В конце восьмидесятых слова «ВИЧ-инфекция» и»СПИД» внушали ужас. Газеты и журналы публиковали зарубежные фотографии — жертвы СПИДа, помещенные в особо прочные, препятствующие распространению заразы мешки. Тогда нам хотелось верить, что ВИЧ никогда не появится на земле развитого социализма…

В 1987 году в Ленинграде обнаружилась первая жертва СПИДа (женщина легкого поведения, чей прижизненный портрет — в назидание обществу — также пропечатали в газетах). Теперь в Санкт-Петербурге — 22 тысячи ВИЧ-инфицированных, в России — более 250 тысяч. Если учесть, что выявляется лишь каждый пятый зараженный, цифра еще более устрашающая. Получается не менее миллиона ВИЧ-инфицированных.

БЕЛЫЕ ЛЮДИ

    Весь мир с надеждой следит за разработками по созданию спасительной вакцины от ВИЧ-инфекции. Подобные исследования ведутся и в России.

    — Такая вакцина обязательно будет, — говорит Андрей Петрович Козлов, координатор федерального проекта по созданию вакцины, директор Санкт-Петербургского биомедицинского центра. — Обязательно будет! Уже сейчас в мире проходят апробацию сотни ее вариантов, в том числе — десяток российских… Победа над СПИДом — это только вопрос времени. Причем ближайшего.

    — Откуда такая уверенность?

      — Она следует из самой истории мировой медицинской науки. Из философии, если хотите. Ни от одной эпидемии мы не вымерли. И оспу пережили, и чуму. И от СПИДа человечество не исчезнет (хотя такие прогнозы были). Более того, когда вакцина будет производиться в массовых количествах и эпидемию СПИДа удастся задавить, через какой-то промежуток времени обязательно появится какая-нибудь новая зараза, с которой тоже придется бороться и побеждать… Правда, уже не нам, а нашим потомкам.

    — Согласно опубликованным исследованиям генетиков, народы, живущие на северных территориях, имеют генетически обусловленную устойчивость к ВИЧ. Это действительно так?

    — Абсолютная правда. Одно из обоснований этого: когда-то, может быть, тысячи лет назад, на севере прошла эпидемия, схожая с ВИЧ. Ее пережили, оставив далеким потомкам вот такую “генетическую памятку”. Однако вакцинация нам все равно необходима. Это тоже давно доказали.

    — А создавать вакцину начали когда?

    — В 1997 году американский президент Билл Клинтон объявил о государственной программе по разработке вакцины. В том же году подобный проект был принят в России. Сейчас в нем участвуют ученые из Москвы, Санкт-Петербурга и Новосибирска. Излишне говорить, что уровень российского финансирования никак не соответствует западному. Вся наша программа (по стоимости) может приравняться к одному американскому гранту.

    Вопрос о финансировании очень существенный. Если бы денег государство не экономило, мы находились бы на более высоком этапе создания вакцины. Но похоже, что нашему государству и нашим нуворишам вакцина не очень-то и нужна. Скажем, спокойно тратится 200 миллионов долларов на покупку футбольной команды, и никому не придет в голову дать 100 миллионов долларов на проведение третьей стадии клинических испытаний вакцины (то есть на тысячах добровольцев).

СЕКС-ИММУНИЗАЦИЯ

    — Кроме недофинансирования какая самая главная трудность, с которой приходится сталкиваться при разработке вакцины?

    — В начале 90-х годов сама идея ее разработки считалась неперспективной: ученые еще не представляли, как можно “раскусить” вирус. Но прошло всего несколько лет, и ситуация изменилась кардинальным образом. Одной из подсказок, говорящих о том, что создать вакцину реально, стали парадоксальные наблюдения за кенийскими проститутками. Вернее, группой дам легкого поведения, отличающихся особой “работоспособностью”.

    Эти дамы, пока усердно “работали”, не имели вируса в крови (то есть постоянно получая от многочисленных клиентов небольшую дозу вируса, их организм приобретал иммунную защиту и самостоятельно избавлялся от ВИЧ-инфекции). Как только женщины “уходили в отпуск”, а потом вновь возвращались на “работу” — происходило заражение. Такой “временный иммунитет” и убедил ученых в возможности создания вакцины.

    Однако работа над ней сильно осложнилась тем, что вирус иммунодефицита оказался невероятно изменчивым. Он имеет девять субтипов (определенных разновидностей). Причем в разных странах “хозяйничает” свой субтип. Например, для Америки более характерен вирус В, для России, Украины, Белоруссии — субтип вируса А. Отсюда и задачи: либо нам надо создавать вакцину, работающую под все разновидности вируса, что крайне сложно, либо создавать вакцину под “свой” субтип.

    Со временем изменился и сам подход к созданию вакцины. Раньше эксперименты проводились с вакцинами, полученными на основе либо ослабленного, либо убитого вируса. Потом самыми перспективными назывались ДНК-вакцины (к слову, чтобы разработать ДНК-вакцины, российские ученые полностью расшифровали геном субтипа вируса А, состоящий из 10 тысяч пар нуклеотидов). Теперь же мы понимаем, что будущее — за комплексными препаратами (содержащими не только ДНК вируса, но и другие его компоненты).

