Тем, кто повзрослел уже после советской власти… Тем, кто верит, что сериалы и глянцевые журналы рождают звезд… Тем, кто рыдал над «Бригадой» и искал на барахолках пальто, как у Саши Белого… Знайте: все нынешние звезды-звездочки – случайный чих по сравнению с тем, что были истинные Кумиры.

Те, которые неумолимо стареют и уходят. Те, одним их которых был и остается Олег Стриженов. Ослепительный, невообразимый, неприличный красавец.

Стриженов – аристократ от Бога.

Кадр из фильма «Овод»

Сейчас и слово-то такое забыли – «кумир». Да, наверное, и правильно – оно сейчас не нужно, от него веет таким восторгом с придыханием, что найти кого-то достойного его очень-очень трудно. Стриженов был Кумиром. Мальчишки тайком поглядывали в зеркало, «отрабатывая» чуть искривленную нижнюю губу, как у Стриженова, и до бесконечности пересматривали «Овода» – тоже, разумеется, тайком, потому что изрыдаться к концу фильма было дело обычным. Родиться с такой внешностью в полунищей пролетарской стране – вот уж мука мученическая. Всякое излишество от природы – мука. А уж такое излишество, как красота, да еще у мужчины, да еще в стране, объявившей внешнюю красоту явлением буржуазным, в отличие от внутренней – крест на всю жизнь.

Его называли «советским Жераром Филипом» – и совершенно напрасно. Открытый всем ветрам француз и закрытый, как бутон, Стриженов. Огненная эмоциональность первого и сдержанная страстность второго. Впрочем, подобные сравнения порочны, они могут быть занятны, но всегда неуместны. Советская рефлексирующая стыдливость обрекала всех и вся на сравнения, называя одного советским Жераром Филипом, другого – русским Жаном Габеном, третьего – отечественным Бельмондо. Словно нужно было все время доказывать – «мы не хуже». А мы и так не были хуже. Мы только не умели распоряжаться своим богатством. Вот и Стриженовым не распорядились, как и десятками других красавцев и талантов. Всучили амплуа романтического героя.

Подробнее: Независимая газета

Независимая газета