В эту пятницу Россия проводит первый саммит с Европейским Союзом в его расширенном составе. ЕС, в который 1 мая вступили три бывших советских сателлита, доходит теперь до российских границ. Сергей Ястржембский, советник Владимира Путина по связям с ЕС, разъясняет российскую позицию в Европы «двадцати пяти».

— Существует ли, по мнению Москвы, политическая Европа? И боится ли ее Россия сегодня, после ее расширения?

— Расширение вызвало у нас вполне конкретные опасения: по коммерческим вопросам, по защите русскоязычных меньшинств в балтийских странах. Но слово «боязнь» здесь совершенно неуместно. Мы живем ни в эпоху Версальского договора, ни в эпоху Мюнхена. Сейчас исторически иная ситуация. Так что для нас расширение не представляет никакой опасности. Никакой опасности! Наоборот, мы не устаем повторять, что оно является , в общем-то, шагом вперед. Потому что вступление в ЕС новых членов означает приближение к нашим границам зоны стабильности, прогресса, высокого качества жизни, демократии и правового порядка. Это не расширение зоны хаоса… Мы с интересом следим за усилиями по строительству единой Европы на основе политического компромисса. Это очень длительный процесс, постоянно развивающийся механизм. Я прекрасно представляю себе, как это должно быть трудно: придти к единогласию по всем вопросам. Это хорошо видно на примере проекта Европейской конституции.

— Как отнеслась Россия к вступлению в ЕС стран Балтии?

— Это хорошее дело, так как оно должно помочь им преодолеть их исторический комплекс бывших сателлитов СССР. Эти страны станут более спокойными в своих отношениях с Россией. Став членами большой семьи – ЕС, они уже не будут ощущать себя маленькими странами. Психологически они станут сильнее и будут проявлять большую доверительность. Этот процесс будет развиваться быстро. Тем более, что у будущих поколений эти исторические комплексы исчезнут. Возьмите, к примеру, чехов, венгром и поляков: мы наблюдали этот эффект после их вступления в НАТО, которое в этом психологическом контексте было благоприятно для России.

— Полгода назад Европа не скрывала своих разногласий по поводу отношений с Россией. Считаете ли вы сегодня, что теперь она говорит единым голосом, и если да, то легче ли стало с ней работать?

— Сегодня Европа говорит с Россией единым языком. Она доказала это, придя к консенсусу по декларации, принятой в прошлом месяцев Люксембурге, которая позволила возобновить действие Соглашения о партнерстве между ЕС и Россией после расширения. Этот результат не был бы достигнут, если бы Евросоюз не говорил единым языком. Это был разумный компромисс, и Европа «двадцати пяти» уже продемонстрировала свою эффективность. По-прежнему трудно работать с бюрократами, кто бы они ни были и где бы ни находились – в Париже, Москве или Брюсселе! Нужно запастись терпением. Когда вы имеете дело с такой мощной бюрократией, как брюссельская, нужно, разумеется, выбрать правильный тон в беседах – не только для того, чтобы понимать и быть понятым, но и чтобы добиться результатов. Это объективная трудность. Но дело не только в злой воле брюссельской бюрократии.

— В окружении президента Владимира Путина звучат противоречивые высказывания по поводу Киотских протоколов. Приняла ли Россия решение об их ратификации?

— Нет. Поживем – увидим. В России существует большой разброс мнений. Не все решает исполнительная власть. Решать будут президент, правительство и парламент. Очень хорошо, что мнений так много. Если бы это было не так, вы, западные журналисты, стали бы острить насчет «непоколебимого единства российской элиты, напоминающем о советской эпохе».

— Владимир Путин часто говорит об идее создания безвизового пространства между Европой и Россией. Как ни парадоксально, трудно получить визу в саму Россию…

— Это не нормально. Но с этим же сталкиваются россияне, желающие поехать в Европу. От этой ситуации не выигрывает никто. Мы уже продвинулись вперед в диалоге с тремя ключевыми странами – Францией, Германией и Италией, с которыми договариваемся об облегченной выдаче виз некоторым категориям лиц – студентам, предпринимателям, ученым… С Германией соглашение уже подписано. Переговоры с Францией и Италией близки к завершению. Такие же соглашения должны будут быть подписаны и с остальной Европой. Но мы, как и вы, пока не готовы к полной отмене виз.

— Разделяет ли Россия Владимира Путина, критикуемая за войну в Чечне и ограничения свободы прессы, те же демократические ценности, что и ЕС?

— Мы не стоим у входа, где стоят страны, ждущие принятия в ЕС. Тем, кто рассчитывает вступить в Союз, необходимо понимать демократические ценности так же, как их понимает единая Европа. Именно здесь между Россией и ЕС есть разногласия. Но по большому счету мы разделяем одни и те же ценности. Нужно понять логику наших действий на протяжении 15 лет существования новой России. Мы развиваемся. Иногда – быстрее, иногда – медленнее. Но все в том же направлении. Вы, западные демократии, достигли такого уровня развития за двести лет. Во Франции это началось с Революции, и с тех пор дорога к демократии не всегда была усыпана розами. Мы, Россия, идем по этому пути только пятнадцать лет. Нельзя сравнивать то, чего вы достигли за двести лет, с тем, что мы сделали за пятнадцать лет!

Le Temps Бенжамен Кенель

15:46 21 мая

Переведено 21 мая 2004

InoPressa.ru

InoPressa.ru