Голливудская звезда Марк Иванир — свой для любого русского в Голливуде.

Роберт де Ниро назвал его лучшим «русским» актером американского кинематографа. Причем и те, и другие будут настаивать на том, что Иванир — наш человек в Голливуде.

— Марк, о том, что вы родились в Тель-Авиве, написано во всех справочниках и энциклопедиях кино. Но мы с вами говорим на русском языке, причем у вас нет ни малейшего акцента, да и Роберт де Ниро и Стивен Спилберг называют вас русским.

— Родился я в Черновцах, и в Израиль меня привезли в 7-летнем возрасте. Так что я вырос как израильтянин, но в «русском» доме, в котором говорили на русском языке. Правда, где-то в возрасте 14-15 лет я почти перестал на русском говорить, но продолжал читать, слышать. Так что язык остался. После прохождения срочной службы в рядах ЦАХАЛа, когда в Израиль приехала труппа «Гешера», в которую я попал, начался ренессанс русского языка в моей жизни. Помню, что когда я только пришел в «Гешер», всем почему-то казалось, что говорю я с кавказским акцентом.

Но последующие 10 лет работы в этом театре изменили дело к лучшему. Русский язык для меня очень важен, и со своими дочками здесь, в Америке я говорю только по-русски.

Я долгие годы пытался понять — «а кто я?». Пришел к выводу, что израильтянин, в жизни которого знание языка — это часть культуры, израильтянин, родившийся в русской среде и держащийся за свои корни, «русский», выросший в другой стране. Словом, я одновременно и «русский», и израильтянин.

— При всем при этом вы сейчас живете в Лос-Анджелесе.

— А вот когда я понял, что я — одновременно и «русский», и израильтянин, я освободился от целой кучи комплексов и решил, что могу сесть в самолет и выбрать такое место своего жительства, которое действительно хочу.

— Как принял Голливуд иностранца?

— Если говорить об акценте, который является основным препятствием на пути иностранного актера к успеху в Голливуде, то я обошел это препятствие. Причем вовсе не пытался от акцента избавиться. Просто существует небольшая группа актеров, обладающих иностранным акцентом, которые постоянно требуются на те или иные роли. И речь идет о действительно хороших ролях. Режиссеры требуют аутентичности: глупо, если китаец или россиянин заговорят с экрана на чистейшем английском.

Приезжающие покорять Голливуд из других стран, на мой взгляд, совершают общую ошибку — все они пытаются сразу же стать американцами, копируя все, что можно. И почему-то почти никто не пытается прорваться в другую, пусть более узкую нишу — актеров, которые не походят на образ стопроцентного американца. А такие тоже нужны.

— Голливуд показался вам дружелюбным?

— Да. Зная о том, что я из Израиля, меня кроме всего прочего постоянно спрашивают о том, что происходит в нашей стране. Так что мне постоянно нужно знать все последние новости с Ближнего Востока. Причем это интересует всех. Взять последние съемки: об израильских новостях у меня ежедневно справлялись и вся массовка, и Роберт де Ниро, и Брюс Уиллис. Иногда даже чувствую себя немножко израильским дипломатом.

Конечно, без проблем не обходится. Люди — как хорошие, так и плохие, есть и в Голливуде. Но здесь действует принцип: никто и никогда не знает, как сложится в дальнейшем карьера конкретного человека, вполне возможно, что через какое-то время станет очень влиятельным; так что, помогая сегодня кому-то, ты получаешь шанс на то, что этот человек отплатит тебе сторицей спустя какое-то время.

Майкл Шин как-то рассказывал, что в начале своей карьеры, еще не будучи звездой, он снимался в одном из фильмов на студии «Warner Brothers». К павильону подъехал автобус с туристами, и гид начал упрашивать актеров дать туристам автографы. Все актеры отказались, а Шин терпеливо подписал протянутые буклеты и даже сфотографировался на память. В восторге были, разумеется, и туристы, и гид. И вот, лет двадцать спустя, Шина пригласили на встречу с одним из самых влиятельных людей в Голливуде на предмет возможных съемок. В конце крайне удачных для Майкла переговоров этот человек напомнил ему эпизод 20-летней давности. Оказалось, что одна из самых уважаемых персон в Голливуде и был тем самым гидом.

— Почему все дороги все равно ведут в Голливуд?