    — Хотя бы какая-то из вакцин уже испытывалась на людях?

    — Да. Одна вакцина, созданная американцами и рассчитанная на субтип вируса В, прошла третий уровень клинических испытаний (на тысячах человек). Ею вакцинировали людей из групп риска в нескольких странах, включая США и Таиланд. Однако еще до ее испытаний было ясно: глобального переворота в деле борьбы со СПИДом она не принесет. Недоработанная… Так и получилось — ее эффективность оказалась всего 3,8 процента (вместо нужных хотя бы 90 процентов). Причем на эти испытания потратили 140 миллионов долларов.

    Еще две вакцины в скором времени будут испытывать на людях (одна из них — тоже разработка американских ученых, вторая — фармкомпании “Мерк”).

СОЦОБЯЗАТЕЛЬСТВА ОТМЕНЯЮТСЯ

    — На каком этапе апробации российские вакцины?

    — Две наши вакцины (на основе ДНК) успешно прошли стадию доклинических испытаний на животных. Сами понимаете: прежде чем вовлекать в эксперимент людей, мы должны быть уверены, что вакцина, во-первых, не принесет вреда, то есть она нетоксична, и во-вторых, что она обладает специфической активностью против субтипа вируса А.

    Конечно, мы могли бы уже сейчас приступить к так называемой первой стадии испытаний, когда иммунизацию пройдут сто добровольцев. Но это было бы неправильно. Все равно что, как это было принято раньше, отрапортовать о досрочном завершении проектов к 7 ноября. Чтобы все СМИ оповестили: доктор Козлов приступил к клиническим испытаниям на людях! Мне такая лжепопулярность не нужна, ибо если не уверен в успехе третьей фазы, нельзя приступать и к первой. Ведь первая и вторая фазы — это по сути проверка на безопасность, и только третья, на тысячах людей, — на эффективность. К тому же переход к третьей фазе будет решением не нашим, а международного научного сообщества. Потому что нам в России, как я уже говорил, просто не найти денег…

    — Однако вы активно создаете большую группу добровольцев для испытания вакцины именно на третьей фазе?

    — Да, и подобной группы (сейчас в ней более пятисот человек) нет больше ни у кого в России. Мы отбирали в нее наркозависимых ВИЧ-инфицированных петербуржцев. Пока они ждут спасительных испытаний, с ними постоянно работают психологи, инфекционисты, врачи других специальностей. Вполне возможно, что мы еще создадим дополнительную группу добровольцев — из горожан, которые заразились ВИЧ недавно. Для них также будет вариант излечиться уже на этапе испытания вакцины.

    А вот конкретный срок появления вакцины, что называется, “на рынке” назвать сложно, поскольку эффективность препарата должна проверяться годами.

КАЖДЫЙ САМ ЗА СЕБЯ

    — Те здоровые добровольцы, которые решат испытать вакцину на себе, в дальнейшем могут получить ложноположительный анализ на ВИЧ-инфекцию. То есть, не будучи ВИЧ-инфицированными, они получат тот же ответ, что и зараженные граждане. А ведь порой при устройстве на работу, в загранкомандировки требуют справку о том, что ты не ВИЧ-инфицирован…

    — На международном уровне эта проблема решена законодательно. Участникам испытаний выдают соответствующие сертификаты. И в России появится аналогичный документ.

    — В будущем мы все пойдем на прививку от СПИДа?

    — Чтобы остановить эпидемию, придется прививать массово. И то скорее всего в каких-то отдельно взятых местах СПИД останется. Возможно, еще на столетия. Об этом свидетельствует история с оспой. Понадобилось более века, чтобы искоренить это заболевание. Здесь ведь “первую скрипку” играют не медицинские, а политико-экономические факторы. К тому же ВИЧ, в отличие от оспы, не передается по воздуху, так что многие граждане будут думать: “Мы не наркоманы, зачем нам прививка?” Не все понимают, что ВИЧ давно вышел за пределы “групп риска”.

    — А что можно сделать для людей уже сегодня?

    — Главное — профилактика ВИЧ-инфекции. Причем как среди здоровых, так и среди уже зараженных. Надо дать ВИЧ-инфицированным возможность полноценного лечения. Чтобы эти люди, как это часто бывает, не вымещали свою беду на других. Мол, меня заразили, пусть и я кого-то заражу. Это дикость!

    Полноценное лечение обходится дорого. Комбинированная терапия, являющаяся высокоэффективным средством сдерживания развития вируса, стоит порядка тысячи долларов в месяц в расчете на одного больного. У государства, как водится, денег на это нет. Поэтому надо не ждать появления вакцины, а всеми силами стараться избежать своего собственного заражения! На самом деле это ведь не так сложно…

МК-Здоровье

от 01.05.2004

Татьяна Тюменева

Московский комсомолец