Сергей Мохнаткин, один из списка политзаключенных, составленного оргкомитетом митингов «За честные выборы» в Москве, был помилован указом президента 23 апреля этого года. Как сообщали СМИ, он заступился за пожилую женщину, которую тащили в автозак. За сопротивление сотруднику милиции Мохнаткина в июле 2010 года приговорили к 2,5 лет лишения свободы.

По образованию кибернетик, а по последнему месту работы разносчик пиццы, Мохнаткин был задержан на Триумфальной площади в Москве 31 декабря 2009 года во время акции оппозиции в защиту 31 статьи Конституции, гарантирующей свободу собраний.

За время пребывания в колонии Мохнаткин неоднократно попадал в штрафной изолятор, объявлял голодовку, требуя отменить несправедливые, с его точки зрения, выговоры, которые могли помешать его условно-досрочному освобождению.

(Фрагмент беседы Сергея Мохнаткина с корреспондентом Би-би-си, цитируется с сайта радиостанции)

Что в колонии с Вами эти два года происходило?

С.М.: Чудеса происходили. Я, конечно, попал как кур в ощип, потому что очень многого не ожидал, что там творится. Я, как кибернетик, знаю, что главное человеку обладать информацией, там главное – знать, чего хочет тюремное начальство. Осужденные — такая масса, которая абсолютно не имеет никаких прав. Администрация любого человека может лишить права что-то знать или как-то информировать о себе.

На меня сразу был наезд — не физический, это не нужно, ты и так там раб, побои — это уже следующий этап. Мне сразу запретили носить бороду. Начальник колонии сказал, что это прямое требование федерального закона. Я подумал, что мы же с ним не враги, зачем солидному человеку лгать.

Только через несколько месяцев узнал, что прямое требование инструкции — носить короткую бороду. Я встал, даже по этой мелочи, на сторону закона, и мне были угрозы, ясно было, что притеснения будут продолжены только за то, что я отказался быть в чуждом мне виде. И это было все два года, по существу, войной.

Как вы узнали, что вас помиловали?

С.М.: Вытащили из камеры, как всегда, куда, что — неизвестно. Я в одиночке сидел в наказание — я объявил голодовку, и мне мобильник подбросили, который там иметь не положено.

В этот день адвокат приехал, я хотел обсудить с ним очередные наезды администрации, а он мне говорит, что я помилован. Поверил и не поверил одновременно — особой логики в этом нет, я ведь ни в коем случае не признаю свою вину, на моем месте должна была сидеть милиция — шутили, что для них место и освобождали.

Если бы встретил президента, я бы его поблагодарил. А государство я не могу благодарить, понимаете, это государство мне ничего не дало, оно у меня только брало.

До посадки я не ставил себе целью заниматься публичной политикой. Я всегда считал, что могу принести пользу оппозиции какими-то конкретными делами, все-таки у меня большой стаж деловой работы.

Надо еще прийти в себя, отблагодарить всех, кто помогал. Мне многие писали, деньги перечисляли в колонию — вот этот костюм куплен на те деньги. Мне надо своими делами заниматься, интересно использование изобретений, хай-тек. У нас в стране они пока еще есть, и я знаю, что они могут принести пользу не только России.

Самара today