— Во-первых, тут есть деньги на то, чтобы снимать фильмы мирового масштаба. Во-вторых, это просто Олимп киношного мира, на котором уже сидят, скажем так, фигуры исторические, опять же в масштабе всей планеты. Француз ли ты, израильтянин или австралиец, ты непременно вырос на фильмах Аль Пачино, Копполы, Скорсезе. Спроси любого желающего стать актером, и он ответит, что к такому выбору его подтолкнули именно голливудские фильмы.

— И к этому выбору его еще подталкивают желание быть богатым и знаменитым…

— Слава и деньги в определенной степени движут и мною тоже. Не верьте тому, кто этого не скажет. Но мне еще очень важна и моя семья. Не будет у меня жизни в рамках моей семьи, не будет внутреннего комфорта от этого — вряд ли у меня будет что-то получать на актерском поприще.

Я попал в Голливуд, не планируя такого шага в своей жизни. И уж вовсе не собирался брать его штурмом. У меня все было прекрасно в Израиле, уже снялся в «Списке Шиндлера» Стивена Спилберга. Лишь в какой-то момент, наверное, подустав, я решил отправиться на год в Лондон, где была возможность поучиться, плюс, благодаря моим тамошним агентам, немного посниматься. Будучи в Англии, я узнал, что моей супруге предложили работу в одной из хай-тековских фирм в Лос-Анджелесе. Мы склонялись к тому, что есть смысл вернуться в Тель-Авив, так как в «Гешере» я планировал реализовать себя еще и как режиссер, но как-то так нечаянно получилось, что все-таки оказались в Америке.

— Вам все равно какую роль и в каком фильме играть?

— Вот завтра планирую позвонить в одну из кинокомпаний, в которой мне предложили очередную роль, дабы отказаться от фильма. Думал над этим долго. Предложенный сценарий — очередная серия фильма ужасов, причем еще более ужасная в прямом смысле этого слова, чем предыдущие. Решил, что соглашаться не буду. Причем, не буду лгать, порой соглашаюсь на фильмы, которые не так хороши, как мне хотелось бы. В этом же случае решил, что переступать грань не буду. Совсем уж чернуху предлагали.

За 20 лет моей карьеры, 7 из которых — в Голливуде, я получал и получаю практически все то, о чем мечтал — и соответствующие сценарии, и высококлассные режиссеры, и прекрасные партнеры по фильмам. И если говорить о моих планах и желаниях, то на сегодняшний день — это желание сняться в хорошем израильской ленте, в которой роль сыграл бы не роль иностранца, а роль своего, помощнее в характерном плане. Не хочу стометровки, хочу марафонской дистанции.

Я рад тому, что в последние годы уровень израильского кино значительно поднялся. Получаю из Израиля разные предложения. В 2003 году даже снялся в одном сериале, получив от этого огромное удовольствие. В этом году приглашают еще на один — надеюсь, это случится. После того, как я снялся в Голливуде, изменилось отношение ко мне и дома — стали больше мною интересоваться и чаще звать. Парадоксально, но факт: пока был в Израиле, много играл в театре, работал на ТВ, не мог получить те роли, которые мне предлагают сейчас. Оказалось, что для того, чтобы меня действительно заметили израильские режиссеры и предложили настоящую роль, мне надо было уехать из страны.

— Надеетесь когда-нибудь оказаться в городе, в котором вы родились?

— Когда я в свое время проходил срочную службу в израильской армии, то с меня потребовали обязательные в те годы подписку о том, что я не буду предпринимать попыток к посещению социалистических стран. Потом «железный занавес» разрушился, и мы с мамой несколько раз обсуждали возможность поездки в Украину, но все как-то не складывалось. Уже работая в «Гешере», я был уверен, что такая поездка вот-вот произойдет, т.к. труппу постоянно приглашали на гастроли за рубеж. И я все тянул, считая, что лучше оказаться в СНГ вместе с коллегами, которые сравнительно недавно уехали оттуда. Но опять ничего не получалось. И вот стоило мне уехать в Лондон, как через 2 месяца «Гешер» пригласили в Москву.

Не получилось. Но я жду. Объехал уже всю Восточную Европу — Польшу, Болгарию, Венгрию, только что снимался с Ричардом Гиром в Боснии. Каждая такая поездка для меня — это некое ощущение того, что я уже совсем близко, почти рядом. Боюсь ли я? Наверное. Не хочу не найти того, что помню. Ведь уехал я из Черновцов в совсем юном возрасте, и, наверняка, по-детски идеализирую город своего детства. Он до сих пор мне кажется волшебным.

Алексей Осипов

Фото — Tal Carasso ®, Gilad Koriski ®

Самара today