая базируется на законе, это демократия, базирующаяся на силе и контроле», — говорит г-н Самохвалов, работавший в 1990-х годах советником Министерства по делам печати и информации.

Хотя число независимых голосов в СМИ сокращается, аналитики отмечают одну позитивную перемену: «народная» пресса постепенно приближается к уровню безубыточности. «К сожалению, наши СМИ не могут себя прокормить, — говорит г-н Засурский. — Им приходится полагаться на спонсорство богатых людей или правительства, что делает их жертвами государственного и корпоративного контроля».

Независимость является историческим вызовом, если принять во внимание тот факт, что контролируемой государством газовой монополии «Газпром» принадлежат 66% акций «Эхо Москвы». Сами журналисты владеют оставшимся блокирующим пакетом акций. «Они сильно уязвимы, — говорит г-н Засурский. — Г-н Венедиктов — человек очень умудренный. . . Он знает, когда подходит близко к краю пропасти, и старается в нее не свалиться. Но этот танец исполнять трудно».

Скотт Петерсон (Scott Peterson)

Christian Science Monitor 08 июня 2004

ИноСМИ.Ru

08 июня 2004, 11:19

ИноСМИ.Ru