Он был не просто конструктором ракетно-космической техники, но и писателем, передавшим миру историю становления советской космонавтики. 14 декабря его не стало — по предварительным данным, не выдержало сердце. Борису Евсеевичу Чертоку было 99 лет. До своего столетия он не дожил менее трех месяцев.

Борис Черток // © AFP

Черток начинал авиамонтером на авиационном заводе, где быстро стал начальником бригады. А потом спускался в тоннели фашистского завода, производившего «Фау-2», и участвовал в охоте за германскими ракетными технологиями. Он работал в Капустином Яре над созданием первых советских боевых ракет, а позже и над межпланетными станциями, включая первую успешную «Венеру». В 1990-х, когда про это стало возможно говорить публично, он написал богатейшие мемуары «Ракеты и люди», историю советской космонавтики из первых рук.

В его книгах основное внимание уделяется не столько технике как таковой, сколько той культуре, без которой невозможна космонавтика и ракетно-космическая отрасль. Взаимоотношения в коллективе, отношение к работе, соотношение ракетной отрасли с общей промышленной инфраструкторой и даже общественным климатом в стране — Черток, выражаясь современным нам языком, был талантливым менеджером. На пути от руководителя бригады до заместителя директора НПО «Энергия» по системам управления он оставил не просто ряд космических аппаратов, но свою конструкторскую школу.

В 1990-е годы Черток сохранил объективность, не ударившись ни в ура-патриотическую ностальгию, ни в смакование темных сторон советского прошлого. И о разрушении предприятий, и о бытовой разрухе в СССР он писал спокойно, выдержанно, с достоинством. Его с полным правом можно считать образцом истинного технического интеллигента XX столетия. Сын счетовода и акушерки, со школьных лет развивавший в себе интерес к технике, с обширным культурным багажом, он отличался высокими моральными принципами и умением вникать в человеческие отношения.

Московские Новости ссылка на статью